Страница 69 из 103
– А вот это обидно, – насупился демон и сложил руки на груди. – Все свое вранье я тебе объяснил. И ничего плохого тебе не делал, только жизнь спас. Захотела бы ты спросить про мою биографию раньше, я может тебе и так все рассказал. Я, знаешь ли, к тебе прикипел.
– Франклин, не обижайся, – примирительно отозвалась девушка. – Ты мне тоже дорог и нужен, да и веры тебе больше. А у этого Хэмилтона явно рыльце в пушку. Все что он делает – все не просто так. Какая-то цель у него явно есть. Но какая, я понять не могу. И при чем тут я, тем более!
– Так и поговори с ним! Выслушай все, что он скажет. Делов-то! А я побуду рядом, подстрахую.
– Я к нему больше не пойду! Много чести! Вот если заявится сам, там и посмотрим.
Демон пожал плечами, сказал: «Как хочешь!» и исчез. Мэри грустно вздохнула и пошла прочь из парка. Обеденный перерыв давным-давно закончился, и нужно было возвращаться в аптеку.
При всех своих достоинствах, Мэри обладала весомым недостатком. Если ее обижали, то она закрывалась от всего мира, пряталась в своей раковине и никогда не шла мириться первая. Даже если очень любила этого человека. Насколько она себя помнила, так было с самого детства. Она могла подолгу прятаться на дереве от бабушки с дедушкой, когда те, по мнению Мэри, незаслуженно лишали ее сладкого или слишком часто заставляли читать Библию. Приюты тоже мягче ее характер не сделали. Девушка прекрасно знала, что эмоционально взрываться, когда ты живешь в одной комнате с обидчиком, нельзя. Поэтому она просто закрывалась ото всех и долго лелеяла свою обиду. Бывало, конечно, они с девчонками, да и с мальчишками, кричали и дрались, но за такое всенепременно следовало наказание. А ходить с красной попой никто не любил. Поэтому приходилось дуться молча. Мэри запоминала обидчиков и, если покидала приют или семью, мстила всем разом – насылала нечисть. Даже будучи подростком, она не сильно задумывалась, чем обернется ее месть. Главное, что она состоялась. Со временем девушка научилась справляться с обидами, старалась не держать на близких людей зла, училась прощать. Но она в первую очередь была человеком, а значит, всегда могла вновь вернуться к старым дурным привычкам.
Откровенно говоря, она думала, что любит Дженнифер всей душой. Сама не знала за что, но любила искренне. И после прошлой ссоры была готова помириться, но насыщенная событиями жизнь все время отвлекала от этих благих намерений. Постепенно Мэри остыла, и боль от разрыва немного притупилась. И пришло осознание, что любовь тоже куда-то делась. Вероятно, тут не обошлось без стараний Хэмилтона. И, пожалуй, девушка была бы ему благодарна, если это все-таки его рук дело. Хоть на что-то он сгодился.
Если Мэри заглянула бы глубже в себя и тщательно все проанализировала, то поняла, что Роберт ей все же нравился. Не как мужчина, боже упаси с таким связаться! Но как человек. Пусть все в их истории общения странно и подозрительно, но уже долгое время никто о ней не заботился так, как он. И при этом, не требуя ничего взамен. Ведь он, правда, так и не назвал плату за восстановление памяти. Дженни всегда было от нее что-то нужно. Она не говорила об этом прямо, но Мэри и так прекрасно понимала, что за любое добро мисс Колд ждала награду. Особый крем для лица, брошку от любимого ювелира или тайное свидание, заканчивающееся бурной ночью. Такой ее воспитал отец-одиночка, рано потерявший жену. Вначале отношений это нисколько не волновало Мэри, потом вошло в привычку и даже не подвергалось обсуждению. И только сейчас, в столь стрессовой ситуации в ее жизни, девушка составила себе труд об этом подумать. А еще поразмышлять о том, почему так и не рассказала ей о нападении, о желании свести с жизнью счеты. Почему? Да потому что подспудно понимала: Дженни испугается и устроит истерику. Только она будет переживать за себя, как ей будет плохо без подруги и прочее и прочее. И даже на секунду не задумается, каково же самой Мэри.
– Эгоистка! И что я в ней нашла? – вслух пробормотала девушка, подходя к аптеке.
Внутри ее ожидал сюрприз: Гордон О’Райли так и не соизволил появиться. Это было странно, все-таки мужчина не часто оставлял любимую лавку без присмотра. Вдруг заявится особо важный клиент, а начальник ему почестей не воздаст. Как потом связи налаживать и деньги из них тянуть.
«Видимо бал прошел на ура! Может быть, графиня Макдермон облагодетельствовала его не только деньгами», – подумала Мэри, представила себе эту пару в спальне и поморщилась от омерзения. Мистер О’Райли, естественно, был бы на седьмом небе от счастья после такого развития событий, но представлять это было все равно противно. Мучаясь от скуки, девушка принялась наводить порядок в торговом зале: протирать пыль, переставлять баночки и коробочки, поменяла ассортимент, выставленный в витрине, выкинула средства с почти закончившимся сроком действия. Это заняло у нее неожиданно много времени, и последняя баночка отправилась в мусор, когда часы на ратуше отбили шесть часов. Магазины по соседству начали закрываться. Девушка рассудила, что сегодня вполне может уйти с работы пораньше, тогда как О’Райли предпочитал держать лавку открытой почти до самой темноты. Мэри собралась, выключила свет и, как обычно, намеревалась выйти через главный вход, когда услышала странные звуки из внутренних помещений. Не дойдя до двери, она развернулась и крадучись направилась в темноту служебной половины. И в коридоре нос к носу столкнулась с хозяином аптеки.
– Мистер О’Райли! Сэр, вы меня напугали, – воскликнула она. – Я думала, вы не придете и уже собиралась закрыть лавку.
– А я пришел, – раздраженно бросил он. – Как раз, чтобы проконтролировать вас, мисс Ли. До заката еще далеко, куда же вы так торопитесь?