Страница 24 из 174
В любом случае, люди, прекрасно зная принцип «движение – это жизнь» хотят применять его и после смерти. Никто не хочет застревать на конечной станции, да еще и навечно. Посему, раз душой наделили дождь или того, кто управляет дождем, душой можно наделить и себя. Тело после смерти отмирает. Это факт. Это проверено за десятки тысяч лет полностью, проверено и доказано. А душа-то? Никто не знает...
Палец знал.
Не слепая вера нависала перед его внутренним взором, а рациональное, добытое эмпирическим путем знание.
Концентрация – еще одно свойство, нужное ученому. Посему Палец умел фокусироваться на предмете исследования. Даже очень. Вот и сейчас, когда чудо машина искрилась десятками молний, Палец не замечал ничего, кроме её работы.
.
.
.
В Логове Палеца была самая большая операционная. Она отличалась тем, что там была большая штуковина. Достаточно только сказать, что она состояла из множества блоков питания, проводов, труб, материнских плат усеянных транзисторами и конденсаторами, были рычаги и панель управления, множество измерительных приборов, ламп накаливания, диодов, генераторов, усилителей и т. д.
Это был некий сатанинский агрегат, и, впрочем, узнай любой из церковнослужителей, что с помощью этого механизма собирался сделать Палец, то все они, независимо от конфессии и религии, признали бы эту машину – аппаратом дьявола, а Палеца – чудовищем.
Впрочем, им Палец был и так.
Рядом с неизвестным аппаратом, который описан с горем пополам только что, там был, конечно же, операционный стол и, рядом с ним, находился столик для хирургических инструментов. На полу, грязном, пожелтевшем от времени, несмываемой грязи и последствий операций, тянулись сонмища проводов.
Через них перепрыгивали Сладкостелящев-Жесткоспадский и Фонзайдель. Карлики, которые, при ближайшем рассмотрении, не такие уж и карлики, сновали туда-сюда. Сначала они носили инструменты, потом – необходимые колбы с лекарствами, потом – банки побольше.
Вернее назвать то, что сейчас завертелось в руках ассистентов Палеца – емкостями. В них бултыхалась особая жидкость, к ним была подключена особая аппаратура, которая обеспечивала:
1. Постоянный приток в жидкость кислорода.
2. Приток питательных веществ.
3. Слабый электрический импульс.
За вторым пунктом следили Фонзайдель и С-Ж. Палец обещал им, что если то, что в этих емкостях, сдохнет, тогда, что живет внутри Фонзайделя и С-Ж заменит это что-то, и сдохнут уже они, в свою очередь.
.
.
.
В емкостях жили органы.
Палец спасал их от остальных тел.
В этом не было какой-либо благотворительности, лишь расчет: Палецу нужны были тела, точнее, тело. Женское.
И снова никакого извращения, только любовь. Любовь к науке, разумеется.
В Логово свое Палец позвал женщину. Как это получилось – уже совсем другая история, и вы, разумеется, о ней узнаете. И женщина пришла.
Машина искрилась, рычала, вращались её лопасти, качали сложные химические смеси насосы, гидравлические системы смешивали жидкости в сосудах, через которые проходили различные излучения.
Что бы вызвать душу – нужна была сложнейшая совокупность физических и химических процессов. Особенно – женскую душу.
И душа пришла.
Правда, тела у неё не было.
Палец поклялся его сделать. Он именно на этом и специализировался в последнее десятилетие. Самое страшное из всех десятилетий в его жизни.
– Я сделаю все для твоего комфорта, – сказал Палец. – Да, швы не проблема. Поверь, я умею... Боже, Аделина, ты не выносима!
С-Ж и Фонзайдель принесли все органы, выбранные Виктором и сейчас стояли, чуть свесив головы на бок. Струнки слюны текли по их одеждам, и это было все от умиления.
А еще они радовались, что Хозяин разговаривает с Аделиной. Мы же уже говорили о концентрации, её важности для ученого? Вот и тут – весь фокус внимания Виктора сейчас был на Аделе.
Хозяин показывал им Аделину.
Это было так. После запуска машины Палец обоим карликам дал по одинаковой капле. И чудо! Из электрических искр, образующих яркий белый кокон между двух больших металлических пластин... Вышла женщина.
– Вот это глюк!! – закричали карлики, хлопая в ладоши, приседая от удивления и улюлюкая. Женщина и вправду была очень красива.
– Капля – это словно фильтр на объектив фотоаппарата, – говорил Палец. – Мы видим галлюцинации, потому что капли наркотика задают нашим мозгам другую частоту. Тут – похожий механизм. Только в отличие от наркотика эта капля настраивает частоту мозга на частоту духа. И все, в ком есть капля эта, видит и слышит его! Вот мое главное изобретение!
Карлики тогда не заметили, как хозяин сказал «мое» с неким надрывом, покосившись туда, где лежала фотография Палеца со Львом и Станиславом. Как будто бы это и его, и в тоже время не его изобретение. Вот и относится к нему слово «мое», и в то же время – не относится.