Тени Грехов

Твоё жилище – у меня в груди, 

Приют всегда открытый, ненадёжный: 

В любое время уходи-входи. 

И я боюсь воровки каждый миг: 

Пасует Честность, если куш велик. 

Отрывок из сонета Шекспира № 48. 

Перевод: И. Фрадкина.

– Этот порошок действительно поможет? – поинтересовалась Велия, сжимая в руке шёлковый мешочек. Несмотря на весь переполняющий её скептицизм, в своём воображении она непроизвольно уже рисовала пленительные картины грядущих минут, которые пусть ненадолго, но всё-таки позволят ей почувствовать себя не только желанной, но и счастливой. 

Сидя на скамейке и положив локоть на её спинку, Велия посмотрела на своего собеседника. Стоя возле пожелтевшего пышного куста, он изучал её внимательным и тяжелым взглядом. И этот притягивающий и в то же время пугающий взор, вызывая озноб, буквально заставлял Велию сжаться, но она всеми силами пыталась не показать своей слабости. Гордо смотря в насыщенно-зелёные глаза мужчины, она старалась узреть в них наивность и щенячью любовь, над которыми насмехалась много десятилетий назад. Но, к своему изумлению, их не видела, будто те нещадно смело время, как волна размывает замки из песка. Сейчас в паре шагов от Велии стоял не юноша, верующий в Бога и жадно ловящий каждое её слово и взгляд, а уверенный, не знающий пощады и жёстко идущий к своей цели мужчина. 

Велия непроизвольно поёжилась. 

– Безусловно, – немного помедлив, лениво отозвался тот и подошёл к небольшой клумбе. Улыбка, едва коснувшись его пухлых бледных губ, растаяла. – Ведь… Как ты думаешь, благодаря кому, когда я появился в доме Радана полгода назад, он сладко любезничал с посторонней девушкой? Или ты сомневаешься в моей силе? – он вскинул широкую бровь. 

– Нет, – стянув с рук перчатки и положив их в сумку, как можно ровнее ответила Велия, хотя внутри неё всё похолодело из-за грубого, но довольно тихого голоса собеседника, когда-то бывшего робким, нетвёрдым. – Но не буду скрывать, я удивлена, что в итоге ты выбрал именно этот путь для достижения своих целей. Более того, я изумлена, что ты нашёл в себе силы для этого. Ты всегда казался мне, – секунда на обдумывание, – слишком правильным и закомплексованным. 

– Людям свойственно ошибаться и меняться, – апатично подметил он. – Но позволь мне тебя поправить: всех целей я ещё не добился. Осталась одна. Самая важная. 

Велия прищурилась и мысленно попыталась отгадать: чего же именно её старый знакомый ещё не получил? О чём мечтал? Чего желает всем сердцем? На ум приходило лишь одно – она сама. Но уверенности в этом не было, ибо мужчина, когда-то оставляющий возле её двери цветы и умоляющий о встрече, сейчас смотрел на неё беспристрастно, с налётом полного и бескомпромиссного равнодушия, что наводило на мысли: либо его чувства безвозвратно погасли, либо он научился их контролировать. 

– Я не сомневаюсь в твоём могуществе, – возвращаясь к разговору, произнесла Велия. – Просто… – сорвалось с её губ. 

– Никаких «просто», – мужчина устало махнул рукой и сорвал увядающую белую астру. На её лепестках поигрывали в капельках вечерней росы лучи уходящего солнца. Он вдохнул её аромат. 

Велия поморщилась. В находящейся за холмом церкви раздался вольный и широкий звон колоколов, заполняющий собой пространство, подобно отголоскам молитв. Где-то вдалеке в безоблачное небо взмыла испуганная стая птиц. Их крики, эхом долетая до пустой аллеи, тут же рассеивались в тишине. 

Улыбнувшись одними уголками губ, мужчина, будто задумавшись о чём-то глубоко личном, покачал головой. Но вскоре подошёл к скамейке и, присев на неё, вальяжно закинул ногу на ногу. Протянув Велии цветок, выжидающе на неё посмотрел. 

– Всему приходит конец. Позволь этому случиться, – сказал он. Нахмурившись, Велия неспешно взяла астру. Вежливо улыбнулась. 

– Ант, а ты знаешь, что астра означает на языке цветов? – коснувшись кончиками пальцев пожелтевших по краям лепестков, она, будто оценивая на цвет содержимое бокала с вином, покрутила цветок в руках. – «Я люблю тебя больше, чем ты меня», – шёпотом. Она кинула на него исподлобья изучающий взгляд. – Так что на твоём месте я была бы более осторожна в подобных подарках, даже если срок их жизни почти истёк. 

