Рожденные революцией.

- А-А-А-А! – крик, выр­вался из вос­па­лен­ной глот­ки, ог­ненны­ми пу­зыря­ми раз­ди­рая гор­тань. В сжа­тых лег­ких сов­сем не ос­та­валось воз­ду­ха, но крик, пе­рехо­дящий в ут­робный вой, не прек­ра­щал­ся ни на миг, Гар­ре­ту ка­залось, что это во­пит, сго­рая и кор­чась в бес­ко­неч­ной аго­нии его ду­ша. Что рас­плав­ленная сталь, про­сачи­ва­ет­ся сквозь его по­ры, прев­ра­щая кос­ти, мыш­цы, связ­ки в обуг­ленные го­ловеш­ки. И мо­лил толь­ко об од­ном – что бы как мож­но ско­рее уже пла­мя унич­то­жило об­на­жен­ные нер­вы, то – что В НЕМ мо­жет чувс­тво­вать эту ад­скую БОЛЬ. Что бы это ЧТО-ТО… поз­во­лило ему, на­конец, взор­вать­ся, уме­реть, и осесть на зем­лю пра­хом – ос­ты­ва­ющим пеп­лом.

Он го­рел.

Как, чёрт возь­ми, та­кое воз­можно!?

Крик бил­ся о сте­ны и виб­ри­ровал, не на­ходя вы­хода из ка­мен­ной ло­вуш­ки.

Пе­ри­оди­чес­ки мо­лодой че­ловек те­рял соз­на­ние, но да­же тог­да, где-то за гранью ощу­щений, где-то глу­боко на дне, да­же глуб­же… он все рав­но знал, что ГО­РИТ. 

Го­рит, про­вали­ва­ясь в прок­ля­тую ог­ненную без­дну. 

По­нача­лу бы­ло толь­ко так. 

Спус­тя ка­кое-то вре­мя Гар­рет осоз­нал, что ха­рак­тер бо­ли из­ме­нил­ся. 

Осоз­на­ние – это бы­ло пер­вым, что вы­дер­ну­ло его на по­вер­хность из глу­бин ада. Он осоз­нал, что умер, по­тому что сер­дце – его сер­дце за­ходя­ще­еся в не­удер­жи­мом, ярос­тном га­лопе, вдруг спот­кну­лось. И ос­та­нови­лось, глу­хо тол­кнув­шись в реб­ра. 

Тем­но­та. 

Ти­шина.

Он зах­ри­пел, вби­рая сквозь сцеп­ленные зу­бы от­да­ющий зат­хлым под­зе­мель­ем воз­дух. Был страх. Па­рали­зу­ющий. Страх аго­нии. Страх кон­ца. 

Этот страх ни шел ни в ка­кое срав­не­ние с тем уми­рот­во­рен­ным, по­лусон­ным сос­то­яни­ем, с ка­ким он при­нял собс­твен­ную смерть в ста­ром сен­ном ба­раке во дво­ре мо­нахов-фель­янов. Ког­да это бы­ло? В прош­лой жиз­ни? По­чему он об­ре­чен уми­рать за­ново? Уми­рать ТАК? Или он уже умер, и это его заг­робная участь? Го­реть и за­дыхать­ся в пре­ис­подней? За что? За ка­кие гре­хи? За то что при жиз­ни сго­рал и за­дыхал­ся от не­навис­ти? Ви­димо это са­мый оче­вид­ный от­вет из всех оче­вид­ных…

Не слиш­ком ли дол­го… для пред­смертных раз­мышле­ний?

Гар­рет рва­нул­ся. И вдруг ощу­тил, как впе­чатал­ся за­тыл­ком в ка­мен­ную клад­ку сте­ны. Кам­ни зах­русте­ли, рас­хо­дясь мел­ки­ми ос­тры­ми тре­щина­ми под его ло­пат­кми, ска­тыва­ясь пыль­ной рос­сыпью вниз. Его ла­дони с гул­ким сту­ком вре­зались в сте­ну по обе сто­роны, так же вы­зывая стран­ные ме­тамор­фо­зы с древ­ним из­вес­тня­ком, пог­ру­жа­ясь в не­го лег­ко, как в сли­воч­ное мас­ло. Он сжал ку­лаки, лег­ко вби­рая в при­гор­шни ка­мен­ное кро­шево, ко­торое мо­мен­таль­но прев­ра­тилось в пе­сок под его паль­ца­ми.

Что-черт возь­ми-про­ис­хо­дит?

С ним?

