Страница 48 из 113
«Это было ужасно!»
«Он что, тебя лизал?!»
– Да пошли вы, — бурчу, пытаясь подняться и прислушаться.
Шаги. Шорох. Шепот.
– Аня?
Я узнаю голос Ивана, и кричу ему:
– Я здесь, — собираюсь рыдать, но тут вспоминаю, что где-то поблизости бродит убийца, играющий с полицейским в кошки-мышки. Что у него на уме?
– Анька! — судя по голосу, Доронин еще ближе к свалке. Я выпрямляюсь на дрожащих ногах, держась за покосившиеся ограды заброшенных могил, и протискиваюсь в узкие проходы меж них, пытаясь выбраться.
Он замечает меня, первым бросается вперед и прижимает к себе. Я обнимаю Ивана, готовая вот-вот в очередной раз разреветься, и слышу, как быстро бьется его сердце: тук-тук-тук.
– Анька, твою мать, я чуть не поседел! Какого хрена ты тут забыла?
– Я видела его, понимаешь, видела!
– Что? — он отстраняется, заглядывая в глаза и пытаясь поверить, не лгу ли я. — Он здесь?
Лицо Ивана кажется обезумевшим, а руки все сильнее сжимают мои плечи, будто не знакомые с чувством меры.
– Куда он ушел? — встряхивая меня, полицейский повышает голос, а я чувствую, как его поглощает тьма.
– Ты собираешься ловить его в одиночку? — пытаясь достучаться до разума, практически кричу в ответ, — он убежал, как только услышал тебя! Ваня!
Доронин достает из кармана мобильный и начинает раздавать приказы, словно забывая обо мне. Я мерзну, но уже не боюсь: рядом есть кто-то живой и неопасный. По крайней мере, мне хочется так думать, не прислушиваясь к словам убийцы. Я не отвожу взгляда, примеряя на него возможную роль психопата, но полицейский не вписывается в нее ни по каким параметрам. Либо… либо я смогла-таки создать себе божество.
Ваня заканчивает разговор, просит показать место, где мы находились с маньяком. Светит под ноги фонарем с телефона, пытаясь разглядеть отпечатки обуви, чертыхается, потому что ничего не видно.
– Ладно, пошли в машину, пока бригада не приехала, — сдавшись наконец, он протягивает руку, и я сильно сжимаю ее. — Замерзла? Хватай пиджак.
Я крепко держу его за ладонь. Нервы дают о себе знать: начинается головная боль, и я понимаю, что дальше с каждым часом будет только хуже. Зубы стучат, да и вся я трясусь, идя так, словно подпрыгиваю.
– Анька, ты чего? — полицейский выходит из задумчивости и притягивает меня ближе, обнимая за талию. — Он тебе ничего не сделал?
Меж нашими лицами летает пух, словно снежная буря. Я молчу, боясь рассказать про то, что предшествовало нашей встрече. Как после этого Иван будет смотреть на меня: грязную, облапанную убийцей?
Но кажется, Доронин понимает больше, чем я говорю. Резко разворачиваясь, Ваня берет мое лицо в ладони, приближая к себе.
– Аня, не молчи, пожалуйста! Он тебя обидел, да? — и от его искренних переживаний я сдаюсь, рассыпаюсь в мужских руках, растекаюсь лужей, забывая, как пару часов назад Доронин прижимал к себе и утешал свою жену. Сдерживаемые внутри крики наконец-то вырываются наружу громкими рыданиями. — Я его точно убью, — рычит Иван, вытирая слезы — сначала руками, а потом губами.
Я еле дышу через заложенный нос, но тянусь ртом к нему, и он понимает, целуя меня. Сначала нежно, неуверенно, но я отвечаю ему изо всех сил.
– Пожалуйста, — шепчу в губы, мечтая только о том, что его прикосновения сотрут из памяти чужие следы на моем теле.
Мы забываем, где находимся, забываем, что было до этого. Темное безумие теперь овладевает нами обоими, иначе я не знаю, как можно назвать то, что происходит между мной и Иваном.