Страница 46 из 48
– Э… – протянула Колючка, – была бы только эта забота в новой жизни!
В пещере воцарилась гулкая тишина, гарь уходила через щели и вскоре аромат ожившего царства кувшинок охватил разрушенное, но ещё не погибшее пространство под землей, под самой железнодорожной веткою.
– Если мы, женщины, не будем помогать друг другу, так кто же? – продолжила Колючка, развернув фиолетовый цветок к лицу Сандры.
– Знает ли отец Александр, кем ты народилась в другой жизни? – тихо спросила Сандра, – в том пахучем фиолетовом репье и теперь кустишься за окном дома.
– Не думаю, – сказала Колючка, – но мне доставляет удовольствие то, что когда он на заре распахивает окно, то первым, кого он видит, кто разворачивается к заре, это большой фиолетовый репей.
– Он у тебя хороший, – засмеялась Сандра, – хороший отец Александр, – женщина коснулась пальчиками ворсинок цветка.
– Все они хорошие, когда спят, – вздохнула Колючка, – если учесть, что после моего ухода у него стало ч е т в е р о з а з н о б сердца.
Сандра неожиданно расхохоталась на всё подземное пространство: – если мне нравится мужчина, то я могу быть у него и пятой, что за беда!
– Беды нет никакой, – ответила ей в тон Колючка, – одни лишь разговоры.
Громкий откровенный смех Сандры всколыхнул царство водяных лилий, оживающих от стихийного бедствия. Пришелица смела с пути разбросанные корни надземных деревьев и приблизилась к озеру, присела, опустив ступни ног в тёплую воду.
– Кто веселит тебя, Сандра? – это был голос Кубышки, – недавно на твоем лице были слёзы, а сейчас ты смеёшься.
– Такие мы, женщины, то плачем, то смеемся сквозь слёзы, – ответила Сандра, – к нам присоседилась в полуразрушенной пещере матушка Лидия, которая имела счастье народиться в фиолетовом репье, супруга отца Александра, моего духовника. И выросла в аккурат напротив окна родительского дома, по утрам встречаясь со взглядом супруга, о чем он даже и не подозревает, – Сандра смеялась, лаская фиолетовый цветок.
– Надо же, как ей повезло в другой жизни, – удивилась Кубышка, – дышать одним воздухом со своим благоверным.
– И то правда, – усмехнулась Сандра, – мы все забыли про Сёмку, – вдруг спохватилась она, – как нескладно с ним вышло, всё-таки он хозяин пещеры, его труд вложен во всём.
– Но ты же проколола медвежье сердце, растоптала корневища старого орехового сада, воспользовалась его тайной, заветным словом, быть может, он не успел выйти и вспыхнул по вертикали во время пожара, когда ты воскликнула: «О в о д» !
– Да, но кто-то открыл выход горячему источнику, – сказала Сандра, – один лишь Сёмка знал об его истоках.
– Да не печалься по нём, Сандра, – начала успокаивать её Кубышка, – мне кажется, что он где-то здесь притаился, может, принял облик своего кумира и вскоре объявится.
– Мужчина ещё больше любит напустить на себя таинственность, нежели женщина, – вставил слово в беседу белый цветок водосбора, – так что он где-то нас подслушивает и размышляет о том, кто более его любит.
– Таковы они, мужчины, – усмехнулась Колючка в образе матушки Лидии, – звонят к вечерней, я слышу эту самую лучшую музыку сквозь щели земли.
Все развернулись к большой трещине, пролегавшей через поверхность верхнего слоя земли, откуда просачивался белый звук, охваченный протяжным звоном колоколов с местной церквушки «Успение Пресвятой Богородицы».
– Ну и слух, – удивилась Кубышка, – мне же показалось жужжание шмеля, невесть как залетевшего в подземную пещеру.
– А может овода? – с улыбкой сказала пришелица, – я так думаю, что отец Александр молится за нас, он всё-таки славный.
– Лишь бы правильно молился, – в тон ответила ей Колючка, – он же не сказал тебе одной существенной вещи, – она усмехнулась, – по ночам батюшка читал женский дневник, то есть твой, Сандра, проник в суть натуры и распылялся за чаем про т о г о п а р н я, хотя прекрасно знал всё про него, и как его зовут, и должность партийную, а ты и не вникала, милая Сандра? – подколола матушка Лидия.
Сандра неожиданно развеселилась: – не ждите от меня, что я разозлюсь, дорогие женщины, мне сейчас так хорошо, как никогда,– и она оперлась спиной на сук от корневища, – я почувствовала, что батюшка хитрит, он что-то знает гораздо больше, чем я предполагала, но моя душа в тот миг была закрыта для излияний, мне подали знак, что случилась беда в пещере, горит царство жёлтых барышень, я вслушивалась в говор цветка дикого горошка, а он всегда говорит так тихо, словно боится, что услышит ещё и третий, – Сандра охватила руками грудь, скрестив их на белом пуховом платке из козьей шерсти, – и спасибо матушке Лидии, которая увязалась за мной.