На­вер­ху пос­лы­шались ос­то­рож­ные ша­ги, скра­дыва­емые тол­стым сло­ем поч­вы. Гар­рет нап­рягся, из гру­ди не­ожи­дан­но выр­ва­лось от­ча­ян­ное ры­чание. Звук, ко­торый по­разил мо­лодо­го ви­кон­том, по­тому что рож­дался не в НЕМ, в ка­ком-то дру­гом су­щес­тве, чут­ком, не­имо­вер­но воз­бужден­ном, нас­то­рожен­ном, и оз­лоблен­ным, как заг­нанный зверь.

Что-черт возь­ми-про­ис­хо­дит?

- Я не при­чиню те­бе вре­да, – спо­кой­но ска­зал этот кто-то. Сов­сем не гром­ко, но Гар­рет, как ни стран­но, смог рас­слы­шать ма­лей­шие от­тенки ин­то­нации, и да­же нез­на­читель­ный, поч­ти не­уло­вимый ак­цент го­ворив­ше­го.

- Ты поз­во­лишь вой­ти? - в от­вет пос­ле­дова­ла лишь нап­ря­жен­ная, да­вящая ти­шина. Ви­конт не мог от­ве­тить – его соз­на­ние не вме­щало быс­тро­ты собс­твен­ных ре­ак­ций - мыс­ли его ме­тались под че­реп­ной ко­роб­кой ог­ромной ста­ей на­пуган­ных птиц. Так мно­го… ВСЕ­ГО. Еще боль­ше воп­ро­сов без от­ве­та. А еще… ЖАЖ­ДА. Она по­лых­ну­ла ди­ким ог­нем, опа­ляя гор­тань, сво­дя су­доро­гой слип­ше­еся су­хое гор­ло. 

Кар­лайл мед­ленно спус­тился вниз. Он ста­рал­ся не про­из­во­дить рез­ких дви­жений, что бы не нер­ви­ровать но­ворож­денно­го, чье ли­цо блед­ным тре­вож­ным пят­ном зас­ты­ло в тем­ном уг­лу под­ва­ла. Ярос­тный, поч­ти ли­шен­ный рас­судка взгляд ис­подлобья, слов­но прик­ле­ил­ся к фи­гуре блон­ди­на, жад­но улав­ли­вая лю­бое его пе­реме­щение. 

- Кто ты? – хрип­ло вып­лю­нул вам­пир, и за­мер, буд­то гро­мом по­ражен­ный, не уз­на­вая свой го­лос. Раз­ве мог­ли эти чу­жие, сто­рон­ние зву­ки, вы­рыва­ющи­еся из пе­реп­лавлен­ных свя­зок, быть его го­лосом?

Кар­лайл в ус­по­ка­ива­ющем жес­те вы­тянул ру­ки, де­монс­три­руя нез­на­ком­цу рас­кры­тые ла­дони:

- Все хо­рошо. Ус­по­кой­ся. Я при­шел по­мочь те­бе.

Вам­пир за­метал­ся. Его дви­жения бы­ли па­ничес­ки рез­ки­ми, рва­ными.

- Ш-ш-ш, - Кал­лен сдви­нул­ся еще на па­ру сан­ти­мет­ров в его сто­рону. Гла­за его из­лу­чали нас­то­рожен­ность и со­чувс­твие. Вос­по­мина­ния о собс­твен­ном му­читель­ном пе­ревоп­ло­щении бы­ли еще очень све­жи в его па­мяти. 

Пар­ню на вид бы­ло лет двад­цать, и блон­дин был нем­но­гим стар­ше его, ког­да… Кар­лайл су­дорож­но вздох­нул, ког­да пе­ред гла­зами во всей кра­се вста­ли раз­рознен­ные, но та­кие яр­кие кар­ти­ны: треск фа­келов, собс­твен­ное сбив­чи­вое ды­хание – он – мо­лодой, пол­ный сил, быс­тро отор­вался от груп­пы лю­дей, ки­пящих пра­вед­ным гне­вом, прес­ле­ду­ющих не­чисть. Он воз­глав­лял этот от­ряд. Он был обя­зан. Обя­зан оп­равдать до­верие от­ца. Отец! 

Горь­кая лип­кая жи­жа – как бо­лот­ная тря­сина всо­сала ра­зум Кар­лай­ла, оку­ная в смер­дя­щие чер­ные во­ды оби­ды. За что? 

