Страница 26 из 48
Сандра разрыдаласъ не от боли, а скорей от досады, что упала и тем самым показала свою слабость. Сёмка развернул лицо пришелицы к себе, поднял с колен, одёрнул платье и смахнул слёзы: – никогда не убегай от меня, – жёстко сказал он, – когда женщина убегает, это распаляет мужской тонус, но от меня ты сладких минут не дождёшься, пока не расскажешь мне правду, что побудило тебя прикоснуться к моей шкуре, – и он глухо застонал, словно от боли, или обиды, – разве я был груб с тобой, держал в чёрном теле? – он подтолкнул Сандру, – пошли к озеру, вымоешь свои коленки, после я накормлю тебя деликатесом, – он засмеялся, – если будешь при этом послушной и дашь мне так, как я захочу, возьму смотреть поезд.
Они спустились вниз к озеру, Сандра молчала, то и дело всхлипывая, Сёмка крепко держал её под локоть и, ковыляя, делая нагрузку больше на левую ногу, шёл за ней следом, сопя; она только сжималась, но ускорить шаг не могла, потому что хозяин сдавил локоть, это мешало идти быстрее.
Кувшинки медленно поднимались со дна озера, разворачивая бутоны к розовым лучикам, словно прохаживающим по зеркальной поверхности, разминаясь и делая зарядку. Сёмка попытался сам снять платье с женщины, но она отвела его лапу, неожиданно распрямив плечи, и сбросив с себя одежду на песок, с размаху кинулась в озеро, поплыла на середину. Сёмка сел на край платья и стал наблюдать за быстрыми и красивыми движениями пришелицы.
Сандра же, доплыв до середины озера, развернулась лицом к бутону восходящей Кубышки: – доброе утро, госпожа жёлтых барышень, – тихо сказала пришелица, – я опарафинилась перед Сёмкой – и теперь не знаю, что станет со мной?
Кубышка лишь кивнула бутоном, приоткрывающим лепестком, нежась под мягким розовым лучом, бегущим сквозь трещины земли и преломляющим над заводью.
– Нe спеши открывать ему тайну, что знаешь от меня про шубу, – шепнула Кубышка, – он тебя так разделает, выпьет энергию, а потом бросит под рельсы проходящего поезда.
– Я уже и так мертва и духом и телом, – сказала она, – хозяин, которого я увидела, совсем не красивый, он лысый и убогий старец.
– Это мираж, – засмеялась Кубышка, – его сила в шкуре медведя, которая придаёт ему тонус, питает соки вожделения. Ты видишь простую метаморфозу человеческой сути, – Кубышка медленно приоткрывала чашу цветка, становясь всё притягательней, – в своё время Сёмка выпил слишком много настойки, любовного отвара из жёлтых кувшинок, – царица поёжилась, – ты же видела, что он лапой вырывает прямо с корнем каждое утро соцветие, сбивает бутоны, топчет ногами, из выжимок готовит взвар для насыщения своих отмерших клеток. В человеке ведь миллионы клеток, если суметь познать каждую, проникнуть в её суть, то можно прожить и две тысячи лет, независимо, в шкуре ты медведя или нет.
– Интересная философия, – сказала Сандра, – но сейчас меня не интересует бессмертие души. – Сандра нырнула, задев ладонью скользкий стебелёк маленькой кувшинки, одной из многочисленных деток Кубышки, вытянула его и всплыла с ним на поверхность, убрала цветком волосы.
– Тебе идёт жёлтый цвет, Сандра, – в тон пришелице сказала Кубышка, – многие люди не любят жёлтой окраски, жёлтых цветов и многое теряют в жизни. Возможно за любовь к жёлтому, царскому цвету, Матерь Небесная одарила тебя пониманием звуков, говора цветов.
– Язык цветов я усвоила ещё с детства, – улыбнулась Сандра, – с маков, жёлтых георгинов, цветов бабушки, – Сандра помедлила, – кажется, ко мне возвращается память.
– Если ты вспомнишь, где упала,– ответила Кубышка,–будет легче найти дом.
– Я сомневаюсь, – усмехнулась Сандра, – что вырвусь из пут хозяина и вернусь домой, от солнечного света у меня слезятся глаза, и я не вижу даже мчащийся на меня локомотив,
– Теперь ты под охраной нашего царства, – сказала Кубышка, – и Сёмка более не посмеет пить твои соки и наслаждаться энергией твоего тела.
– Однако я не в большой претензии к Сёмке, – ответила Сандра, – если медведь в своем превращении мужчина, то его не надо дразнить. Спокойнее дразнить зверя, нежели мужчину, – Сандра внезапно расхохоталась, – вот этого я не учла, – она потрогала кувшинку, украшавшую волосы, – цветок ароматный, может, с ним я больше понравлюсь хозяину.
– Постой, Сандра, – удивилась царица жёлтых кувшинок, – да ты влюбилась в него, ни в медведя ни в мужчину, зачем же ты хотела порвать его шкуру и тем самым внесла сумятицу в сущность медвежью и человеческую? – Кубышка помедлила, – теперь хотя бы не сожги её.
– Если сила хозяина в шкуре медведя, зачем её жечь. Меня подтолкнула ночная жара и эти вездесущие сплетницы-кумушки, цветы водосбора смутили моё пребывание в пещере.
– Это очень коварные цветы, – ответила Кубышка, – они с виду кажутся такими простыми, на самом же деле себе на уме, недаром их прозвали кумушками.