Страница 121 из 138
18. история восемнадцатая, о первом Большом турнире Благородного Дика
Когда дни в конце октября особенно теплые и золотые, все знают, что вот-вот в тишине раннего утра услышишь колокол. Эхо будет нарастать, и сперва ты примешь его за удары собственного сердца. Потом, далеко не сразу, может быть, только когда от ближайших деревьев ветерок донесет песню фей, когда листья, очень плавно кружась, начнут падать, словно танцуя парами вальс, ты почувствуешь острую радость от того, что начался праздник. И светлая грусть войдет в твое сердце, ведь год закончился — это последние дни сезона дорог, скоро налетят холода и все спрячутся под крышу. Кто останется снаружи — погибнет. Птицы улетели, звери приготовили норы, а люди… Людям пора возвращаться домой.
Но для странника дом — в дороге, куда им идти?
В трактиры, где с радостью примут любого; на Юг, вслед за птицами; проситься в лес, где на закрытых территориях царит вечное лето или весна. Или стучать в первую дверь, которая встретится на пути. Иногда так находят свою судьбу.
Дик ещё не знал, где проведет свою первую зиму. В день, когда зазвучал колокол, он присоединился к птичьей охоте в лесу. До сих пор он не видел столько детей Братства Дороги сразу. Кроме того, многие были чуть младше Дика — эта охота была праздником условного совершеннолетия для молодых воинов, кому в этом году исполнялось двенадцать. День прошел весело. На рассвете следующего, Дик прошел в переход, желая оказаться поблизости от места, где устраивают Большой турнир.
Он увидел, что стоит на холме, а внизу несколько дорог сходятся к плоской чаше, и со всех сторон на повозках и пешком к ней движутся люди. Где-то далеко на горизонте блестит ленточка реки и видны на фоне ясно-синего осеннего неба башни города — столицы миров, которую так и называют все просто Город.
Дик ещё не бывал там, но собирался когда-нибудь побывать. А сейчас его путь, как и всех, лежал к чаше. Это оказалась неглубокая долина с ровным дном, огороженном рядами деревянных ступенчатых трибун, с двенадцатью лучами боковых лестниц. Сверху поле с трибунами походило на колесо в гербе Братства Дороги, только пространства в его центре хватило для того, чтобы поставить по краям несколько шатров и оставалось достаточно места для турнирных боев и гуляний. Давным-давно Дик часто ездил с отцом и братом на местные турниры, и тогда ристалища казались ему огромными, но такого обширного поля боя никогда он прежде не видел. Безошибочно сориентировавшись по флагам и роскошному балдахину с фестонами, где находится совет турнира, Дик отправился туда, чтобы занести свое имя в список участников. Он заранее готовился к насмешкам со стороны совета и планировал, чем сокрушить их неприступную надменность. Но, оказавшись прямо перед ложей совета, Дик растерялся.
— Здравствуй, мой спаситель! — поднялся ему навстречу смуглый красавец-эльф с серебряной сединой. С его плеч ниспадал легким шелком и шевелился от малейшего ветерка темно-зеленый плащ, на груди была широкая узорная цепь с золотым гербом леса, а чело пересекал венец с крупным изумрудом. Вместо зубцов его корону украшали золотые листья дуба и клена.
— Ты ведь Дик? Я рассказывал, господа, как этот герой сумел уговорить Тора заплатить мне выкуп за молодые деревья по новой цене, хотя старик уже собирался идти на меня войной?
— Вы знаете меня, — слегка поклонился Дик. — Могу только предположить, что имею честь говорить с государем леса. Вы — Целист?
Эльф на миг прикрыл веками яркий блеск глаз и через узкий стол протянул руку Дику. Вслед за государем леса встали два других лесных короля: властитель одного из уделов страны фей и князь из Болотного края. Рядом с вежливым и радушным Целистом исподлобья смотрел на Дика обыкновенный король, точно такой, как рисуют в книжках. С массивными квадратными плечами, способными выдержать груз королевской власти, в алой мантии, отороченной дорогим мехом, в широкой зубчатой короне, с густыми бровями и короткой каштановой бородой.
— Правда ли, что ты в одиночку сумел победить дракона? — сурово спросил король.
— Которого? — машинально уточнил Дик и прикусил язык, зная, что короли не всегда понимают шутки. Но этот улыбнулся в усы и бороду и лукаво покосился на Целиста.
— Ты ли спас принцессу Каталину, дочку Мельхиора? Она моя племянница и много писала о тебе.
Дик почувствовал, как лицо заливает горячая волна, а уши словно растут и растут, и никак их не скроешь от людских глаз. Мало ли что Каталина могла наболтать! С этими принцессами одни неприятности!
— Значит, у вашей королевской милости есть сын, примерно четырнадцати лет? — спросил Дик.
— Ему шестнадцать. Чему усмехаешься? Что тебе его костюм как раз впору?
— Он был для меня даже тесен, — глядя в сторону, негромко ответил Дик, чувствуя, что терять уже нечего. Король зычно расхохотался.
— Племянница не врала, ты презабавный парень! Отчего же ты отказался просить ее руки? Вернее, как я понял, просить было не нужно, она сама предлагала!
За столом смеялись открыто уже четверо. Слуги, стоя за тронами королей, сдержанно фыркали. Дик, сжав зубы, смотрел мимо них, дожидаясь, пока бурное веселье угомонится.