Страница 24 из 124
Девушка схватила оба конверта, камень и выбежала из дома. Рубин в руке был едва теплым, что значило, адресат находится далеко. Быстро доставить письмо оказалось не просто, проверяя все направления на каждом перекрестке. Только оказавшись в одном из небогатых и не слишком благополучных районов, девушка почувствовала, что камень накалился. Остановившись возле подъезда обшарпанного трехэтажного многоквартирного дома, Тала закинула конверт в ящик для писем и повернула назад. В этот раз ей даже не пришлось доставлять корреспонденцию Виллиону, что несколько расстроило ее. Девушке хотелось взглянуть на его друга хоть мельком.
Вернув второе письмо клиентке, Тала, хоть и выслушала длинную отповедь, щедро приправленную нелестными характеристиками в свой адрес, получила щедрую плату. Ради этого стоило потратить свое свободное время. Вернувшись в дом курьера, она едва не столкнулась в дверях с Каем, вылетевшим из здания, словно пробка из бутылки. Девушка удивленно обернулась ему в след.
– Чуть не сбил, – недовольно проворчала она, входя внутрь. – Давай скорее бумаги, уже хочу со всем этим покончить, – сказала она Тишу, ожидавшему ее за стойкой.
– Заполняй, не спеши.
– Не торопишься сдать отчеты господину Вуху? – удивилась девушка. Тиш всегда был очень пунктуальным и щепетильным в вопросе работы, а до собрания оставалось не так много времени.
– Мне еще Кая ждать, без него не могу передать бумаги, – с грустью ответил парень. – Что-то к вечеру эти драконы оживились.
– Драконы?
– Да-да, – он закивал головой, – господин порядчик только что приходил.
– Поздно он.
– Зато и плата повышенная.
Вскоре появился Кай, и Тиш ушел сдавать отчеты господину Вуху. Пока стояла теплая погода, и оставались силы, девушка, не дожидаясь генеральной уборки на выходных, решила постирать постельное белье. По сравнению с парнями она была редкостной чистюлей. Она с большим мучением сносила амбре, царившее в комнате, и, желая чувствовать в собственной постели хоть какую-то свежесть, часто пользовалась прачечной. Парни косились в ее сторону, а дежурные между собой жаловались на исчезающее от усердия в ее руках мыло, не решаясь жаловаться господину Вуху. Об этом и многом другом Тале докладывал Марат. Она ни как не могла понять его, удивляясь тому, что он не боялся часа расплаты за свою откровенность. Стукачей нигде не любили. Девушка пыталась его образумить, но парень все ее слова пропускал мимо ушей.
Когда девушка вышла развесить простыни, солнце почти скрылось за горизонтом, окрасив проулок между зданиями в оттенки алого. Из окна раздавались глухие звуки возни. Тала сразу же узнала их: в комнате кого-то били, предварительно укутав в одеяла. Девушка замерла, не зная, как поступить: при ней вряд ли парни продолжат подобное дело, но что получится в результате вмешательства? Мальчишки жили по своим правилам, порой очень жестоким. В сиротском приюте редко прибегали к таким методам, предпочитая изощренные наказания через руки воспитателей, но Тала знала, что за любое действие бывает расплата. Кто-то из курьеров пошел против правил, и девушка предполагала, кто это мог быть.
– Что, стукачок? – послышался высокий голос, в котором Тала узнала Серого, – Думал, мы не узнаем? Болтаешь всякое разное и хочешь остаться безнаказанным? – послышались еще удары.
– Ладно, хватит с него, – потребовал Яким.
– Схватывай на лету, Марат, – раздался еще один глухой удар, – второй раз легко не отделаешься. И даже не думай о шефовой любовнице. Она не сможет тебя прикрыть.
– Да никакая она не любовница, – прозвучал голос Рустама, и возникла тишина.
– Как это? – рыжий парень, звучно высмаркивал кровавые сопли.
– Да, девка, ну, моя, знает мадам, к которой ходит шеф, и она уж точно не какая-нибудь малявка.
– Так чего ты ей цветы притащил? – удивился один из пацанов.
– Чего-чего, ничего ж так девка, только с оборотнем водится.
– Ха! Марат, слышал? Не на ту ты кобылку поставил, – раздался смешок Серого. – А ты думал, сразу в дамки попасть через нее. Будешь знать, как стучать на своих.