Страница 1 из 116
Пролог
ПРОЛОГ
Ночь брызнула над Курчавым горстью раздавленной ежевики. На небе стали появляться яркие звёзды. Созвездие Русалки, Ведьмины кольца, а рядышком – три ярких точки – Мухоморы. Через небольшое окошко моей крохотной комнаты, в которой поместился только шкаф и кровать, я с удовольствием смотрела на юноцветские звёзды. Не спалось. Девичник прошёл бурно и весело. Подружки разошлись, песни все спели. А некоторые, такие как, например: «Где моя зазноба пропадала, когда душу пропил в кабаке?» так вообще, по три раза. Я лежала, закинув руки за голову, и мечтала. Завтра наконец-то оправдаю родительские ожидания и выйду замуж за сына нашего головы – Лавра.
Ох, от счастья совсем забыла представиться. Зовут меня Рута Морошкина, от роду мне аж двадцать два годочка. Папа рассказывал, что когда я родилась, в небе появилась ярко-оранжевая звезда, которую маги назвали Глазом Дракона. Поговаривают, что у тех именно такие глаза. Ничего не могу сказать по этому поводу, так как драконов видела только высоко в небе, когда они летят над Курчавым в Хиллагари или Леовардию. Однако свет звезды навсегда остался в моих огненно-рыжих волосах
Сёстры и мама всегда подтрунивали надо мной по этому поводу. Больше всего родительница печалилась, что с таким пожаром сложно будет выйти замуж. Впрочем, не скажу, что она была так далека от истины: для курчавских юношей я была другом, своим парнем и немного жилеткой, в которую они периодически плакались.
Но покойная бабушка Аконита говорила, что я особенная. Недаром в небе вспыхнула новая звезда! А ещё она любила повторять, что если солнце кого-то щедро одаривает золотом волос – тот избранный. А веснушки не просто пятнышки, а нежные поцелуи лучей светила.
Выросла я в отцовской корчме. И постоянно была у него на подхват
е. Приносила, подавала, помогала, убирала, готовила, рассчитывала. Наглые посетители, которые помышляли шлёпнуть пониже спины – получали по загривку верной скалкой, которая всегда была под рукой, вернее, висела на поясе. Особенно этим доставали гномы. Каждый третий женихался. Но я, как и родители, против такого кровосмешения. Хотя среди них попадались и очень даже привлекательные типы.
– Стыдобище какое! – укоряла матушка. – Как соседям в глаза смотреть? Младшую уже просватали, а ты никак замуж не выйдешь!
Я лишь разводила руками – не берут и что с того? Можно подумать, мои сёстры счастливы со своими мужьями. Средняя, которая младше на год, уже троих ребятишек воспитывает мал мала меньше. Вторая средняя беременна двойней, так ведьма Горпина сказала. Значит, и у неё трое будет. А младшую просватали только потому, что она тоже «шкатулка с сюрпризом». А я… До Лаврушки толком ни с кем и не встречалась. Да и на свидания не звал никто. Потому что после окончания школы ежедневно работала в корчме. Нет, не подумайте, что у меня только работа на уме. Я петь люблю и танцевать. Но так редко выпадают праздники!
После посиделок чешешь домой в гордом одиночестве или с Тайкой. А когда Лаврушка вернулся с учёбы в Курчавое, поняла, что пропала. Высокий, статный, глаза, что васильки в поле, локоны белокурые вьются. Ещё и на гармошке играет. Когда он проводить меня вызвался – обомлела. А он под локоток взял и повёл. Я шла, и земли под ногами не чуяла. Родители нарадоваться не могли. Мать в храм к жрецам бегала, поклоны била, богов дарами задабривала, чтоб судьбу мою удачно пристроить. Боги её и услышали. Голова через месяц заслал сватов. Счастье привалило, впору отгружать.
Платье выбирали в городе на ярмарке. Пришлось его растачивать: на эльфийское батя деньги зажал, а в остальные я не влезала. Один из портных заметил:
– Надо же, какая вы нестандартная. Неудивительно, что замуж только сейчас позвали.
Я в долгу не осталась:
– А всё оттого, что ваш товар лучше на лесопилке предлагать: налезть он может только на доски.
Портной обиделся, но спорить не стал. В итоге купили платье с рюшечками, которые скрывали мою и так не маленькую грудь. Книзу оно расходилось воланами, а под него полагался каркас. Когда дома примерила эту красотень, то брат не удержался и сказал:
– Рута, ты после свадьбы можешь работать в корчме куклой на самовар – села и отвар согрела.
Полдня за ним гонялась, чтобы уши надрать. Да ладно, чего обижаться, если сама видела, что в платье меня стало в два раза больше. Поэтому от каркаса решила отказаться.
Я перевернулась на своей перинке и в предвкушении завтрашнего счастья закрыла глаза, чтобы хоть немножечко поспать. За окнами послышались тихие голоса. Прислушавшись, узнала Лаврушку. Сердце радостно забилось – неужели решил заглянуть ко мне? Стараясь не шуметь, поднялась с кровати, одёрнула длинную, почти до пят рубаху, которая всякий раз перекручивалась верёвкой, завернулась в пуховую бабушкину шаль и, чтобы никого не разбудить, решила идти босиком к любимому, как в той песне: «Шибануло – босиком к милому носило…»
Выскользнув во двор, пошла к калитке. В будке похрапывал старый пёс Будяк. То, что я мимо прошла, на его сне никак не отразилось. Только почесал за ухом и перевернулся на другой бок. Я наступила на осколок кости и чуть не завопила на весь двор. Вовремя опомнилась и, причитая про себя всякие нехорошие слова, прихрамывая, открыла калитку и вышла на улицу. Я огляделась по сторонам – никого. На небе ярко светила полная луна, а рядом с ней весело подмигивал Глаз Дракона – не иначе как знак. Я поёжилась, неуверенно себя чувствую в полнолуния. Как знать, может мертвяк будет шляться в поисках человечины или оборотень задерёт, а то ещё хуже – вампир на охоту выйдет. Но благодаря штатному некроманту, подобные ужасы нас уже год в Курчавом не тревожили.
Скрипнула дверь сеновала. Ага! Значит, любимый ждёт меня там. Я помчалась к нему как горностай. Хоть и ни разу не видела этого зверька живьём, но очень надеялась, что мой прихрамывающий бег похож на то, как он бесшумно скользит по лесу.
– Не отвлекайся, у нас мало времени, – ответил голос Лавра, и снова послышалась возня и сопение.
– Снова. Ты слышал?
– Зачем ты на ней женишься?
Я прикрыла рот рукой, чтобы не закричать.
– Кто тебе сказал, что я не люблю тебя? Всё останется как есть.
Обрывок фразы утонул в новом сопении, за которым я услышала тяжёлое дыхание Лавра. Стало совсем интересно! Что за коровёнка спит, и кто метит на моё законное место? Поднялась ещё на пару дощечек, которые снова предательски застонали, а лестница сделала небольшой наклон назад. Я мёртвой хваткой вцепилась в неё и рывком наклонила вперёд. Лицом тут же уткнулась в душистое сено. Как упырь, поползла по ступенькам, уже не беспокоясь, что услышат. Доползла до верхней – и онемела. В лунном свете увидела, как мой любимый спускает с себя портки. Ярким пятном мелькнул голый зад. Ах, ты ж, поганец!