Страница 14 из 116
Глава 4. Соблазнение или наваждение
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
СОБЛАЗНЕНИЕ ИЛИ НАВАЖДЕНИЕ
Коняшка с галопа перешла на трусцу, я выехала на главную дорогу. Мимо проносились повозки и кареты. Боги, где же поворот к академии? Зря дорогу не запоминала, когда ехала к тётке, сидела раскрыв рот, по сторонам глазела. Зато увидела огромные кованые ворота, которые открывали проезд к королевскому дворцу. Туда как раз стекались кареты. Видимо король давал бал, в честь кого или чего – не знаю. Но нашему королю только дай повод!
Барышень, я само собой не видела, а вот мужчин, сопровождающих кареты, успела немного разглядеть. Все разодетые и напыщенные как индюки, наодеколоненные до такой степени, что задохнуться можно. Но какие у них кони!.. Загляденье! Особенно выделялся один всадник на вороном жеребце. Его лицо скрывала широкополая шляпа, посему разглядеть его было невозможно. Зато коня не спутаешь ни с одним другим. В свете фонарей он казался обсидиановым, оттенок выгодно подчёркивала золотистая грива. Чёрная звезда. Эту породу вывели коневоды в Химерном лесу. Всадник, как мне показалось, пристально смотрел на меня из-под шляпы, затем пришпорил коня и поскакал к сияющему огнями королевскому дворцу.
Что-то я размечталась и… по-моему, свернула не туда. Я завертела головой – очень странное место. Приземистые, почти вросшие в землю дома, ставни на окнах закрыты, огни в домах не горят. Магических огней здесь в помине не было, зато горели обычные свечные фонари. В таких каждое утро фонарщики чистили воск, а вечером ставили толстенные свечи и зажигали их. Правда, горели они через один, а то и через три. Отчего на расстоянии вытянутой руки не было ничего видно. Голосов не слышно. Мне бы спросить почту! Точно! Мне нужна центральная почта! А у кого спрашивать-то?
– Эй! – громко крикнула я. – Эй, люди! Есть тут кто?
Ставни покосившегося дома у горевшего фонаря отворились, и на улицу выглянула пожилая тощая тётка с засаленными волосами, которые подобно шнуркам лежали у неё на плечах.
– Слышь ты, шалава, вали отседа подобру-поздорову! А то ща мужа кликну, так он тебе ноги выдернет, а коня на колбасу пустит! – И она противно захихикала.
Какая милая горожанка! Я не стала ей ничего отвечать. Знаю таких, сто́ит только зацепиться, и скандал на ровном месте обеспечен. Моя лошадка нервно заржала, я проехала чуть дальше, остановилась и снова закрутила головой по сторонам. Хоть бы кабак какой найти! Не может же быть в столице одна-единственная таверна? Я снова оглянулась в надежде увидеть хоть одну живую душу – никого. Так, надо разворачивать лошадь и ехать назад, на главную дорогу. Мелькнула тень. Или мне показалось? Я поёжилась, холодок пробежал по всему телу, оставляя вдоль позвоночника ледяную крошку страха. Я, в общем-то, не робкая барышня, но стало как-то не по себе. Невдалеке показалась мужская фигура. Я слегка пнула лошадь пятками в бока, но она опять заржала и осталась на месте. Фигура приближалась. Слабое свечение фонаря выхватило бледное измученное лицо с жёлтыми, явно больными глазами. Только желтухи мне не хватало! Я нащупала верную скалку, сняла с пояса и сжала её покрепче в руке.
– Эй, болезный! Держись подальше от меня! Я не хочу заразиться желтухой.
Мужик что-то пробормотал, а в глазах зажглись и погасли недобрые огни. Мамочки! Кажется, я попала! Упырь!
– Иди туда, откуда пришёл, – храбрясь и скрывая дрожь, выдала я. А лошадка, будь она неладна, взвилась на дыбы и заржала, как будто этот кровосос впился ей в шею. Я еле совладала с ней, чуть не огрев меж ушей скалкой, еле сдержалась.
Упырь, не страшась, подходил ближе и ближе.
Я собрала всю волю в кулак, нельзя кровососу показывать свой страх:
– Ты не подскажешь, как проехать до почты? Мне центральное
нужно.
