Страница 24 из 46
Именно поэтому вечером тихий стук в дверь вызвал оторопь. В эту дверь никто не стучал так давно, что Матей и забыл, каково это – быть потревоженным кем-то извне. Он был спокоен: даже если девчонка начнёт кричать, пришедший её не услышит, а до двери она не доберётся – цепи надёжные.
Он не исключал и того, что за порогом окажется кто-то из полиции. Вряд ли они вышли бы на его след так скоро, но полиция проводит розыскные работы, методично опрашивая жителей в разных районах. Об этом он краем уха услышал от кого-то на работе, что на днях полиция проводила розыскные работы на Просеке и в Вытони, и допускал, что Глаубетин*, окружённый лесом и оврагами, будут прочёсывать непременно, буквально со дня на день. Что делать в этом случае? Как вести себя?
Он набрал побольше воздуха, потянулся к дверной ручке и резко дёрнул её на себя.
На пороге стоял не кто иной, как Франц, но бывшего однокашника узнать было трудно: он словно сделался в два раза меньше, усох с момента последней встречи и сделался ещё более блёклым, хотя, казалось бы, куда уже. Из светло-русых волосы стали пепельно-прозрачные, будто леска, кожа потеряла любые оттенки (разве что нос задорно краснел от холода, но всё остальное напоминали старое тесто), а ведь раньше какой яблочный румянец украшал эти щёки... Глаза поблёкли, словно Франтишеку перевалило не за четверть века, а за добрые три четверти. Тряпочка второго подбородка лежала на кожаном воротнике куртки, туман вздыбил волосы на затылке, но чёлка лежала волной над самыми бровями. И всё равно он почти такой же, как много лет назад. Как в детстве. Высокие окна, шелест партитур, тяжесть футляра за спиной, девичий смех из-за ближайшей двери…Франц перевёл взгляд со своих ботинок на Матея и робко улыбнулся. Эту улыбку Матей отлично помнил: чуть кособокая, пухлогубая улыбка наивного, неуверенного в себе ребёнка.
- Ну чего стоишь, заходи.
Франц схватил Матея за руку и по-медвежьи заграбастал в объятия. Даже холодный приём его не расстроил – да и чего ещё ждать от Матея? Чуть пахнуло пивом и копчёностями, в шарфе крупной вязки застряло несколько розовых шипов, коричневых, высушенных.
- Братишка, сколько лет, сколько зим. А ты всё такой же, вылитый рыцарь печального образа.
Хихикая, Франц кинул куртку на стул. Он смерил друга восторженно-щенячьим взглядом, будто умилился его внешнему виду. Хотя вряд ли его могла столь сильно порадовать старая джинсовая рубашка.
- Давненько не виделись, как жизнь?
Ещё бы не давненько. Сколько же лет прошло? Четыре? Пять? Кажется, что целая вечность.
- Я пытался дозвониться тебе, но номер почему-то отключен.
Ну конечно, Матей поменял симкарту года три назад и как-то не обеспокоился тем, чтобы снабдить Франца новыми данными. Впрочем, если бы ему действительно нужно было связаться с Матеем, то найти его номер довольно легко, позвони на работу и узнай. На худой конец, заявись домой, хоть Матей гостей и не жаловал, но потерпеть можно.
- У меня новый номер. Запиши, если нужно.
Матей развернулся и пошёл в сторону кухни, Франц зашагал следом.
- А у тебя тут как в старом замке. Или ещё в какой-то развалине. Помнишь, мы как-то выступали на ярмарке в Кутна Гора, а потом нас повезли в Костницу*? Вот у тебя тут примерно так же. Только черепа по стенам не развешаны, но атмосферка та ещё. Но в этом есть своё очарование. В общем, жилище тебе подходит однозначно, - звонкий до умопомрачения голос Франца звучал в старых стенах чуждо, инородно, будто шумного ребёнка пустили поиграть в склепе. И сам дом словно бы испугался его и каждой клеточкой отражал его голос, создавая лёгкое эхо, абстрагировался от громкого и энергичного пришельца. Матей и сам забыл, каков его бывший друг.
- Я тут от Чёрного моста ехал, решил на твоей выйти, повидаться. Вина вот прихватил бутылочку, если ты не против.
Бутылка тяжело стукнула о стол.
- Мне завтра утром за руль, ты же знаешь.
- Ты всё ещё заказы развозишь? – белобрысые брови полезли вверх к не менее бесцветным приглаженным прядкам, - это с твоими-то мозгами, с твоей-то игрой на скрипке?.. Я думал, ты взялся за ум, хотя бы частные уроки игры даёшь… Ты же хотел…
Но тут же осёкся. Что-то в глазах Матея заставило его закрыть рот и сесть на ближайший стул.
Матей решил поддержать беседу, правда, навыки, которые и без того никогда не были отточены, без практики практически испарились. Лучше говорить об обыденном, чем о несбыточном.
- А ты чем занимаешься? Всё помогаешь родителям в магазине?
Франц оживился.
- Да, они уже без меня никуда, сам понимаешь, возраст. Им то розы гнилые подсунут на складе, то горшки битые продадут. И Барча тоже там помогает, знаешь…
Жена Франца, Барбора, Матею никогда не нравилась, поэтому слушал он невнимательно, лишь изредка качал головой. Неотёсанная сельская девица не то из южной Силезии, не то из Словакии, с ужасным говорком и вульгарной манерой одеваться. Было бы, чем хвастаться.
- А вот тебе тут женской руки явно не хватает.
Может быть и не хватает, но лучше уж отсутствие женской руки, нежели наличие такой, как у Барчи. С ядовито-розовыми когтями.
- Давай, может, найдём тебе кого, а? Живёшь тут как старик.
Зато, судя по всему, молодой супруг точно от женитьбы не расцвёл. Матей покачал головой и неловко пошутил на счёт того, что жить с ним в таком доме согласится только упырица, а у него и без того малокровие.
- Кстати, я тут вот что узнал. Ты-то наверно и новостей не смотришь, газет не читаешь.
- Ну почему же? Читаю. И новости смотрю.
Но Франца всё равно распирало от желания поделиться.
- Тогда ты уже, наверно, в курсе, что в Праге пропала девушка? Я Барчу никуда вечером не отпускаю одну, мало ли…