Страница 26 из 100
– А шарфик снимается? – вдруг заинтересовалась Нитьен.
Джереми, сдерживая смех, успел перехватить ее руку, уже дернувшуюся в сторону шарфа. Нитьен слегка зарумянилась и смущенно кашлянула.
– Неужели ни разу не слышала про Любознательного сэра? – спросил Джереми.
Нитьен недоуменно захлопала глазами и покачала головой. Джереми хмыкнул и потянул ее за собой подальше от нехорошей статуи.
– Вопросом про шарфик ты не первая задалась, – пояснил Джереми по дороге, снова останавливаясь.
На этот раз Нитьен заинтересовала изысканная гравюра, изображавшая Годайна, создающего барьер. Джереми и сам с удовольствием посмотрел на виденное уже сотню раз полотно, созданное с таким мастерством, что дух захватывало.
– И что такого? – обиделась Нитьен, мысленно костеря себя на чем свет стоит: обычно она не испытывала желания разглядывать статуи, а тут прямо дернуло, чтоб его!
– Да ничего. Просто любители подергать за шарфик потом на неделю в розовый цвет выкрашиваются, в тон, наверное, – жизнерадостно поведал Джереми.
Нитьен хохотнула, представив себя на мгновение розовой. М-да, она бы произвела в Академии фурор – тихая заучка-изгой в свободное время развлекается тем, что заглядывает статуям голых мужиков под шарфики, спешите увидеть!
– Кажется, ты спас меня от позора. Оно хоть стоит того? – поинтересовалась она, толкая в бок прыснувшего Джереми.
Тот только пожал плечами.
– Никто не знает, в том-то и дело, – посетовал он с таким искренним огорчением, что Нитьен снова засмеялась. – Но сэр Ассер как-то говорил, что там всего лишь стыдливый листочек, как и практически на всех таких статуях. Подозреваю, что это правда – никто не стал бы тащить в Академию к студентам голую статую.
– Но я что-то не припомню никого розового, – задумчиво сообщила ему Нитьен, пытаясь вспомнить, видела ли она кого-нибудь «покрашенного». – И что будет, если просто заденешь статую?
Джереми покачал головой. Сменить тему для разговора неожиданно удалось, но он бы никогда не подумал, что сможет обсуждать такие... двусмысленные вещи с Нитьен. С другой стороны, эта беседа отчасти говорила о том, что уровень доверия у них за последние сутки существенно повысился, пусть и ценой таких приключений.
– Крис однажды задел. Переместился в коридор, а Герда его толкнула, пока испуганно шарахалась в сторону. Такого симпатичного розового лица я еще никогда не видел, – смешливо щурясь, рассказал Джереми. – Только не говори никому, он меня убьет. В тот день он тут же переместился в комнату и заперся там на неделю, а я врал преподавателям, как только мог. Правда, судя по их лицам, они были в курсе случившегося.
Нитьен с опаской глянула на оставшуюся далеко позади статую и поежилась. Коварство преподавательского состава ее немало поразило: ведь оставили же они зачем-то такую опасную для репутации статую практически посреди коридора!
– Тут никто почти не ходит, кроме сэра Ассера и его подопечных. Несколько лет назад эта статуя пользовалась популярностью, но сейчас она уже мало кому интересна, – пояснил Джереми, перехватив ее взгляд.
Нитьен кивнула.
– Это объясняет, почему я о ней и не слышала, – заметила она.
Больше ни на что не отвлекаясь, они дошли наконец до кабинета сэра Ассера. Нитьен, изначально предполагавшая, что подождет Джереми в коридоре, о чем-то глубоко задумалась и машинально последовала за другом.
Джереми глянул на нее удивленно, но промолчал. Сэр Ассер стоял, отвернувшись к окну, и их появления не заметил. Плечи у него поникли, сам он сгорбился, будто что-то неимоверно тяжелое давило на него.
– Здравствуйте, сэр, – подал голос Джереми, не дождавшись от куратора никакой реакции на свое появление.
Сэр Ассер вздрогнул и обернулся, растерянно и устало потерев лоб. Джереми, не раз видевший своего куратора, вдруг застыл, мучительно пытаясь понять, что его так беспокоит. Ему казалось, будто где-то он уже видел эти черты лица, этот разрез глаз и проницательный, мудрый взгляд. Отдельные фрагменты бесновались в его памяти, всплывали перед внутренним взором, но соединиться в единую картинку не могли.
Джереми просто вдруг почувствовал какое-то... доселе неведомое единение с и без того любимым преподавателем, и это выбило его из колеи. Необъяснимую приязнь к кому бы то ни было Джереми никогда раньше не испытывал.
– А, Джереми, – протянул сэр Ассер, подходя к своему заваленному бумагами столу и рассеянно поглаживая гладкую столешницу.
Собрав бумаги в ровные стопки, сэр Ассер отложил их на край и нахмурился, будто пытался сосредоточиться, но не мог. Мотнув головой, он вскинул на Джереми ясные серые глаза.
– Я ждал вас вчера, молодой человек, – не слишком сердито сообщил сэр Ассер. – О, вы, я вижу, не одни пришли? – заметив за спиной Джереми испуганно вскинувшуюся Нитьен, добавил он.
Нитьен, только сейчас осознавшая, где она находится, растерянно оглядела небольшой уютный кабинет и, поежившись, опустила голову.
– Извините, – пробормотала она, заливаясь краской.
Сэр Ассер только махнул рукой. К студентам он всегда был до безобразия лоялен, а потому не нашлось бы во всей Академии того, кто его бы ненавидел. Джереми всегда удивляло подобное отношение куратора, но оно играло ему на руку, а потому жаловаться он не собирался.