Страница 33 из 76
- Простите, если я расстроил вас, мисс Фаулер, я не знал…
- Ничего страшного, пастор Нокс. Вы ведь не знали, что…
В этот момент раздался скрип двери. Я замолчала, так и не закончив фразу, ощутив от этого несказанное облегчение и страх, что не смогу когда-либо снова вернуться к этому разговору. Пастор сделал мне предупредительный жест и, приложив палец к губам, легкой, не слышимой поступью направился к двери и исчез за ней. Я осталась в библиотеке одна.
Я не слышала голосов, но ощущала, что атмосфера в доме изменилась. В нём по-прежнему царила тишина, но, приблизившись к двери, я смогла расслышать тихие напряжённые голоса, идущие снизу. Пастор Нокс разговаривал с кем-то холодным, твёрдым голосом, ответы визитёра звучали умоляюще и просительно. Я открыла дверь, которая, к моей великой радости, не скрипнула, и на цыпочках спустилась с лестницы, молясь, чтобы сухие доски не издали ни малейшего звука.
Возле двери в сумраке холла стояли пастор Нокс и какой-то незнакомый мне мужчина. Он был почти так же высок и бледен, как и преподобный, но выглядел полной его противоположностью: его глаза были тёмными, а вьющиеся волосы, отливающие оттенком красного дерева, не перевязанные лентой, спускались до плеч. На его лице застыло молящее и вместе с тем раздражённое выражение, словно он не привык кого-то о чём-то просить. Пастор смотрел на него отстранённо и с неодобрением, словно в его прихожей внезапно выросло дерево или кто-то принёс большой старый шкаф, который ему мешает своим присутствием. Пришедший яростно что-то шептал, сжав ладонь в кулак, и, спустившись ещё на пару ступенек, я начала разбирать слова.
- Ты должен, ты это знаешь сам. Возвращайся, это для твоего же блага.
- Нет, Тристан. Я не вернусь. По крайней мере, по своей воле. И пока он не позовёт меня, я не сделаю ни шага в его сторону. Это он тебя прислал?
Рыжеволосый мужчина громко втянул воздух и осуждающие посмотрел на потолок. Насколько я помню, на нём не было ничего, что заслуживало бы порицания, но на всякий случай тоже бросила взгляд вверх.
- Я приехал втайне от него. Только представь, как я рисковал. Только подумай, чего мне стоило это сделать, - Тристан подался вперёд, но пастор не отступил назад. Я в который раз поразилась его выдержке. Если бы столь нервный оппонент наступал на меня, я бы уже позорно капитулировала. Но ледяной истукан в чёрном сюртуке стоял гордо и непоколебимо, словно перед ним был не странный, беспокойный человек с резкими движениями и тревожным взглядом тёмных глаз, а Лиззи Рейнсмит, мечтающая узнать подробности, что именно сделал Моисей с жителями Ханаана, а пастор, в свою очередь, терпеливо рассказывал ей о судьбе каждого из неудачливых обитателей «земли обетованной».
- Ты зря приехал. Я уже сказал тебе, что не вернусь обратно. Теперь я подчиняюсь не ему.
- Ты обманываешь сам себя. Ты до гроба будешь подчиняться ему, как и я, и другие.
Пастор сделал шаг навстречу, и лицо Тристана снова прибрело молящее выражение.
- Мне тяжело, Валентин. У меня не осталось защиты. Ты был мне как брат. А теперь я один.
- Ты знал, что рано или поздно этот момент наступит. Я не мог вести тебя вечно. Я дал тебе всё, что мог дать, и теперь наши пути разошлись.
- Я знаю, зачем ты приехал сюда. Не отпирайся…
- Я и сам этого не знаю, - пастор скрестил руки на груди и лицо его приобрело высокомерное и отстранённое выражение, - а ты и тем более.
Тристан опустил взгляд вниз, и мне стало его жалко.
- Видит бог, я сделал всё, что мог. Я предупредил тебя. Я пытался, - он поднял взгляд, и глаза его красновато блеснули, - просто знай, что он что-то затевает. Это касается тебя. И остальных.
Пастор Нокс посмотрел ему в глаза. Воцарилось молчание, столь густое и осязаемое, что было тяжело дышать.
- Я сделаю всё, чтобы их защитить. И ты тоже знай, что ты всегда можешь прийти за помощью ко мне.
В этот момент Тристан перевёл взгляд в сторону, словно хотел произнести что-то важное, но не успел. Он увидел меня. Встретившись с ним глазами, я увидела то, что не смог скрыть даже сумрак холла: тени в зрачках, беспорядочное, хаотичное движение сотен частиц зла. Казалось, вечность мы смотрели друг на друга: высокий темноволосый мужчина с карими, отдающими в красноту глазами, на дне которых всполошилась тьма, и девочка в форме пансионерки с полосатым передником. Оторвав взгляд от меня, Тристан медленно перевёл его на Валентина Нокса, красноватые брови почти сошлись на переносице:
- Валентин, но ведь она…
Пастор Нокс пристально посмотрел на него. В голосе совсем не было умоляющих или просящих нот, слова совсем не звучали, как просьба, но он прошептал:
- Я прошу тебя.
Тристан уставился в серо-голубые глаза и медленно кивнул. Он выскользнул за порог с быстротой змеи, бросив последний взгляд на меня. Пастор плотно прикрыл дверь и обернулся ко мне:
- Думаю, на сегодня занятие окончено, мисс Фаулер.
Говорить о том, что занятие едва началось, было бессмысленно. Мне уже и самой хотелось поскорее уйти отсюда: в воздухе царило напряжение и беспокойство, нежданный визитёр нарушил атмосферу покоя. Я поднялась наверх за шляпкой и, вернувшись, обнаружила пастора сидящим в кресле возле незажженного камина.
- До свидания, пастор Нокс.
Валентин Нокс не отвёл взгляда от каминной полки. Он крепко впился пальцами в поблёкшую обивку кресла, и произнёс тихим, напряжённым голосом, звучащим на удивление глухо в сухом воздухе старого дома: