Страница 72 из 109
Мы некоторое время помолчали, глядя из-под ладоней на бликующую от солнца озёрную гладь. Чуть погодя мимо нас проплыли селезень и утка, что-то лопоча на своём птичьем языке, и мы принялись обсуждать, о чём они могли разговаривать.
- Она его явно за что-то пилит, - предположил я, - а он оправдывается.
- Нет, - улыбалась Анника, - скоро наступят холода, и они наверняка обсуждают предстоящий полёт…
Воздух был свеж и прозрачен, в воде едва заметно покачивались кувшинки, а моя спутница излучала уютное тепло, какое обычно чувствуешь рядом с близким человеком. Анника волновала меня и в этом имелось что-то необъяснимое, будто нас связывало нечто большее, чем короткие встречи на автобусной остановке. Я посмотрел прямо в её глаза - очаровательные и загадочные, - и мысленно произнёс: «Я нашёл тебя и больше никуда не отпущу». Она прочла эти невысказанные слова, а затем долго и задумчиво разглядывала моё лицо. Затем вдруг качнула головой, словно стряхивая наваждение, и тихо промолвила:
- Мне нужно идти, Роман.
- Подожди, - засуетился я. – Оставь мне хотя бы номер телефона.
- Зачем? – с грустной улыбкой поинтересовалась она.
- О, прости, как я сразу не догадался… Ты замужем?
- Нет.
- Вот и отлично! В смысле… плохо, конечно. Хотя…сейчас не разберёшь: что лучше, что хуже…
Пока я подбирал слова, Анника с улыбкой взяла с подставки карандаш и в правом нижнем углу холста написала номер телефона. Я заметил, что её пальцы немного подрагивают.
- Думаю, это не испортит твой эскиз.
- Нет, конечно, нет! Наоборот, эти циферки очень хорошо в него вписались. Спасибо!
(Чёрт, я похож на идиота).
- Тогда, пока! – с внутренним нажимом произнесла Анника.
«Что это с ней?» - подумал я, но вслух ответил:
- Пока!
Только сейчас я осознал, что совершенно ничего о ней не знаю.
Анника круто повернулась и направилась прямо в лесную чащу, а обе овчарки, как по команде, поднялись и двинулись следом. Я видел, как лес поглотил всех троих, и возле озера снова воцарилась тишина. Я ещё долго не мог прийти в себя. В моих чувствах творился хаос, всё было перемешано, и, конечно, в подобном состоянии не имело смысла продолжать свои художества. Я почти не помнил, как зачехлил мольберт и добрался до деревни.
- А, художник! – воскликнул с крыльца дед Семен. – Заходи в дом, я уже самовар вскипятил.
Обижать старика отказом не хотелось:
- Только я ненадолго – мне ещё до дома нужно добраться, а электрички у вас нечасто ходят.
- Заходи-заходи, - усмехнулся он, - вечно вы, молодые, куда-то торопитесь. Иногда нужно останавливаться и оглядываться по сторонам – только тогда и заметно течение жизни. А так - плывёшь себе в лодке, не видя берегов, и кажется - всё по-прежнему, ничего не меняется. И вдруг, глядь - а тебе уже семьдесят. - Тут старик будто опомнился и воскликнул: - Ну, и ладно! Чего это я тоску нагоняю? Покажи, что ль – чего ты там нарисовал?
- Да особо и показывать нечего, - я вынул набросок и взял его так, чтобы прикрыть рукой номер телефона, но дед Семён, кажется, всё понял.
- Не густо, - пробасил он и хитро прищурился. – Никак, ещё раз приезжать придётся?
- Вполне возможно – работу нужно завершить.
- Приезжай, внучок. Коль целым вернулся, значит, признал тебя наш леший. А коль так, то и дом мой для тебя открыт. Я старик одинокий, внуков у меня не имеется. Так что – не стесняйся, милости прошу.
Я от всей души поблагодарил за приглашение, отпробовал вкусного смородинного чая и стал прощаться. В этот момент как раз позвонил мой рекламный агент и сообщил, что некие респектабельные персоны просят организовать для них частную выставку:
- Желают посмотреть работы на славянскую тему.
- Отлично, Егор, - прокричал я в трубку (связь здесь была неважная), - жди, я скоро буду в городе.
- Заботы не отпускают? – усмехнулся дед Семён.
- Как видите. Ладно, пойду я.
- Счастливого пути!
Прощально помахав деду Семёну, я зашагал по дороге в сторону станции.