Тропа в настоящее

Низко опустив голову, Аспид показал миру змеиный язык и, будто пробуя воздух на вкус, пошевелил им. Немедля он узнал много лишней и неинтересной информации: кто проходил по лестнице за последний час, где и кто уединился, и куда кто помочился. Но главное – он узнал, куда пошел Мэг. Уникальный вкус последнего ударил по рецепторам, как стакан спирта по мозгам. Издав едва слышный стрекот и подбадривая себя, Аспид пошел вверх по лестнице.

Два шага спустя он потряс головой, возвращая телу более беспечные движения, а то не все к нагам относились спокойно. Пока он вел себя человечно – да, но стоило проявить немного более хищной природы, как люди пытались свернуть с ним все дела. Иногда, видя ужас на лицах тех, кто признал в нем змея из сказки, Аспид жалел, что его предки не одурели как валмоны, и не стали обычными хищниками, лишь похожими на людей. Было бы гораздо проще: внешнее и внутреннее пришло бы в, так сказать, гармонию.

Верхняя комната была не заперта, и Аспид вошел в просторное помещение, уставленное колбами с жидкостями, банками с органами, обвешанное схемами и пучками сухих трав. У стен стояли столы и кровати. Человек в белом халате в центре этого хаоса смотрелся вполне органично.

Сталкер поймал себя на том, что он разочарован видеть Мэга мало того, что живым и довольным, так не над трупом, как того просило воображение, а подкармливающим большого черного кота. Кот жмурился всеми тремя глазами, пожирая очередную шкурку от колбасы, хватал новый кусок присоской языка и втягивал, как пылесос. Обе пары хвостов тряслись от удовольствия.

— Ты где достал эту дрянь? — вместо приветствия указал на кота Аспид. Сразу вспомнился ящик, который тягал врач борделя. Понятно, кто в том ящике сидел.

Кот зашипел, Аспид тоже, Мэг повернул голову и улыбнулся. Приветливо кивнул, не отвлекаясь от ощипывания колбасы:

— Нашел.

— Вот где нашел, туда и верни. Они же опасные.

Мэг пожал плечами и протянул Аспиду обесшкуренную колбаску, который тот принял как малыш конфетку.

Наг ощутил себя дураком, который волновался о взрослом самостоятельном мужике, когда у него самого море проблем - вылитое Средиземное: такое же грязное, с масляными пятнами и с кучей дохлых обитателей на поверхности.

— Хотя ладно, бывай. Я просто так зашел.

Так и не присев, сталкер вылетел за дверь, сжимая палку колбасы и ощущая себя не дурачком, а полным идиотом. А ведь он хотел спросить, когда же «чистый» выкупит свободу и что планирует делать в дальнейшем, но решил, что не вправе. Мало ли, какие мысли потом придут в дурную башку, и во что это выльется.

— Не моя беда, — решил он и перевесил полегчавший рюкзак на другое плечо. Ночь уже перевалила за середину, а дело сделано лишь наполовину.

Его растворяющуюся во тьме фигуру провожали пара спокойных человеческих и тройка недовольных кошачьих глаз.  

 

— У Аспида неприятности?

Шанти не спала. Она решала, кому сбагрить прилетевшее «счастье» в виде трех термоядерных батарей. Первым в уме всплыл мэр, но его финансовое положение в последний год пошатнулось, и он уже не мог быть надежным клиентом. Отряд Гиен должен был проехать в следующем сезоне через Радиум и они могли купить одну батарею про запас, на случай, если их ядерный реактор даст дубу. Хотя в таком случае дуба дадут как сами Гиены, так и сотни километров вокруг, куда долетит пыль от ядерного гриба. Еще одним возможным клиентом мог стать хозяин Эдема – сада под куполом. Говорили, он тратит прилично денег на снабжение своего детища энергией. Впрочем, ходили противоречивые слухи, что снабжение у деда бесплатное, так как он пользовался энергией термальных вод. Короче, несмотря на редкость и приличную цену, никому толком термоядерные батареи не нужны. Ну, разве что, кроме вечно воюющих фракций. Но связываться с ними – это подписать добровольную дарственную не только на батарею, но и на все свое имущество, включая жизнь.

Добрая хозяйка «Барда» была уверена, что ее блудный воспитанник прихватил эту пакость не думая, желая насолить нечестным компаньонам, и теперь сам голову ломал, куда девать незавидную добычу. Как тогда, когда нашел «чистого». Нет бы прибил и ограбил, так он его выходил и привел к ней. И вот теперь этот приведенный спрашивал про дурачка.

— У него всегда неприятности. А потом у него проблемы. А потом из-за него у всех окружающих катастрофа.

— Ему нужна помощь?

Несмотря на кажущийся равнодушным голос, Шанти заметила в нем нотки искреннего беспокойства.

— Может, и нужна.

Тут на ее стол высыпалась россыпь монет: шеклей, минов и брасов. Первых было больше всего, и даже больше, чем мадам отдала за батареи.

— Так, стоп! — мадам моментально поняла происходящее и ужаснулась: — Покупаешь свободу – это похвально. Но не ради Аспида!

— Почему?

— Потому что нет хуже дурости, чем добровольно сунуть нос в то дерьмо, где барахтается этот наг! — Шанти любила воспитанника, но хорошо знала, на каком большом шиле тот сидит, и как топит остальных ради свой жизни. С таким отпускать Неджи никак нельзя. Утопит, воспользуется его телом как плотом и доплывет до нового омута проблем.

— Я хочу вернуть ему долг, — Неджи Мэг закинул на плечо рюкзак. — Если бы он в тот день не позаботился обо мне, я бы умер. Когда я верну долг, я, может быть, вернусь. 

— И будет у меня два блудных ублюдка. Пошел вон! Хоть на твоих похоронах сэкономлю, неблагодарная зараза!

— Спасибо, — неблагодарная зараза встала и отвернулась, — в моем кабинете много дорогостоящего оборудования. Если я не вернусь за год, вам лучше его продать.

— Да я уже завтра нового врача найму!