Упырь принюхался, облизнулся и оскалил зубы такие же жёлтые, как и глаза, обнажая кривые длинные клыки. Ого, я даже не догадывалась, что у нечисти могут быть проблемы с зубами. Но сейчас не до этого! В голове моментально созрел план. Когда кровосос подошёл поближе, я-таки, мысленно жалея лошадку, стукнула её скалкой по рёбрам. Этого было достаточно, чтобы та снова взвилась на дыбы и обоими копытами приложила мерзкого упыря к фонарю. Стекло жалобно звякнуло, свеча потухла, а кровосос рухнул на дорогу, подняв облако пыли. Я что есть духу ударила пятками в бока – коняшка наконец-то развернулась, и мы помчались во весь опор куда глаза глядят. Так и есть, я свернула с главной дороги влево, а нужно было ехать дальше прямо и направо. Вот почта, а вот и здание академии. Фу-ух! Кажется, пронесло.
Стражники у ворот только пальцами у висков покрутили – такой шалой девахи они давно не видели. Даже ничего не сказали, что я прямо на лошади заехала на территорию. Видимо здесь и не к такому привыкли.
Возле дверей общежития ходила туда-сюда обеспокоенная Кхыбра. Увидев меня, она кинулась к лошади, и умело схватила под уздцы. Коняшка встала как вкопанная. Вот это да! Правда, я тоже была как та коняшка, только деревянная: с непривычки отбила попу, поэтому ноги не разгибались. Теперь я понимаю, зачем воинам нужны оруженосцы – чтобы с коней снимать, а не только носить за ними мечи да доспехи в порядке держать!
– Почему ты меня не разбудила? – сердито спросила Кхыбра.
– Я думала, что ты устала с дороги. К тому же ты так сладко спала.
– В следующий раз – буди. – Она бросила на меня ещё один рассерженный взгляд. – Чего с коня не слезаешь?
– Не могу, – простонала я, – зад отбила.
К нам подошёл Альгин с двумя парнями. Он мгновенно оценил ситуацию, только взглянув на мой несчастный растрёпанный вид.
– Ногу перебросить сможешь? – спросил он.
– Не знаю, – честно ответила я. К чему геройствовать?
– Попробуй. Я сейчас стремя уберу.
Он обошёл лошадь и высвободил мою ногу. Я засопела и со стоном еле-еле перебросила её. При этом мои любимые жёлтые панталончики увидели все. Ну и плевать! Альгин кивнул парням и все трое помогли мне слезть с лошади.
– Светлая Аргина! А скалка тебе зачем? – спросил худой долговязый парень с длинной тёмной косой. – Ты тесто на коне раскатывала?
– Это моё орудие защиты от посягательств всяких типов.
Он удивлённо раскрыл глаза, но промолчал, переводя взгляд с меня на скалку.
Второй парень хихикнул:
– И много посягательств было за пару часов?
– Два, – держа под руку Кхыбру, сказала я.
Парни молча уставились на меня. Второй, блондин с раскосыми карими глазами, не очень высокого роста, поджарый, как и Альг. И только сейчас я заметила на рукавах у них нашивки: Спираль с Маятником и вышитые буквы «МПБ». Нашивки светились в темноте.
– МПБ – это «молитесь, помощь близко»? – я ткнула пальцем в нашивку Альгина.
– Нет, – рассмеялся Альг, – «Магический патруль безопасности».
– А-а-а, – протянула я, всё ещё не придя в себя.
– И кому так повезло? – нарочито весёлым тоном попытался разрядить обстановку Альгин, хотя взгляд его оставался серьёзным.
– Первому – вору, который ограбил меня в грифон-дилижансе. Он припёрся к тётке в таверну сбывать украденное. Вот я его и приложила чуток. Он посягнул с утра, теперь получил по заслугам.
Кхыбра засмеялась, вместе с ней и ребята.
– Я представляю это «чуток», – вытирая слёзы, сказал блондин. – Кстати, мы забыли представиться, я – Бо́грис, можно просто Грис. А он, – парень кивнул на темноволосого, – Гера.
– Герман, – кивнул второй.
– Рута, а это моя подруга Кхыбра.
Мы обменялись кивками.
– А кто второй счастливчик? – продолжил расспрашивать Альг.
– Упырь, – спокойно ответила я. Так, будто каждый день встречаюсь с ними. – Только я его не скалкой, – я смущённо замялась.