– Узнаю влияние Радана, – Ант устремил свой взор на утонувшее в жёлто-красных всполохах солнца небо, проглядывающее сквозь кроны полуголых деревьев. Лёгкий ветер, несущий пыль дорог, заиграл с концами его густых прямых волос. – Учти, прелестная леди, я никогда ничего не делаю просто так. Во всём есть свой смысл. Нужно лишь уметь его разглядеть. 

– И что же ты хотел мне сообщить таким жестом? – Велия опустила голову. Огненно-рыжая чёлка упала на её лицо, скрывая глаза. К щекам прильнула кровь. Облизав губы, Велия непроизвольно улыбнулась. Отчего-то встреча с Антом напоминала ей скорее свидание, чем деловой разговор, который всё же вселял в неё страх. Но этот страх был сколь отвратительным, как липкий след, тянущийся за уползающим от изъеденного листа слизнем, но и столь приятным, будто лёгкое касание раскрывшегося бутона розы к губам. 

– Я знаю язык цветов, – сахарно ответил Ант и, повернувшись лицом к Велии, заботливо заправил её волосы за ухо. 

– Тогда, – дыхание на миг перехватило, – ты любишь меня. Всё ещё любишь, – она пытливо заглянула в его глаза, но так и не сумела отыскать в них ответа. Лишь чёрные зрачки, подобные бездонной пропасти, растворяющие любые – и малые, и большие – звёзды, расширились. – Но тебя не устраивает то, что… 

– Верно, – кивнув, Ант забрал из рук Велии цветок. Погладив кончиками пальцев лепестки, он ухмыльнулся. Едва уловимое движение – и лепесток, кружась в воздухе, полетел вниз. Движение – ещё лепесток. Ещё. Один за одним. Это не было милым гаданием, как на ромашке. Это было разрушением – каждым движением пальцев Ант по чуть-чуть лишал цветок его первозданной красоты. Добивал её. С каждым лепестком из цветка уходила частичка жизни, пока от него не остался только голый стебель. Ант кинул его на землю. – Этому должен прийти конец. 

– А тебя нисколько не смущает, что для того, чтобы освободить своё сердце от любви к Радану, я должна… 

– Нет, – перебивая её, холодно ответил Ант. Лицо его ожесточилось. Подбородок вздёрнулся вверх. – Я долго ждал и терпел. Ещё немного боли сделает гораздо слаще мечту на моих губах. У всего есть своя цена. 

– Ты и вправду так сильно меня любишь? – Велия окинула его игривым взглядом. – Столько ведь лет уже прошло… 

– Велия, – он неожиданно, как когда-то давным-давно, с трепетом произнёс её имя. Спустя секунду властно накрыл её ладонь своей – неестественно жаркой, почти обжигающей. 

Велия закусила нижнюю губу, но руку не отдёрнула, точно кто-то под угрозой смерти запрещал ей это сделать. Сердце пропустило удар. Несмотря на то, что воздух вокруг неё был свеж и холоден, она вдруг стала задыхаться. Лёгкое оцепенение охватило её тело. 

– Помнишь, как я – юноша из бедной и верующей семьи – ухаживал за тобой, но ты не воспринимала мои чувства да и меня самого всерьёз! – резко, но с нежностью. – Как в день твоей свадьбы с Родолфо я прибежал к твоему дому и, стоя во дворе, отчаянно звал тебя, а ты… – горькая улыбка. – Ты даже не подошла к окну, ибо я и мои терзания тебе были безразличны. А ведь друзья твоего жениха схватили меня и, как бездомную дворняжку, выкинули на улицу, – сквозь зубы. 

Отдёрнув ладонь от Велии, Ант скрестил на груди руки. Глаза его, потемнев, лихорадочно заблестели. Велия не шелохнулась. Она всё ещё продолжала ощущать тепло касания Анта, будто его ладонь по-прежнему покоилась на её ладони. 

– Помнишь, как ты, вернувшись из Берлина, из своей поездки к дядюшке Бакли, стала сама не своя? Была замкнутой… Как к вам с супругом в гости приехали Натали с Леоном? Как ты продолжала меня игнорировать? Как ты… – пауза. – Внезапно для всех погибла, – едва слышно. – Помнишь? – требовательно. 

– Помню, Ант, – прошептала Велия, нутром ощущая, как от него исходят смертельные волны недовольства и раздражения. – Я всё помню. Но к чему ты клонишь? – как можно мягче поинтересовалась она. 

– Весь мир тогда для меня рухнул, превратился в руины, где среди пыли и грязи не было ни лучика солнца, ни веры, ничего. Одна пустота. Я был жив, но в то же время был мёртв. Понимаешь? – он окинул Велию цепким, полным одновременно злости и боли взглядом. – Не знаю, – уже спокойнее и безэмоционально, – благодаря Господу или благодаря Дьяволу – это уже не важно, – он махнул рукой, – но спустя пару месяцев судьба свела меня с Раданом. Он спас меня от шайки негодяев. И тогда я узрел, что есть не только Свет, который, как я считал, предал меня, отобрав тебя, но и Тьма. Истинная Тьма. Живая. Настоящая. Которую можно почувствовать. К которой можно не только прикоснуться, но и впустить в себя. Стать её частью, – резко повернувшись к Велии всем телом, колдун стал ласкать её взглядом, который показался ей безумным. 

