Страница 23 из 174
Это сцена 6.
В ролях:
А на манеже одни и те же!
Палец.
Рая.
Карлики.
Главный враг любого ученого – субъективность. Избыток её приводит к желанию упорядочить мир так, как того требуют амбиции, иллюзии, нужды, идеологии субъекта. Поскольку разумом природа\бог\инопланетяне\случай\ высшие силы\эволюция наделили лишь человека, то и субъект, о котором идет речь – человеческое существо. Поскольку не всё, что человек хочет, он может достичь прямым действием, то и в его понимание реальности, его мироощущение неминуемо вкрапляется некий сверхъестественный смысл. Появляется идея отношения к чему-то высшему, владеющему законами природы, на которые человек, как бы ни старался, не может повлиять полностью.
Лучший способ утолить иллюзию причастности к этому высшему началу – молитва. В ней нет ничего плохого. Молитвы бывают разные. И способы достучаться до этого самого Высшего – тоже.
Возможно, где-то в очень жарких странах, каждый день просят о том, что бы пошел дождь. Люди до того не желают мириться со случаем, с теорией вероятности, с климатическими условиями и прочим, что готовы идти на любые иллюзии, лишь бы доказать себе и другим, что их влияние на окружающую реальность велико и важно.
В нашем случае некоторые, для того, что бы заставить дождь идти, одушевляют его. Дождь живой, и, стало быть, может слышать. Разумеется, если уж и делать что-то живым – то по своему образу и подобию. Посему дождь может еще и понимать. Именно тот язык, на котором к нему обращаются.
Некоторые же одушевляют не дождь, а что-то, что владеет дождем. Им, и лесом, и водами, и небом… Или же что-то, что владеет только дождем, а небом, лесом и водами владеют другие. Но и они могут понимать – а стало быть, достаточно попросить, сделать ритуал, связаться.
А есть те, кто нежелание принять свою беспомощность перед случаем перекладывает на отдельных людей. Так появляются шаманы. И становится еще легче. Не ты, а шаман прорезает границу явного и хмарного миров, ответственность на нем, ты – лишь пожинаешь плоды деятельности шамана.
Потрясающе.
Но ученому нельзя перекладывать ответственность на кого-либо, кроме себя. Во-первых. Во-вторых – ученый, желающий изменить мир волевым усилием – не ученый. Задача любого из служителей науки – исследовать мир, а не менять его. Изменения неизбежны и так, сами по себе, если исследования, конечно, толковые.
В Старой Башне же умоляли кого-то, кто владеет дождем, перестать лить его над городом. Дождь так или иначе проникал всюду, где бы ни находился горожанин – начиная от доков и пирсов порта, кончая кухнями, по окнам которых он бил своими длинными и тонкими пальцами. Над всем этим лились его полные йода и аммиака струи, жаля все живое и, вместо того, что бы питать, они все больше умерщвляли.
Только Палецу было наплевать. Он не чувствовал в своем Логове ни капли дождя. Вода из грозовых туч обтекала металлическое и бетонное тело Логова и валила вниз, всасываемая в землю.
Поэтому Виктор никогда не просил каких-то высших сил, что бы дождь прекратился, и уж тем более, что бы он пошел. Ему было плевать и на высшие силы.
Но вот фактор субъективности присутствовал. Только это была не слепая вера, а знание. Человек такого уровня интеллекта, как Палец, не может верить. Факт чего-то либо есть, либо отсутствует. Но не в один момент времени. Это не кот Шредингера. Это либо есть, либо нет. И в одну секунду может быть только одно.
Избыток субъективности для Палеца был грехом. Интересно, правда – у других людей этот избыток приводит к списку грехов, а у Палеца таковым является сам избыток. Объективные факты – вот что было понятно и приятно ученому.
Посему любой ученый инстинкт причастия к чему-то высшему, большему, заменяет на другой.
Инстинкт воплощения идей! Вот как это звучит!!
Этот инстинкт восходит к боязни одиночества, которая, в свою очередь, инстинкт и самосохранения, и размножения.
Вам, видимо, никогда не кричали: «да ты псих! Ты сумасшедший!», если вы думаете, что это не самый страшный из всех посвистов, на который способна толпа или тот, кто эту толпу представляет. Иные, из добряков, конечно скажут по-другому: «да ты в иллюзиях живешь! Ты этот... Мечтатель !!» И это звучит как порицание, как призыв к тому, что нужно работать, а не мечтать. Потому что никто из большинства не станет говорить, что мечты это работа. И, тем более, никто из большинства не станет думать, что вся их повседневность и рутинный быт продукт чьих-то грез. Большинству просто невдомек, что мечты могут сбываться.
Посему и любой мечтатель ставит за первостепенную цель – осуществить эту самую цель.
Какой бы она не была.
К иллюзии ли относится вера в загробную жизнь? Правы те, кто утверждает, что смерть это конечная станция или лишь переход? Кстати, любая конечная остановка это тоже переход – от движения на автобусе к движению пеши...