Страница 52 из 59
Алексей
Некоторых женщин хочется носить на руках. Подхватить и прижать к себе, как ребенка. Думая об этом, Алексей представлял Веру. Порыв явно отдавал сумасшедшинкой, сила его была почти непреодолима, но он справился.
"Вполне нормальная реакция на смазливую девчонку", - сказал он себе.
Только она не ребенок и не девчонка, хоть и выглядит очень молодо. Ей двадцать восемь, она замужем за придурком, который распускает руки.
А еще Вера знает отца и доверяет ему настолько, что в острый момент личной жизни позволила привести себя в чужой дом к незнакомому человеку. Но не настолько, чтобы рассказать о том, что муж-придурок распускает руки, и она нуждается в реальной помощи. Если она, конечно, это осознает.
Насмотрелся он в свое время последствий бурного выяснения отношений между мужем и женой и точно знает, что такие синяки и прочие следы "супружеской страсти" явление отнюдь не разовое. Рано или поздно глазки открываются и понимание приходит. Хорошо, если рано.
Но ему-то зачем об этом думать? Папашка взял на себя шефство над барышней? Что ж, пусть дерзает. Хотя, положа руку на сердце, хреновый Маленький Принц из отца получается. "Приручить" умеет, а вот быть в ответе...
А может, всё там совсем не так уж возвышенно, да по-рыцарски, а дело в банальной старческой похоти?
К горлу подкатил шершавый комок отвращения, и на этот раз не удалось привычно просто отмахнуться от мыслей об отце. Но когда получилось, Алексей продолжил размышлять о Вере. Процесс этот оказался неожиданно занятным.
Она ходила в ту же школу, что и он. Возможно, они даже виделись. Но в то время она была совсем малышкой, а он на мелюзгу внимания не обращал.
Ей нравится музыка, которая нравится и ему. А вот он сам, кажется, вызывает у девушки раздражение. Это предположение и расстроило, и позабавило, оставив легкое послевкусие досады.
Он водил Веру по коридорам больницы. Ожидал под дверями кабинетов. Смотрел снимок её грудной клетки, и черно-белые клавиши ребер казались ему такими хрупкими и беззащитными.
Вспомнил, как она напряглась, когда он взял ее под локоть. Сейчас что-то скажет резкое, выдернет руку, но она расслабилась и промолчала, позволяя касанию состояться
Он чувствовал её тепло, чистый нежный аромат. И понимал, что опасно близок к тому, чтобы зайти на территорию, где ему нечего делать. Где его не ждут, а он не может и не умеет предложить ничего, способное заинтересовать именно эту женщину. Надо скорее выбираться на ровную дорогу и чесать дальше в привычном ритме.
У него сегодня встреча с Людмилой. Она занимает определенное место и время в его жизни, и с ней нет никаких проблем. Одни удовольствия и "легкость бытия". А больше ему и не требуется.
Тогда какого черта все эти мысли ворочаются в его голове?
Почему он так явственно ощущает взгляд Веры?
Она тайком рассматривала его, уверенная, что он ничего не замечает. Но он словно испытывал на себе воздействие инфракрасного излучения, кожей чувствуя каждый возбужденный атом невидимого потока, непонятно откуда взявшегося между ними.
И снова успокоил себя, подумав, что именно так проявляется его натура. Непутевая, распутная, не обремененная обязательствами, привыкшая, не задумываясь, встречать здоровые проявления основного инстинкта. Так он обычно реагирует на привлекательных женщин, и так они реагируют на него.
Все в норме, можно жить дальше, без заходов в гавани, где он бывать не хочет.
Алексей отвез свою подопечную обратно к Антонине. Надавал Вере рекомендаций и оставил номер своего телефона. На всякий случай, если вдруг возникнут вопросы. Разозлился, глядя, как она морщится, по-кроличьи дергает носом, словно он ей не цифры диктует, а заставляет нюхать какую-то гадость.
- Вам бы отлежаться дня два-три, - монотонно заговорил он, глядя на нее в упор и забавляясь тем, как она нетерпеливо хмурится под его взглядом, уже не пряча свое очевидное желание, чтобы он поскорее убрался.
- С недельку ушиб будет беспокоить, принимайте обезболивающее по мере необходимости.
На языке вертелись слова насчет ее синяков на запястьях и шее, и уже слышалось справедливо гневное "Не ваше дело!"
Он мог быть прямолинейным, как железный лом, и сейчас почему-то до невозможности хотел спровоцировать ее возмущение, чем пересёк бы определенную черту, сократив расстояние между ними. Она, конечно, отказалась бы говорить на эту тему, но зато поняла бы, что он замечает и способен сказать больше, чем она готова открыть и услышать. Вот только ни ему, ни этой случайной женщине это не нужно.
Нажитый жизненный опыт, может, и не научил ничему особенно полезному, но одно он усвоил прочно - не стоит соваться не в свое дело. Держись стороной от чужих заморочек и тебя осколком не заденет.
- Ну, все, выздоравливайте.
Она коротко кивнула, поблагодарила и посмотрела так, что он увяз в ее взгляде, как в потоке теплой карамели. И пока обмирал, как кобра перед дудочкой факира, вкус карамели чудился во рту, а по позвоночнику растекалось самое натуральное тепло.
Неслыханные чудеса восприятия.
...Алексей развалился на диване в своей московской квартире и под бормотание телевизора решал сложную дилемму - следовать намеченному плану, ради которого тащился в столицу, или отменить все и просто выспаться.
От мыслей отвлёк звонок телефона. Звонить на городской номер могли лишь пара-тройка людей. Сейчас это была Антонина.
- Я её вспомнила. Представляешь! - возвестила сестра.
- Кого вспомнила?
- Веру.
- Поздравляю. Мозг не вывихнула, пока вспоминала?- без энтузиазма отозвался Алексей.
- Ты не понял. И это на самом деле занятно. Она действительно уже бывала в моей квартире, - нетерпеливо проговорила Тоня. - Лет двадцать назад.
- С отрядом октябрят макулатуру собирала или металлолом?
- Ага. С отрядом. Только не октябрят, а, скорее уж, тимуровцев. Тогда, кажется, уже и октябрят-то никаких не существовало,- понизив голос, задумчиво пробормотала сестра и тут же добавила уверенно: - Вы же её ко мне и привели.
- Кто это "вы"?
- Ты и Егор. Вы с ней в одной школе учились. Она совсем малышкой была, ей шубу в школе порвали. Я зашивала.
Далекий февральский день и зареванная, глазастая девчонка в истерзанной поганцами-одноклассниками шубке. Брат тогда метко назвал девочку Орешка. А ведь и, правда, похожа.
- А правильно я сделал, что убрался из столицы. Мега, мать твою, полис. Наступить некуда, чтобы не наткнуться на знакомых, - устало проговорил Алексей.
- Ну, да. Как-то так и получается, - задумчиво отозвалась Антонина. - Ладно, братец, пока. Наслаждайся жизнью.
- Ага. И ты. Вспомнишь еще чего - звони, - усмехнулся он.
Закончив разговор, с минуту наблюдал за происходящим на экране телевизора. Потом отбросил пульт и стал набирать сообщение на мобильном.
"Сдвинем встречу? Задержали дела, не успеваю подъехать. Позвоню. Целую".
Прочитал раз, другой, подумал о правиле последней фразы, о том, что врать нехорошо, а слать девушке такое смс - ребячество и свинство. Надо быть большим мальчиком и позвонить.
И тут же нажал кнопку "отправить".