Страница 91 из 116
– У меня есть один день на раздумья? – спросила я, не обращая внимания на слова подруги.
– Конечно, – улыбнулся Кюнт. – Но только один.
– Спасибо. Я завтра пришлю магофлая со своим решением.
– Буду ждать.
Флакон исчез в кармане торговца.
– Ошалела?! – горячим шёпотом затараторила троллина. – Такие деньжищи отвалить неизвестно за что? А если это подделка? Если там просто вода или другой яд?
Я вполуха слушала её размышления и перебирала вещицы на полках. Моё внимание привлекла старая, местами с пятнами плесени, деревянная подставка под горячее.
– Господин Кюнт, а что это? – я потянула подставку на себя, задев свёрнутую в рулон карту.
Карта упала на пол, и слегка раскрылась, показав кусочек хребта Зорекрылых гор. Я развернула карту и чуть не вскрикнула – в углу стояла дата восхода на престол Эрика Второго. Кхыбра заметила только азарт, блеснувший в моих глазах.
– Мы берём карту и эту подставку, – поспешила я с выбором.
– И ещё трёх магофлаев, – подключилась к покупкам Кхыбра.
– Карта ничего не стоит, – отмахнулся Волегард Кюнт. – Старьё, которое я никак не выброшу. Можете забирать её просто так.
– Спасибо, – стараясь не выдать интереса к карте, сказала я, готовая не торгуясь отдать нужную сумму, только бы поскорей добраться до общежития.
– А подставка, – он задумался, поглаживая себя по бороде. – Она скорей всего часть какого-то артефакта. Но какого – не вспомню. Много за неё не возьму – две серебрушки.
– Ого! – вырвалось у меня. – Это немного?
– У нас скидка, – вспомнила про визитку троллина и достала её из сумки.
– Вместе с магофлаями…
Мы препирались и торговались минут двадцать.
– Леди, я по миру пойду с таким торгом! – возмущался Кюнт, а глаза его смеялись. Было видно, что он получает удовольствие от процесса.
В итоге мы сошлись всего на семи серебрушках за весь товар. Я твёрдо стояла на том, что неизвестно соберётся ли когда-нибудь полный артефакт с подставкой? А если она так и останется всего лишь обычной грязной деревяшкой? И что с того, что у него лавка называется «Магическая жемчужина»? В конце концов, он сдался.
Домой мы шли довольные. Решили с магофлаями и картой не заходить в «Цыплячьи пёрышки». Отнесём их, от греха подальше, домой.
Но когда вернулись, то не удержались и накупили ярких кофточек и платьев. А ещё я себе взяла бирюзовые брюки и новые туфельки на невысоком каблуке. Если завтра пойдём кутить в «Лунную росу», то надену обновки. Надеюсь, Герману они понравятся. И конечно же резиновые сапоги – сегодня топать на кладбище. Да и в дождливую погоду они выручат.
Всё это время у меня вертелась в голове мысль про паучий яд.
– Рута, не вздумай, – словно прочла мои мысли Кхыбра. – Зачем это тебе надо?
– Не знаю. Но надо. Кхыбра, мне нужно переспать с этой мыслью. Занесёшь мои покупки, я в библиотеку смотаюсь. И это, карту спрячь от посторонних глаз. Когда все соберёмся – поговорим.
Кхыбра только негодующе покачала головой, но покупки забрала.
Госпожа Фолианта внимательно выслушала меня.
– Девочки, – обратилась она к фейри, – принесите-ка мне рукопись Лео Громоверхова «Яды и противоядия».
Малютки кивнули, и через несколько минут «подгоняли» волшебными палочками огромную книгу. Кожаная, местами потёртая тёмно-коричневая обложка и кованые скобы. Сбоку – магический замок. Госпожа Фолианта сняла с шеи амулет и приложила к книге. По обложке словно прошлись невидимые волны, и замок со щелчком открылся.
– У вас есть пятнадцать минут, адептка Морошкина, – очень тихо сказала библиотекарша. И добавила: – Эту книгу могут брать адепты старших витков.
– Премного вам благодарна, – так же тихо ответила я и сгребла тяжеленный труд в охапку.
