Тропа в настоящее

Аспид вела машину медленно, будто вспоминала как это делать. Она еще не доверяла своим неокрепшим рукам, но главная причина была в желании, наконец, поговорить с кем-то о ранее закрытой стороне ее жизни. Мадам Шанти не в счет, она давно сказала все, что хотела, и помогла всем, чем смогла.

— Тебе – верю, — кивнула нагиня. — Ты не такой, как те люди… которые мне жизнь испоганили, — сказав это, она зажгла сигарету и затянулась.

— Расскажешь?

Девушка нахмурилась и Мэг уже думал перевести разговор на другое русло, как услышал начало горькой истории. Аспид давно хотелось поделиться болью.

— Я была обычной девушкой. Хотя – какой там, не доросла я тогда до девушки. Мне нравились красивые наряды. С другими девочками мы обсуждали мальчиков. Мечтали о счастливом будущем. А потом… Ты знаешь.

— Мадам Шанти не рассказывала, почему ты стала такой. Она не рассказала мне о твоем настоящем поле и не вдавалась в подробности твоей жизни. Просто сказала однажды, что ты такая, потому что случилось нечто ужасное.

— Ясно, у мадам длинный язык. Что ж, если вкратце, то на мою деревушку напали кочевники. Убили всех, кто не успел спрятаться. Я спрятаться не успела. И меня пустили по кругу… — она зажгла новую сигарету. Старую измяла в попытке унять дрожь в пальцах. — Затем связали, забросили в кузов грузовика и увезли с собой. Пользовались. Долго. Месяц, может два. А потом я изменилась – стала драконом. И убила их. Я была ребенком, а они сломали мне жизнь. Ублюдки!

— Каким ты была ребенком?

— В смысле? Обычным. Носила платья, играла в куклы. У меня была любимая тряпичная кукла с банальным именем. Я носилась с ней, разговаривала, кормила пирожками из песка. С другими детьми мы бегали, где нам не разрешали, и собирали всякую дрянь, — она вздохнула как старая собака, вдруг вспомнившая, как была беззаботным щенком. — Мои родители были обычными, и я должна была быть обычной. Прожить обычную жизнь обычной девчонки. Знаешь, вырасти, из любопытства потрахаться на сеновале, выйти замуж, нарожать детей, ломать спину в поле или в доме, состариться и помереть в кругу жаждущих земли и дома родственников. А вышло неудобоваримое дерьмо с приключениями, о которых не мечтала.

Стало ясно, почему Аспид не выносит прикосновений, почему ей трудно спать в присутствии других людей, почему она такая какая есть, но…

— Ты сильная, — сказал ей Мэг.

— Интересный вывод. С чего ты так решил?

— Ты же здесь, со мной. Ты в приключении, о котором не мечтала, и ты помогаешь спасти мир от смертельно опасного вируса, рискуя собой. Ты даже пережила атаку вируса. Ты сильная, потому что жива не смотря на все произошедшее, готова идти дальше. И… можно я пойду рядом?

Аспид подавилась дымом и, откашлявшись, улыбнулась:

— Иди…от. Пока ты единственный, кого я терплю так долго. Так что позволяю.

Машина набрала скорость. Коробка с муляжами батарей звякнула у ног Кота. Зверь дослушал разговор людей и свернулся клубком. След ожога от бластера, оставшийся с последней переделки, еще давали о себе знать, но мозгосос терпел, как ранее терпел появление нага. Скоро он смирится с новым шрамом, как и со странной улыбкой хозяина, которую он дарил нагине.

Жизнь продолжалась, снег падал, а дорога петляла кольцами, как пытающаяся согреться змея.

Конец