Она поёжилась, но так и не решилась произнести и слова. 

– И только она могла мне помочь… – косая улыбка. Ант расправил плечи. – Помочь мне стать колдуном. Знаешь для чего, прелестная леди? – приторно, насмешливо. 

– Нет, – Велия покачала головой. – Расскажи, – шёпотом попросила она, прекрасно догадываясь о том, что он скажет, но при этом не решаясь прерывать его откровения. 

– Чтобы вернуть твою душу в мир живых, – медленно, точно вкушая сладкий и запретный плод. 

От этих слов по всему телу Велии – от макушки до кончиков пальцев ног – пробежала волна мурашек. 

– Но после я узнал: твоя смерть была инсценирована. Ты, как и я, перешла на сторону зла, пусть и в другой ипостаси. 

– И почему ты, узнав об этом, предпочёл оставаться в тени? Почему не пришёл ко мне? Не дал ни единой весточки? – спросила она. 

– Зачем? – удивлённо. – Чтобы ты вновь, смеясь, отвергла мои чувства? Нет, моя прелестная леди, – вязкая улыбка и высокомерный взгляд, – сей поступок был бы глуп и безрассуден, – Ант нагнулся к уху Велии. 

Она опустила глаза. Дыхание застряло в груди. 

– Но я всегда был рядом с тобой, – его голос, чуть опустившись, обрёл медовую природу. Не касаясь пальцами щеки Велии, Ант провёл ими вдоль неё, опускаясь к шее. 

Новый прилив тепла охватил тело Велии. 

– Где-то поблизости. Наблюдал за тобой. Любовался, – положив вторую руку на затылок Велии, он аккуратно, но настойчиво заставил её посмотреть себе в глаза. Их лбы почти соприкоснулись. Губы оказались слишком близко. – Я не мог ничего дать тебе из того, о чём ты мечтала. 

Дыхание Анта обжигало. Велии стало не по себе. Но оттолкнуть от себя его она боялась. Она впервые в жизни его боялась. Боялась существа, в которое он превратился. Боялась той силы, которой он сейчас обладал. Боялась того, что он при желании мог бы сделать с ней. 

– Поэтому я ждал своего часа. 

– И вот он настал, – сглотнув, сказала Велия. – Ты можешь подарить мне новую жизнь. Но Ант, – она провела языком по вмиг пересохшим губам, – это ведь не даёт тебе гарантию того, что я, наконец, отвечу на твои чувства. 

– Зато у меня появится долгожданный шанс. Я уже не тот юноша, который робел пред тобой. 

– Вижу, – напряжённо. – Из гадкого утенка ты превратился в прекрасного чёрного лебедя, – желая смягчить Анта, с нежностью и восхищением сказала она, при этом абсолютно не лукавя. 

– Благодарю за комплимент, – он самодовольно улыбнулся и, целомудренно коснувшись губами лба Велии, отстранился от неё, отчего ей сразу же стало легче дышать. 

– Не жалел? – вполголоса спросила она и поймала на себе вопросительный взгляд зелёных глаз. – Ты никогда не жалел о том, что избрал путь, ведущий тебя в противоположную от врат Рая сторону? 

– Нет, – уверенно. – Никогда и ни о чём. Во мраке я обрёл себя самого. К тому же именно он помог мне вновь встретить тебя, не говоря уже о всех тех прелестях, которыми он так щедро одарил меня, – Ант отстранённо стал крутить серебряное кольцо с огромным агатом на большом пальце. 

Повисла тишина, нарушаемая лишь шелестом срывающихся с деревьев листьев. Всё вокруг будто стало засыпать под покровом надвигающейся ночи. Внезапно где-то вдалеке послышался рёв мотора. Велия невольно дёрнулась. Инстинктивно оглянувшись, будто почувствовав чьё-то чужое присутствие, она не увидела никого, кроме своего ворона, сидящего на макушке берёзы. 

Встретившись с тяжёлым внимательным взглядом Анта, Велия опустила глаза. 

– Всё уже решено без меня, – прерывая затянувшееся молчание, задумчиво, с толикой грусти произнесла она и поправила воротник своего плаща. – А если я откажусь? – вызывающе. – Не захочу во всем этом участвовать? 

– Тогда ты многое потеряешь и взамен не обретёшь ничего. Разве что, – неопределённый взмах руки, – боль, пустоту и одиночество. 

– Получается, у меня нет выбора, – недовольно подметила Велия. 