Ког­да уди­ра­ющий ста­рик вдруг не­ожи­дан­но ос­та­новил­ся, а за­тем бро­сил­ся на прес­ле­дова­теля и вспо­рол ос­тры­ми зу­бами ко­жу на его шее. Кар­лайл не ус­пел да­же уди­вить­ся и поч­ти не по­чувс­тво­вал бо­ли. Боль приш­ла поз­же. 

БОЛЬ. 

Ког­да он го­рел трое су­ток в тем­ном, сы­ром под­зе­мелье, поч­ти та­ком же как это – ни­кого не бы­ло ря­дом, кто мог бы под­держать его. Объ­яс­нить. Уте­шить. 

Отец хо­тел собс­твен­но­руч­но унич­то­жить его.

Кар­лайл не знал, кем был при жиз­ни этот па­рень – мо­жет отъ­яв­ленным не­годя­ем? И тог­да… Тог­да сей­час он по­пыта­ет­ся свер­нуть ему шею и сбе­жать. Что бы уби­вать. Что бы на­сытить­ся. А мо­жет…

- Я умер? – вык­рикнул но­ворож­денный – Черт возь­ми! Я умер?

Он пы­та­ет­ся мыс­лить. Пы­та­ет­ся най­ти объ­яс­не­ние… Это хо­рошо. Зна­чит мож­но на­де­ять­ся, что он сов­ла­да­ет с со­бой.

- Ты стал бес­смертным. – Вот так. Толь­ко фак­ты. Бес­пристрас­тные. Го­лые. Как ок­руглые ва­луны, вы­лизан­ные ты­сяче­лет­ним мо­рем до иде­аль­ной фор­мы. Кар­лайл знал, что этот от­вет в до­ли се­кун­ды по­родит в го­лове вам­пи­ра мил­ли­он дру­гих воп­ро­сов. И он го­тов был тер­пе­ливо от­ве­тить на все. Ес­ли то­му хва­тит си­лы во­ли, что бы пе­ребо­роть жаж­ду, что бы пос­та­рать­ся обуз­дать свою сущ­ность.

- Что это зна­чит? – док­тор Кал­лен ви­дел, как в но­ворож­денном за­кипа­ет гнев, от­то­го, что он не мо­жет по­ка осоз­нать все про­изо­шед­шие с ним пе­реме­ны. Еще нем­но­го и па­рень сор­вется. В ра­дуж­ке его глаз свер­ка­ла собс­твен­ная алая кровь, но гла­за быс­тро тем­не­ли, на­лива­ясь стра­хом и не­осоз­нанным по­ка же­лани­ем вце­пить­ся ко­му-ни­будь в глот­ку.

- Ты дол­жен вы­пить это, – вмес­то от­ве­та Кар­лайл дос­тал из зап­лечно­го хол­ще­вого меш­ка боль­шую стек­лянную бу­тыль, в ко­торой плес­ка­лась тем­но-бар­до­вая вяз­кая жид­кость, по­ходив­шая на креп­ле­ное гус­тое ви­но, как ми­нимум – по­луве­ковой вы­дер­жки. Стек­ло не поз­во­ляло но­ворож­денно­му раз­ли­чить за­пах кро­ви, но он жад­но об­лизнул пе­ресох­шие гу­бы, рас­слы­шав влаж­ное буль­канье в хруп­ком со­суде.

Не­умес­тная ана­логия с го­лод­ным мла­ден­цем, тя­нущим­ся к ма­терин­ской гру­ди, зас­та­вила Кар­лай­ла изог­нуть гу­бы в горь­кой ух­мылке.

Но­ворож­денный в мгно­вение ока опо­рож­нил пя­тилит­ро­вую ем­кость, слег­ка по­мор­щился:

- Что это?

- Кровь.

- Еще, – тре­бова­тель­но прох­ри­пел он. Кар­лайл про­тянул ему еще од­ну та­кую же бу­тыль. И ее вам­пир при­кон­чил, ка­жет­ся в один гло­ток. По­серев­шее ли­цо с ос­тры­ми ску­лами нем­но­го рас­сла­билось, си­нева уш­ла из нап­ря­жен­но сжа­тых губ. Те­перь он го­тов был слы­шать.

