Кому верить?

Ксения шла с детьми, едва волоча ноги. Она надеялась встретить попутную телегу, но добравшись до дороги они продолжали ползти, чтобы не замёрзнуть. Если слышали, что кто-то мчится слишком быстро, прятались на обочине в кустарниках, и вот наконец им повезло — и за небольшую плату их, сжавшихся в единый комочек, подвезли поближе к городу. Там они ещё раз воспользовались попуткой, а в городе сняли гостиничный номер и отдыхали двое суток. Пробежавшись по магазинам, они продолжили своё бегство в сторону побережья. Ксения больше не требовала от своих детей усилий сверх меры, и они не торопясь достигли неказистого рыбацкого посёлка, в котором северян видели только издалека. Сняли там дом и, наняв вдовую рыбачку себе в помощь, начали готовиться к зимовке.

Ксения не стала менять дом снаружи.

— Пусть остаётся хибарой, − сказала она подряженным на работу местным мужичкам, − а вот внутри надо обмазать глиной, побелить. Прочистите печь и заделайте щели, − уверенно командовала она. − Рядом постройте сарай для дров.

— Леди, мы не топим дровами, это слишком дорого.

— А чем вы топите? – удивилась она.

— Уголь надо заказать, − деловито ответили ей.

— Закажу, − тут же одобрительно кивнула.

Ксения волновалась, не донесут ли местные на то, что у них проживает 'леди', но нанятая женщина уверила, что больше такой глупости селяне не сделают.

— Наши уже раз позарились на дармовое золото, сдали одну баронесску, что поселилась здесь. Вместо награды плетей получили, а она, в отличие от варваров, хорошо платила за предоставляемые ей удобства.

Ксения кивала, пытаясь не показывать, как коробит её признание рыбачки.

— Сильва, у меня немного денег, и я тебе скажу сразу, что у варваров закон — наказывать доносчиков и предателей. Так что вашим доносителям ещё повезло, что остались живы.

— Зачем же они тогда повсюду кричат о награде за выдачу аристократов? – непонимающе спросила женщина.

— Злая шутка. Что поделать, варвары, − развела руками Ксения.

Так потихоньку молодая леди с детьми вписывалась в местное простецкое общество. Ей не нравилось ни с кем из местных общаться. В отличие от её людей, побережники отличались хамоватой простотой, отсутствием такта и любовью доносить все свои неприязненные мыслишки до ближайших слушателей, отчего беспрестанно каждый день начинался со скандала с соседями.

Первое время пребывание Ксении в деревеньке невольно объединило всех жителей в едином порыве обсудить её персону. А уж с каким удовольствием они старались высказать бывшей леди своё мнение!

Начинали они все свою речь словами:

— Я женщина простая, фиглям миглям не обученная… − далее озвучивалась претензия, чаще всего, что Алексашка или Алёшка сделали что-то не то, в результате чего случались разборки, рвалась последняя рубашка оппонента, с остатками которой шли к леди.

Судачили о Ксении все, кому не лень. Обсуждали как она идёт цацей, что смотреть противно, как говорит, не поймёшь сразу чего хочет, сплошные спасибо, будьте добры, а как она ест, Сильва такое рассказывает, что живот со смеха надорвать можно…

И зная про все сплетни со слов той же Сильвы, Ксения заставляла себя общаться с местными, не замыкаться, чтобы люди потихоньку привыкали к ней и всё чаще слышалось, 'что с неё взять, это же леди, зато она, верно подметила, что у меня во дворе всегда чисто… ', далее варьировалось, что хорошего заметила леди.

А через два месяца в деревушке появился новый жилец, который обратил на себя всё внимание.

— Вы?! − обомлев при встрече, только и смогла произнести Ксения.

Мужчина, северянин, старый знакомец леди только пожал плечами и пошёл дальше по своим незатейливым делам.

Она так и осталась стоять с неприлично глупым удивлением на лице.

Жизнь такая затейница, такая выдумщица, что не остаётся слов, чтобы описать эффект от её зигзагов. Ксения встретила герра Лейфа, который стал новым жителем убогой деревушки.

Целый день она бегала возбуждённая, не зная, то ли срочно срываться и бежать дальше, то ли подождать и выяснить обстоятельства. В конце концов над ней сжалилась Сильва, которая принесла постиранное бельё и рассказала все новости: совсем давнишние, просто старые, посвежее и с пылу с жару.

— Нам вот и дела нет, что творится в нашей столице. Порты прижали, теперь везде новые начальники, нас хотят налогом на рыбную ловлю обложить. А в городе говорят, — заговорщицки понизила голос женщина, как будто в домике было кому подслушивать, — меняют одного наместника за другим по всем землям.

Выдав то, о чём уже с пару недель сплетничают, она ждала реакции от леди.

— Ах, − только ради поощрения произнесла Ксения.

— То-то же, а всё почему? − снова прекратила распространение залежалых новостей Сильва, оттачивая драматические паузы перед образованной леди.

— Почему, − подалась вперёд иномирянка с мыслью придушить рассказчицу и всё-таки бежать.

— Король Новой Империи… умер! − кульминация новостей состоялась. Сильва взирала с превосходством.

— Император северян умер? − задумчиво повторила леди.

— Да, − жарко зашептала помощница, − теперь новый у них сидит, портки протирает.

— Правильно говорить 'у нас'. Теперь мы все в одной лодке, − поправила Ксения, − и при чём здесь новый жилец?

Спросила и сразу догадалась, что всё до банального просто. 'Новая метла по-новому метёт'.

— Как же причём, леди, видимо новенький король свежим глазом посмотрел, чего творят ставленники-разбойники, угнетали-кровопийцы и погнал их, − убеждённо подтвердила мелькнувшие мысли Ксении Сильва.