Страница 2 из 11
Питер задумчиво почесал заросший подбородок. Роман опаздывал, а вот копы могут нагрянуть в любой момент, и вряд ли его объяснение их устроит. Но наверняка порадует. Не каждый день задерживаешь осквернителя могил. Да и сам факт того, что он притащился к месту упокоения Лизы Уиллоуби, разодранной не понять кем, вызовет у них лишние подозрение и расспросы. Они и так к нему присматриваются: цыган, да ещё чужак в Хемлок Гроув, приехавший незадолго до того, как город захлестнула серия жутких убийств.
Со стороны кладбищенской ограды послышались торопливые крадущиеся шаги. Их не скрадывала даже трава и мягкая земля. Питер напрягся, но тут же успокоился: в воровато оглядывающейся двухметровой дылде явно угадывался Роман Годфри, пусть и одетый совсем непривычно: никаких пижонских шмоток.
— Какого чёрта ты вырядился как расхититель гробниц? — прошипел Питер, как только Роман с ним поравнялся.
— Я вырядился как ты, — невозмутимо парировал тот и выжидательно уставился на друга. На плече его болтался мешок с двумя лопатами, и весь вид Годфри-младшего словно просил о поощрении за отлично проделанную работу.
— Пошли уже, — махнул Питер и быстро поднялся. Медлить не стоило. Кто знает, что на уме у шерифа Томаса Сворна, после того как всем им на голову упала мутная и до хрена опасная Клементина Шассо. Эта дамочка сразу не понравилась Питеру. Он хмыкнул, вспомнив, как та настойчиво интересовалась — что они делали с Романом на месте убийства первой жертвы.
— Светлячков собирали, — вполголоса пробормотал Питер, улыбаясь словам, так легко слетевшим с его языка и озадачившим Шассо. Роман, до того молча шагавший рядом, недоумённо покосился на него.
— В первый раз на кладбище вижу у кого-либо такую мечтательную улыбку. Ты чего это вспомнил?
— Да так. Фильм один, — отмахнулся Питер, опускаясь на колени возле свежей могилы. Они пришли.
— Барбра, они идут за тобой! — нервно рассмеялся Роман, но тут же замолк, увидев серьёзный взгляд друга. — И что мы будем дальше делать?
— Копать, — пожав плечами, Питер взял у Романа одну из лопат и воткнул её в землю, ещё не успевшую затвердеть.
— А потом? — Роман последовал примеру Питера. Чем раньше они с этим покончат, тем больше времени будет на… что? Соглашаясь на эту авантюру с кладбищем, Роман и сам не знал, чего ожидал. Но что-то приятное и немного восторженное шевельнулось в душе, когда Питер предложил отправиться ночью к могиле убитой Лизы Уиллоуби и разрыть её для какого цыганского обряда. Роман не слишком вдавался в подробности, привыкнув решать проблемы по мере их поступления. Но теперь с каждым взмахом лопаты он прокручивал в памяти недавние события и думал, что всё это неспроста. Утро в школе, когда он впервые увидел Питера. Тот прошёл мимо него, на доли мгновения задержавшись взглядом, но этого хватило для того, чтобы избалованный мажор, привыкший к излишнему вниманию и порядком уставший от него, успел заинтересоваться. Ведь Роман чувствовал Питера. Ещё накануне, за день до начала учебного года, до того, как он встретил треклятого Руманчека, он почувствовал — что-то должно произойти. Непременно. И это не чья-то смерть, это нечто другого порядка, более сложное и труднообъяснимое. Это Питер.
— Подержи-ка это, — Руманчек тем временем уже спрыгнул в разрытую могилу и протягивал оттуда Роману фонарь. Немного помешкав, Годфри присоединился к другу.
— Ну, и что дальше? — нетерпеливо спросил Роман. Смотреть на закрытый — пока ещё закрытый — гроб ему не хотелось. Куда лучше было смотреть прямо в глаза Питеру, словно невзначай касаться плечом его плеча и выдыхать в самое ухо, надеясь получить ответ в губы.
— А дальше мы сделаем вот что, — и Питер открыл гроб. Роман скорее инстинктивно зажал рот рукой, опасаясь что вот сейчас-то он блеванет, вдохнув смрад разлагающегося тела, но, как ни странно, этого не произошло. То есть, вонь, конечно, пошла отменная. И Роман даже начал думать, что сходит с ума: бежать, сломя голову, от мертвой девушки ему не хотелось. Напротив, наблюдая за тем, как Питер возится с пуговицами на её блузе, одетой на ту жалкую половину, что осталась от некогда целого живого человека, Роман вдруг испытал жгучее желание помочь другу, чтобы поскорее добраться до мертвенной плоти, рассечь её и посмотреть, какого вида кровь там, внутри. А ещё он дико боялся, что Питер увидит это в его глазах, поймёт то, чего не понимал он сам, поэтому Роман прижимал ладонь ко рту, старательно делая вид, что ему плохо и вот-вот стошнит. Пусть лучше Питер думает, что он трус, чем… кто?
— Дай банку, — командовал тем временем Питер, вынимая из разрезанного нутра Лизы Уиллоуби кишки и наматывая их на кулак. Те тянулись со смачным хлюпом, и Роман совершенно некстати вспомнил, как вылизывал одну из своих случайных подружек в школьном туалете, с упоением поглощая её менструальную кровь, толкаясь языком так глубоко, как только позволяла его длина, и слушая, как хлюпает горячая плоть — так же смачно и бесстыдно.
— Да что с тобой? — Питер уже заполнил внутренностями Лизы Уиллоуби банку доверху и теперь сосредоточенно закручивал крышку, окидывая Романа обеспокоенным взглядом. Тот облизнул пересохшие губы.
— Твои пальцы, — прошептал Роман, — они вымазаны в этой… этой… дряни.
— И что с того? Хочешь облизать их? — мрачно хохотнул Питер.
— Мудила, — мечтательно протянул Роман, — какой же ты мудила.
— Ага, — довольно кивнул Питер, — надо сваливать. Пошли.
— Погоди, — Роман ухватил его за рукав куртки и потянул обратно, заставив вновь опуститься в могилу, рядом с ним. — Ты… ты когда-нибудь… В-общем, я хотел сказать, что… Ты… — всё мялся Роман, до боли сжимая запястье Питера пальцами.
— Да говори уже, не тяни.
— Ты когда-нибудь целовался в могиле? — выпалил Роман и только что глаза не зажмурил, переволновавшись настолько, что бешеный бой его сердца был слышен даже Питеру.