Страница 34 из 48
Сандра широким взмахом прорезала гладь озера и вскоре выплыла к берегу, поправила волосы, вспомнив, что потеряла где-то в пути бутончик, но возвратиться не решилась.
– Как ты хорошо плаваешь! – Сёмка приложился к Сандре лапой.
Пришелица, слегка отстранившись, нашла платье, встряхнула от песка и набросила на плечи, завязав рукава его на груди.
– Если не изменяет мне сейчас память, то я выросла на реке, – она засмеялась, – так что озеро.., здесь же нет волн, вода тёплая, купаться одно удовольствие!
Медведь отдалился на несколько шагов, разрыхлил лунку с песком и вынул оттуда свёрнутый в трубочку большой лист водяных лилий, протянул Сандре, спрятал под песок, чтобы не ушло всё тепло, он развернул лист, – напёк утром ореховых лепёшек для дорогой женщины, – сказал он, сопя.
Сандра улыбнулась, довольная такой странной заботой со стороны Сёмки и не стала сопротивляться. Она взяла с листа ещё теплые лепешки и медленно принялась их жевать, лишь сожалея, что было нечем запить.
– Немыслимо, как ты изводишь меня, – он нагнулся и надкусил с листа лепёшку.
– Я хочу пить, – сказала Сандра, – лепёшка очень сытная, – пришелица отстранилась от медведя, – набери в лапу воды и принеси мне.
Он лишь шумно вздохнул и почекелял к берегу, зачерпнул воды и понёс женщине, та припала к ладони и стала жадно пить.
– Ты меня всего сжигаешь, Сандра, – Сёмка вылил последние капли воды на её волосы, – откуда ты свалилась на меня, – и он попытался развязать узел платья на груди, лишь женщина увернулась, рассмеялась и мигом взобралась по лестнице из корневищ деревьев на первый ярус, одела на себя платье, расправила складки, ей не хотелось быть перед водосбором обнажённой, казалось неприличным, там на берегу, наверное, она мстила, а кому и почему, сама не знала.
Натягивая на себя одежду, женщина зацепила подол платья за корневище и никак не могла сорвать ветку, на помощь пришёл белый мотылёк. Сандра пригнулась и поцеловала головку цветка, под ногой что-то забилось, Сандра вздрогнула, ощутив на спине озноб, отняла ногу: – о боже, – воскликнула она, – медвежье сердце! – Сандра присела на корточки и веткою коснулась белого округлого полушария, – живое медвежье сердце, откуда оно?
Сердце, лежащее на большом листе водяной лилии, трепыхало, пришелица услышала его стук. Мотылёк склонился к руке женщины и сказал: – Сёмка впопыхах забыл поменять человеческое сердце на медвежье, – мотылёк обдавал жаром откровения уши пришелицы, – он побежал за тобой следом, когда понял, что ты проникла в его тайну и вышла одна из пещеры. Преобразившись в медведя, лишь забыл поменять сердце.
Сандра сжала кулаки: – значит, мой дорогой мотылёк, под медвежьей шкурой был мужчина, раз он вышел за мной с человеческим сердцем, а сколько синяков оставил на моей белой груди, – и она приоткрыла ворот и показала мотыльку свою грудь в кровоподтёках. Бедный мотылек, невольный свидетель истязаний, лишь вздохнул.
– Медведю я бы простила, а вот мужчине..? Эти ссадины на моих руках и синяки на теле, никогда! – крикнула Сандра вне себя от ярости, что не сумела вникнуть в суть, не различив мужчину от медведя, она стала топтать сердце ногами, сбила корневище и острым концом принялась прокалывать его.
Сандра не понимала, что с ней творилось…Ярость охватила пришелицу до такой степени, что она потянула на себя эстакаду и стронула её основу. Первый ярус стал медленно опускаться, скрежет корневищ выворачиваемых вместе с землей, вызывал в ней ужас, почему-то в памяти вырос машинист Генка, он медленными глотками отпивал жасминовый чай и говорил, глядя прямо в глаза: «смотри, как цветок, п а д л а, раскрывается в заварке, прямо жасмин живой…»
Строение пещеры рассыпалось и уходило из-под ног. Сандра услышала шум озера, кажется, это был голос царицы жёлтых кувшинок: – боже, Сандра, что ты наделала! – дальше всё смешалось ,и пришелица вместе с первым ярусом стала падать вниз.
Зажатая, однако, меж корнями, она вскоре повисла посреди пещеры, раскачиваясь от сотрясения, горячая струя воды обдала её лицо, тогда женщина крикнула заветное слово:
– Овод! – послышалось медвежье завывание ,и всё смешалось в подсознании Сандры.
tКрасный полустанок. Вечером народу в церквушке почти не было, вёл службу семинарист, о. Александр расхаживал в тёмно-синем костюме, голубой сорочке под галстук в шахматную клетку у кассы, где продавались свечи. Было слышно, как во дворе работали строители, обновляли крышу и купола. Пошарив в карманах, он сказал стоящему рядом с ним дьякону: – надо рассчитаться со строителями, – и вышел во двор. Сел в машину и вырулил за ворота церквушки на тротуар. В пути поменял кассету и включил песнопения, привезённые им недавно из Одесского монастыря «Неупиваемая чаша».
За рулём о. Александр любил слушать именно такие проникающие в душу мелодии, псалмы, тропари, они уносили его в небытие, тогда он вспоминал супругу, нежданно покинувшую и ушедшую в мир иной. Вздыхал.., на всё воля божья, так О н п о ж е л а л забрать на небеса красавицу Параскеву в расцвете сил и оставить его на попечение судьбы и благочестивых прихожанок, ревностно ухаживающих за ним.