Страница 57 из 59
***
Москва, 1996-1999 годы
Алексей и Георгий
... - Ну, ты братец, лоша-ааааара... - с чувством протянул Лешка, качая своей патлатой головой. - Девушка на тебя чуть ли не с разбегу готова забраться, а ты клювом водишь, как гордый пеликан. Чего тебе надо? Возьми ее, Жорыч. Будет твоей, вся без остатка.
- Да с чего ты взял, что она хочет быть моей, "вся без остатка"? - Егор вскинул на брата чистые, как безоблачное небо глаза. - Как с ней не заговорю, она отвечает так, будто хочет, чтобы я быстрее отвалил.
- Да кривляется она, - хмыкнул Алексей. - От растерянности. Слишком ты основательный. Не верит она, что ей такое счастье, как ты, привалило.
И добавил со знанием дела:
- В девице явно наблюдается диспропорциональное развитие. Полное несоответствие стремительно растущего сексуального интереса к тебе с ее собственной психологической незрелостью.
- Чет ты загнул... - почесал бровь Гера. - В своем "меде" нахватался что ли?
- Ну, типа того, - отмахнулся брат.
- В психиатры решил податься?
- В хирурги вообще-то. Но еще есть время передумать. Могу и в психиатры. Мозгоправ в нашей семейке пригодился бы, - невесело ухмыльнулся Алексей и тут же снова сменил тему. - А тебе, как будущему строителю, пора применять знания на практике, с женщинами. Выбираешь объект, рисуешь план и начинаешь громоздить "дворец удовольствий".
- Громоздить не умею, - проворчал Егор. - Да и не из таких Юлька, что купится на этот твой "дворец удовольствий".
- Тогда поступай, как знаешь, - нетерпеливо поморщился Лешка. - Только заканчивай вздыхать по ночам, как больной мерин. Я уже очень хочу от тебя куда-нибудь слинять. Жаль москвичам не разрешают в общаге селиться. Но ребята все равно примут, без вопросов. Спать на коврике в тесной вонючей комнатушке куда лучше, чем находиться в одном помещении с тобой, ошалевшим от любви.
Егор ничего не сказал, только посмотрел на брата задумчиво, и уголков его губ коснулась едва заметная улыбка.
...Милая светловолосая, легкая, как воздушная фея, Юля была подругой Валентины, однокурсницы Егора. Вообще-то, Валя присмотрела Геру для себя, и, знакомя закадычную подружку с братьями, прочила её в пару Алешке.
Они стали встречаться вчетвером, поначалу не выказывая личных предпочтений и не расставляя четких акцентов "кто с кем". О том, что новая знакомая основательно зацепила брата, Лешка догадался быстрее, чем это понял сам Гера.
Юлька же какое-то время находилась в состоянии неопределенности, поглядывая на Алексея с бОльшим интересом, чем на его брата. Тогда-то у Георгия и началась полоса сомнений, приступов ночной меланхолии и прочих расстройств на почве безответной любви.
Юлька, может быть, и не выбирала, но точно с любопытством сравнивала парней, похожих друг на друга и в то же время различных, как два полюса.
Кроме внешнего сходства, братья обладали одинаковыми чертами натуры, например, силой воли, целеустремленностью, местами граничащей с заоблачным упрямством.
В Георгии упорство проявлялось рационально, благоразумно. Он осуществлял задуманное, оставаясь достаточно гибким, чтобы уметь подстраиваться под обстоятельства, не изменяя себе.
Алексей прокладывал кратчайший путь к цели. Двигался, невзирая на помехи и трудности, никогда не отступая от однажды намеченного плана.
Раскрепощенный, самоуверенный, острый на язык Лешка манил, как огонь. В его ярком, кристально чистом взгляде можно было утонуть. Как в прозрачной, но очень холодной воде.
Гера - более мягкий, утонченный, сдержанный. Глядишь в его такие же ясные, как у брата глаза, и кажется, что смотришь в теплое июньское небо.
Георгий напрасно волновался, думая, что Юля равнодушна к нему. Тут как раз оказался прав Лешка. Девушку какое-то время смущала основательность внимания, направленного на нее со стороны обстоятельного во всем юноши. Ухаживая, он не кривлялся и не выпендривался, не распускал руки и не форсировал события, хотя и не скрывал желаний. Умел быть остроумным, волнующе пикантным, но без пошлых двусмысленностей. Делая комплименты, смотрел в глаза со всей серьезностью влюбленного мужчины. В свои двадцать лет Егор казался более зрелым и серьезным, чем его ровесники и при этом относился к жизни с жадной юношеской легкостью.
Георгий не флиртовал. Волнуя и искушая, он приучал Юльку к себе, старался не быть навязчивым и излишне напористым. Он соблазнял, словно вальсировал, постепенно подводя партнершу к пониманию пробудившихся между ними чувств. Егор не сдавал позиций и вскоре стал вызывать явный, глубокий отклик в девичьем сердце.
Потерпевшую неудачу в стратегическом расчете Валентину Алексей взял на себя, и со всем своим неотразимым напором и грубоватым обаянием быстренько отвлек от первоначального плана. И им с какого-то момента оставалось только наблюдать, как зарождается что-то очень настоящее между Егором и Юлькой.
А Юля спустя время уже не могла поверить, что сначала колебалась, готовая поддаться животному магнетизму циничного Алексея, вместо тонкой, надежной притягательности Георгия. Осознав, что сделала правильный выбор, сочла себя самой счастливой девушкой на свете.
Егор перестал вздыхать по ночам и теперь раздражал брата не сходящей с лица загадочной полуулыбкой "пришибленного любовью".
Георгий и Юля встречались почти год. Он заканчивал третий курс МГСУ, она Педагогического, когда все чаще в разговорах стали проскальзывать конкретные планы на будущее, зазвучало слово "женитьба".
Лешка был рад за брата, но к его планам создать семью с первой же девушкой, с которой завязался более или менее серьезный роман, да еще и не закончив образования, относился скептически, а точнее говоря, абсолютно без понимания. Сам он был настолько увлечен медициной, что использовал статус студента-медика даже для того, чтобы кадрить девчонок.
С Валентиной его роман был недолгим. Да и романом это назвать было нельзя. Всё прекратилось, как только Юлька ответила Егору взаимностью, и они определились, что являются парой. Валя прекрасно поняла, что вниманием к себе обязана исключительно братской солидарности, из-за которой Алексей отвлек ее от Георгия, "принимая огонь на себя".
Расставшись с Валентиной, Лешка забыл о ней через пять минут.