Страница 19 из 75
– Наталия, это ты? – схватила она Наташу за руку. – Едь быстрее, проси у него прощения. Скажи, бабушка просит прощения.
– За что? – как в тумане спросила Наташа недоумевая.
– За тебя, за Наташу.
– У кого?
"Неужели у Колюни", – удивилась Наташа про себя.
– У Андрея, – прохрипела бабушка. – Едь скорее, а то поздно будет.
Заплаканная Наташа шла домой. Жалко бабушку. Она хоть и ругалась часто, но добрая была.
– Померла бабка?
Наташа вздрогнула, так ее оклик напугал.
– Колюня?!
– Ничего, Наташка! Теперь мы заживем! Скоро! – он ее за плечи обнял и встряхнул немножко.
– Колюня, милый, не подходи ко мне, – отстранилась Наташа.
– Точно, – согласился Колюня, лихорадочно блестя глазами, – рано еще. Чтоб люди чего не сказали. Это ты хорошо придумала. Не надо нам разговоров.
Наташа посмотрела на него как на умалишенного.
Татьяна встретила ее зареванная.
– Да скажи же ты наконец Наташе, – возмутился Павел на жену.
– Андрей... – она заплакала.
– Что случилось? – Наташе казалось, что сегодняшний день ей приснился.
Что происходит?
Вместо Татьяны ответил Павел:
– Его в шахте засыпало. Я не знаю подробностей. Андрей Васильевич зачем-то на шахту нанялся работать. Сообщили только, что он при смерти.
Наташа села и засмеялась. Татьяна испуганно смотрела на нее. Когда Наташа захлебываться начала от смеха, Павел догадался, что с ней истерика, и брызнул в лицо водой.
Она вскочила и начала собираться. Где это находится? Ага. Доберусь. Сала шматок? Взяла. Что еще надо? Деньги, конечно же. Нет, не надо со мной ехать! Ничего не забыла?
– Ты куда? Под Рождество? – вышла свекровь. – Андрей, наверное, скоро приедет.
– Не приедет, – не выдержала Татьяна и зарыдала.
– Он заболел, – обняла свекровь Наташа и бросила строгий взгляд на Татьяну. – Ничего страшного. Я его привезу.
Наташа взяла грех на душу – не осталась на бабушкины похороны. Бабушка сама ей велела спешить. Простит.
Отпевать бабушку должны были в новой церкви. Вот ведь как жизнь поворачивает. Они все смеялись, кто там венчаться будет, а первая треба вышла – отпевание. Бабушкино...
Сочельник Наташа провела в дороге. Так случилось, что и в храм Божий ночью попала. Поняла, что в праздник никто ее не повезет, зашла согреться и подождать попутчиков.
Пения не слышала. Твердила про себя: "Господи, только бы живой, Господи, только бы живой. Любого выхожу, абы живой".
Больше всего ее почему-то печалило, что не поцеловала Андрея на прощание. Она его окликнула, он обернулся, она перекрестила и не поцеловала. Слезы душили Наташу.
Служба шла к концу. Молодые супруги с младенцем засобирались домой. Наташа попросилась к ним в сани. До поселка они ее не довезли. Свернули раньше.
– Не могу помочь, – кивнул на задремавшую жену муж, – ребенок маленький, утомились. Но тут недалеко. Прямая дорога. Вон он, Рудыч.
Наташа поблагодарила и быстро зашагала в сторону темного террикона. Светало.
"Только бы живой, только бы живой".
В больничном бараке несмотря на раннее утро и праздничный день сидел заспанный фельдшер.
– Андрей Васильевич? А его тут уже нет.
Пол зашатался под ногами, в голове зашумело. Опоздала! Наташа не сразу поняла, что ей еще говорят.
– У нас завал произошел. Андрей Васильевич в другую смену работал. Вызвался людей откапывать и простыл – в шахте жарко, а на поверхности мороз. Вроде и не серьезно, а все никак не выздоровеет. Как бы не помер.
"Андрея не засыпало!"
– Где он? – выдохнула.
– Он угол в пятом доме снимает. Отправили его туда. У нас места нету.
Наташа бегом побежала искать пятый дом.
– Андрей Васильевич, к тебе жена приехала, – отдернула занавеску хозяйка.
Одни глаза на осунувшемся лице. Исхудал. Зарос бородою.