Дыхание вечности: Отмеченные

Но все эти знания никак не помогали Джереми. Он чувствовал исходящую от фонаря магию – ее остатки, если быть точным, но увидеть ее никак не получалось. Джереми просто не знал, за что браться и куда прикладывать силы, чтобы артефакт хоть как-нибудь отреагировал на его вмешательство.

Помогла, как ни странно, Нитьен, продолжавшая сидеть рядом с ним. Она совершенно замерзла, но бросать Джереми биться с упрямым артефактом в одиночку не хотела. И если поначалу она наблюдала за происходящим с исследовательским интересом, то затем увлеклась и, не понимая даже, как, но увидела легкое свечение в некоторых местах. Свечение это возникало всякий раз в абсолютно случайных точках и совершенно бессистемно – так, во всяком случае, казалось поначалу, но затем Нита заметила, что реагирует оно на прикосновения Джереми, который явно пытался воздействовать на вымотавший ему все нервы фонарь магией, пропуская ее через кончики пальцев. Вполне логично рассудив, что заложенное связью умение обращаться к способностям к артефакторике все равно себя проявит, Джереми с кажущейся самому себе ужасной бестактностью попросту тыкался во все магией.

Нита, забыв даже, что они делали, зачарованно смотрела на легкие искрящиеся вспышки. И хотя сначала ей показалось, что они возникают случайно, то теперь она заметила систему, состоявшую из четких звеньев. Одно правильное прикосновение показывало путь к следующей точке, а следующая точка открывала новое место связки – даже скудных знаний об артефакторике Ниты хватило на то, чтобы сообразить, что вспыхивают узлы чар, которые, собранные воедино, и составляют зачарование. Но Джереми постоянно промахивался, и вспышки начинались сначала.

Нита, которая пыталась отследить весь путь связок, в конце концов не выдержала и схватила Джереми за руки.

– Да не так же! – с непонятной решительностью заявила она.

Джереми озадаченно замер, но подчинился, когда Нита потянула его вниз, заставив установить фонарь на землю. Не обращая больше на него никакого внимания, Нита отпихнула руки Джереми и принялась касаться фонаря сама. Раньше для нее пропускать магию через себя было чем-то невероятным, но теперь это ощущение захватило ее, будто теплая, легкая волна, хлынувшая в лицо. Нитьен казалось, что она захлебывается в магии, которой было так много, так бесконечно много, что она, наверное, смогла бы сделать все, что угодно. И в то же время это давящее чувство собственной магии было самой нормальной вещью в мире; будто всегда у нее, обладательницы пассивного дара, была эта сила.

Фонарь под ее руками мягко засветился, окутанный магией. Правильно подобранные связки запылали, обнажая плетение чар, и уже невооруженным глазом было видно, как они напитываются зарядом, оживляя разрядившийся артефакт.

Джереми, с изумлением смотревший то на Ниту, то на фонарь, осторожно протянул руки, прижимая свои ладони к ладоням Нитьен. Она не отстранилась, только посмотрела на него глазами, сияющими от восторга.

Это был первый раз, когда они сознательно смешивали магию. И Джереми поразился тому, какими идиотами они были, что не попробовали этого раньше. Потому что сами их сущности, казалось, тянулись друг к другу, резонировали, колебались. И Джереми даже себе не мог объяснить, были ли тому виной их метки, или они действительно были настолько... совместимы? Он смотрел в горящие глаза Ниты, и ему казалось, что он заглядывает в душу себе – таким полным было испытанное единение. С болезненным, мучительным чувством Джереми ощущал себя деревом, вросшим в своего соседа, и эта боль странным образом очищала.

Джереми и сам не понял, в какой момент он бросил несчастный фонарь и притянул к себе Ниту для поцелуя. Зато он хорошо помнил, что она ему ответила.