В читальном зале я забилась в самый угол, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Итак, яд праматери пауков Арриэсхенны.
«Когда-то много веков назад Арриэсхенна дала жизнь всем паукам в мире. Они жили отдельно от всех насекомых и членистоногих. И размер этих пауков был гораздо больше тех, которые живут ныне.
Но люди чаще страшились их, обзывая исчадиями Тьмы. Они убивали пауков, заползших в их дома. Травили ядами, ставили ловушки, уничтожали с помощью магии. И тогда Арриэсхенна с немногими выжившими детьми ушла далеко в Зорекрылые горы, где и осела в глубоких пещерах. Но туда добрался Грамарх со своим войском и добил выживших пауков, которые лишь защищали свою территорию. Когда сражавшаяся не на жизнь, а на смерть Арриэсхенна это увидела, то была вне себя от горя и гнева. Паучиха скрылась во мраке пещер. В одной из них она воззвала к богине охоты Биртаруон, которая согласилась ей помочь. Богиня давно следила за Грамархом и ждала случая, чтобы расквитаться с ним за убийство своего боевого тура Даар-Хаала, которого Грамарх попросту скормил своим воинам.
Биртаруон, сдирая руки, вырезала в скале некое подобие чаши, куда Арриэсхенна сцедила яд со своих жвал. Обмакнув и без того ядовитые тисовые стрелы в чашу с ядом, Биртаруон вышла на охоту. Она послала одну единственную стрелу в Грамарха, которая пронзила его глаз. Тот умер мгновенно. На землю упало уже бездыханное тело.
В благодарность богине, Арриэсхенна раз в году сцеживает яд в чашу Биртаруон. Тот, кто добудет этот яд и приучит себя к нему – станет неуязвим для всех ядов мира. Принимать его нужно три луны кряду. В соотношении одна капля яда к трём каплям чистейшего розового масла. Яд Арриэсхенны густой, светло-лимонного цвета. Если посмотреть его на свет, то можно заметить радужное свечение, которое заключено внутри».
Я закрыла книгу. С одной стороны, если я себя сейчас приучу к паучьему яду, то меня никто никогда не сможет отравить. С другой – я не собираюсь посвятить свою жизнь пробованию еды с королевского стола. К тому же яд меня не возьмёт, а Праздный окочурится. И буду я болтаться на виселице за то, что отравила венценосного. Но что-то внутри мне не давало покоя. Зачем-то мне нужно это сделать. Я вспомнила рассказ бати о своей настоящей маме. Её хотели забрать во дворец на королевскую кухню. Но она отказалась. Как и бабушка. Но моя мать была ей невесткой. Тогда почему ей это предложили?
Нить ускользала. Мне казалось, что стоит протянуть руку, как я за неё ухвачусь. Но она ловкой змейкой скользила между пальцами и никак не хотела даваться в руки.
Ко мне подлетели четыре крохи.
– Ваше время истекло, адептка Морошкина. Мы пришли забрать книгу.
– Да, конечно, – я встала из-за стола.
Фейри взмахнули палочками, я услышала, как защёлкнулся замок. Феи подняли книгу вверх.
Я поблагодарила госпожу Фолианту и пошла в общежитие.
В нашей комнате все были в сборе. Парни стояли вокруг моей кровати на коленях, низко склонившись над картой и тихо переговаривались. Бунт спал на моей подушке, а Шафран сидел на новом яблоке. Кхыбра специально для меня приготовила ужин.
– Мы поели в столовой. Это, – она сняла салфетку, под которой была перловка с грибной подливкой, – твоё.
– Спасибо, Кхыброчка, но перловку я не ем. Совсем.
– Извини, – настроение троллины упало.
Как я могу? Она старалась, а я?
– Но только потому, что это готовила ты, я съем, – улыбнулась я. Правда улыбка получилась вымученной.
– С тобой всё в порядке? – участливо спросила подруга.
Я кивнула и съела пару ложек каши. Желудок радостно заурчал.
– Рута, если ты не хочешь, то я доем, – радостно предложил Ликраниэль, отрывая голову от карты.
– Ты и так полкотелка слопал! – грозно сказала троллина.
– Я не виноват, что у меня хороший аппетит, – оправдался он.