Кар­лайл вни­матель­но наб­лю­дал за сос­то­яни­ем но­ворож­денно­го: его ды­хание бы­ло сбив­чи­вым - он все еще, ин­ту­итив­но, пы­тал­ся на­пол­нить свои лег­кие воз­ду­хом. Не по­нимая – это аб­со­лют­но не нуж­но те­перь. По под­зе­мелью рас­плес­кался тер­пкий драз­ня­щий за­пах. Тон­кие ноз­дри его неп­ре­рыв­но под­ра­гива­ли, Од­на­ко, блон­дин ос­та­вал­ся со­вер­шенно спо­кой­ным. Весь его об­лик вы­ражал учас­тие и доб­ро­жела­тель­ность. И пос­те­пен­но, па­рень за­ражал­ся этим спо­кой­стви­ем, впи­тывая неп­реклон­ную уве­рен­ность стран­но­го по­сети­теля. 

- Что ты пом­нишь? – воп­рос Кар­лай­ла зас­тал Гар­ре­та врас­плох. 

Док­тор Кал­лен знал, что зна­чит это зас­тывшее не­до­умен­ной мас­кой вы­раже­ние на ли­це мо­лодо­го вам­пи­ра. Че­лове­чес­кие вос­по­мина­ния бы­ли мут­ны­ми, для не­го, как не­яс­ные бли­ки на тем­ной во­де в пас­мурный день. Бро­ви но­ворож­денно­го, над­ло­мив­шись, сош­лись к пе­рено­сице. Под тон­кой, блед­ной ко­жей прик­ры­тых век, су­дорож­но за­мета­лись глаз­ные яб­ло­ки. Кар­лайл от­ме­тил, что пе­ревоп­ло­щение прив­несло от­пе­чаток арис­токра­тиз­ма во внеш­ность это­го че­лове­ка, чуть рез­че обоз­на­чив утон­ченность в чер­тах его ли­ца. Рас­тре­пан­ные пря­ди ру­сых во­лос об­рамля­ли лоб, спус­ка­лись на вы­сокие ску­лы… па­дали к уп­ря­мо вздер­ну­тому, во­лево­му под­бо­род­ку… кем же он был?

- Лу­иза! – вос­клик­нул вам­пир, ши­роко рас­па­хивая гла­за. – Я дол­жен спас­ти ее! – он рез­ко по­дал­ся впе­ред, но Кар­лайл ус­пел пе­рех­ва­тить но­ворож­денно­го.

- Пос­той! Те­бе нель­зя сей­час… к лю­дям.

Гар­рет от­швыр­нул блон­ди­на к сте­не, лег­ко, как не­весо­мую щеп­ку.Кар­лайл по­нимал, что не смо­жет ос­та­новить пре­вос­хо­дяще­го его в си­ле но­ворож­денно­го. Ос­та­валось взы­вать к его ра­зуму:

- Ты убь­ешь ее! – вык­рикнул он. Вам­пир от­ре­аги­ровал мгно­вен­но: ух­ва­тив Кар­лай­ла за гор­ло он впе­чатал его в сте­ну, при­под­ни­мая те­ло на вы­тяну­той ру­ке. Он ры­чал, а Кал­лен, чувс­тво­вал, что пе­рес­чи­тал все кам­ни в клад­ке сво­ими поз­вонка­ми, сквозь ткань кос­тю­ма. – Ты дол­жен на­учить­ся справ­лять­ся со сво­ей жаж­дой! – сдав­ленные сип­лые зву­ки про­кати­лись под ко­жей шеи, от­да­ва­ясь дрожью в ла­донь Гар­ре­та. Он ос­ла­бил хват­ку.

Ступ­ни Кар­лай­ла кос­ну­лись твер­дой по­вер­хнос­ти. Ка­жет­ся ска­зан­ные им сло­ва сму­тили и оше­ломи­ли но­ворож­денно­го.

- Ты пил кровь жи­вот­ных… че­лове­чес­кая… кровь бо­лее прив­ле­катель­на для… та­ких как мы. 

- Для та­ких?..

- Для вам­пи­ров. – Это ока­залось слиш­ком. Слиш­ком не­ре­аль­но, что бы Гар­рет вот так схо­ду по­верил в то, что он стал ТА­КИМ.

-Те­бе нуж­но вре­мя, что бы сов­ла­дать… со сво­ей сущ­ностью. – Кар­лайл сно­ва го­ворил ти­хо и уве­рен­но. Пы­та­ясь вну­шить со­бесед­ни­ку спо­кой­ствие.

- Но… я ДОЛ­ЖЕН спас­ти ее, - смя­тение от­ра­зилось в при­щурен­ных гла­зах но­ворож­денно­го.

- Рас­ска­жи мне все…э-э

- Гар­рет. Ме­ня зо­вут Гар­рет Клод Де Вер­жи. – от­ве­тил вам­пир.