Страница 10 из 40
– Ты прав, – вонзил он взгляд в Георга, как пару ледяных кинжалов. – Ты командир. Можешь изгнать моего сына, и мы уйдём. Можешь совсем забыть нас, запереть в прошлом, как ночной кошмар! – в его глазах заиграли зловещие отражённые языки пламени. – Но когда в следующий раз на Гавань падёт ночь, вас уже некому будет защитить!!!
Староста невольно отшатнулся, спотыкаясь о забытый стул за спиной. Этот человек перед ним… чем-то, своим яростным огнём в глазах, грозной позой, когда у него за спиной как будто распахивались крылья, напоминал ему могучего дракона. Георг пытался ещё убедить себя, что Моссфельд – всего лишь один человек, пусть даже все трое его сыновей-дубов держат на себе всё его маленькое Ополчение… что благо деревни не зависит от того, доволен ли этот конкретный мужчина. Но он видел по глазам, что Гримунд искренен в своих словах. Как бы страшно он не выглядел, на старого воина всегда можно было положиться. Георг привык доверять ему, как своей правой руке…
– Хорошо, Гримунд, извини меня, – признал он, встречая пылающие во мраке глаза собственным уверенным взглядом. – Не хотел звучать так осуждающе… просто будь построже со своими отпрысками, ладно? А с этим доморощенным чародеем я сам разберусь.
– Добро, – кивнул мужчина, протягивая огромную, как лопата, жёсткую ладонь. С видимым облегчением в голосе, он усмехнулся в бороду: – Уж я-то им задам, чтобы не лезли в пекло поперёк батьки. Ты же знаешь, я всегда только забочусь о благополучии деревни…
– Конечно, Гримунд, – согласился Георг, отвечая таким же крепким рукопожатием. – Рад, что мы поняли друг друга.
Когда за командиром ополчения закрылась дверь, впустив в комнату глоток свежего болотного воздуха, отец бесшумно выдал Билли обещанный подзатыльник, но как-то неохотно, ласково, на середине движения превратив его в дружеское потрёпывание копны волос.
– Впрочем, если с благополучием совсем не заладится, деревню всегда можно сменить, – он тихо усмехнулся в бороду, – не так ли, сын?
Билли не сразу отозвался, задумчиво царапая засохшую кровь на груди.
– Теперь у нас в Западной Гавани уже трое магов, так? – внезапно спросил он, железно серьёзно. – Значит, возможностей погибнуть всё больше…
Отец безмолвно кивнул, не споря.
– Отчаиваться и бояться не нужно, – заметил он со стальной уверенностью в голосе. – Это бесполезно. Если посмотреть, чем больше магов вокруг, тем проще. По крайней мере, кто-нибудь из них сможет остановить своего зарвавшегося товарища…
Гримунд мрачно вздохнул, наклоняясь поближе к сыну.
– Но ты прав. С этими чародеями, кто знает, переживём ли мы завтрашний день.
* * *
Георг уверенным, чеканным шагом шёл к стоящему на отшибе, отдельно от остальной деревни дому Дейгуна. Но внутри он был далеко не так спокоен, как казалось снаружи, пока он приветливо здоровался с односельчанами и привычно справлялся об их здоровье. Страж Гавани вспоминал, сколько раз уже вслепую доверялся мнению Моссфельда за последние годы…
Георг даже ни разу не видел его до страшной войны, которая опустошила Западную Гавань много лет назад. Но после того, как уже нечему было гореть, и огни погасли, а первые стенания вдов и сирот утихли, Гримунд сразу же явился с болот, весь перепачканный в слизи, как будто он бежал сюда несколько дней, не разбирая дороги. Тогда он посмотрел на унылое пепелище, оставшееся от большого дома, где жила мать его детей, окинул невидящим взглядом выложенные в ряд останки погибших – и ушёл, забрав с собой троих отпрысков, которых до этого никогда не видел.
Вернулся он уже спустя много лет, с повзрослевшими сыновьями, которые сразу прочно заняли место ушедших в большой город Кормика и Лорна Старлинга среди остальных детей. Когда он неожиданно заявился прямо среди ночи в дом Георга и раскрыл, кем он был до того, как уйти на покой, к сыновьям, Георг долго не мог понять, зачем ему это понадобилось. Ещё долго он не мог избавиться от самых худших подозрений, вызванных тёмным прошлым этого человека. Но он был прав тогда, прав и сейчас. Деревне нужен кто-то вроде него, кто умеет спокойно смотреть в ночную тьму, точно зная, что там скрывается. В конце концов, нужен тот, о ком можно легко забыть, когда мрак наконец-то заберёт принадлежащего ему воина, выбросить из памяти вместе со всеми пришедшими с ним вместе страхами.