– Выбор есть всегда, – с усмешкой ответил Ант и, заложив руки за голову, смежил веки. 

Велия невольно залюбовалась его профилем. Прежде она не замечала, да и не хотела замечать, что Ант был довольно симпатичен, умён, интересен. Было в нём что-то магнетическое, зовущее. Опасное – именно то, что всегда привлекало Велию в мужчинах, если не брать в расчет её последнего спутника жизни – Леона. Он был полной противоположностью и Родолфо, и Радана, и Огниана, и Анта. Он был порядочный, честный, добрый. Тот, кто менял её, делал лучше. И раньше ей это нравилось, но не сейчас. Теперь она остро осознала, что потеряла саму себя. Стала другой. Чужой. 

Прогоняя непрошеные мысли, Велия встряхнула головой и стала вслушиваться в слова Анта, который продолжал говорить: 

– Выбор есть в каждой секунде твоего дыхания, в каждом взмахе ресниц. Каждый сам вправе выбирать – быть ему свободным или примкнуть к рабам. Но если ты предпочтёшь второе, это будет последним решением в твоей жизни, ведь у рабов такого права нет, – пауза. Ант ленно распахнул глаза. Устремил взор в небо. – Знаешь, довольно часто люди, оказываясь перед сложным выбором, хватают то, что безумно бояться потерять. А что боишься потерять ты? – повернув голову в сторону Велии, он неспешно пробежался взглядом по её лицу, остановившись на губах. – Леона? – косая ухмылка. – Не обманывай себя, – пустота заполнила его глаза. – Он никогда не был твоим. Вся эта «любовь», все эти «чувства» – ничто. Иллюзия счастья, которую ты придумала для вас обоих. Ведь он так и не сумел простить тебе смерть Натали. Ты потеряла его в тот момент, когда убила её. Ты потеряла его, так ни на секунду и не обретя. Да, он пытался забыть обо всём, начать жизнь с чистого листа, но червь сожаления и скрытой, тихой ненависти давно поселился в яблоке его любви к тебе. Или, быть может, ты боишься потерять Радана? Мнимую дружбу, которой не суждено перерасти ни во что большее? Велия, Велия… – он цокнул языком. – Ты ему безразлична. Ты для него никто. Хватит жить в грёзах. Или дело в Авелин? Но ты ведь знаешь – она будет подчиняться Радану, всегда будет делать то, чего захочет он. Если он скажет ей отдалиться от тебя, она послушно выполнит. Или нет, дело же не в этом?.. Тебя ведь трясёт от одной только мысли, что он выбрал её, а не тебя. Её – тихую, покладистую, на всё готовую ради него девушку. Ту, которая робеет перед ним. Полную противоположность тебе. Разве тебе не хочется причинить ей за это боль?.. – Ант широко улыбнулся. – Не лги себе. Будь собой, иначе это будет уже не твоя жизнь. Тебе этого хочется. Так сделай это! Ведь при этом ты поступишь и как должно: дашь ей то, что она заслуживает. Решать тебе. Но вот тебе мой совет: слушай голос разума, а не крики и мольбы сердца. И не забывай слова Аврелия: «Иногда следует свернуть с правильной дороги, чтобы оказаться на верном пути». 

– Сколько у меня есть времени на принятие решения? – вполголоса спросила Велия, ощущая себя голой прижатой к указующему камню на развилке, которой разбойник, смеясь, даёт избрать, по какой бежать из двух дорог. Первая была путём эгоизма, в итоге приводящим Велию к осуществлению её самого сокровенного желания – обретения свободы. Но эта дорога, несмотря на то, что спасала души близких, была проложена по их телам. Она, точно даруя пряник, в итоге требовала оплатить его кровью. Вторая же дорога была путём отстранённого безразличия, удаления от происходящего – тропой невмешательства и бездействия. Она была непорочной, не предлагающей никаких пряников, и платой за неё была смерть от голода. 

Две дороги. Одно решение. И в результате всё равно предательство – либо близких, либо самой себя. 

Голова загудела. Велия потёрла виски. 

– Его у тебя почти нет, – ровно ответил Ант. 

– Скажи, – делая вид, будто взвешивает все «за» и «против» на чаше судьбоносных весов, медленно сказала Велия. Она не могла, боялась признаться, что так скоро выбрала дорогу. – Когда ты появился в доме Радана, почему не подал виду, что мы с тобой знакомы? 

– А ты? – насмешливо. 

– Я растерялась, – Велия пожала плечами. – Думала, что ты уже мёртв. Или, по крайней мере, превратившись в умудрённого сединами старца, читаешь проповеди в какой-нибудь церкви, отпускаешь грехи, сидя в исповедальне. 

– Не лги мне, Велия, – Ант как-то по-ребячески, почти неощутимо дернул её за прядь волос. 

Она поджала губы. 

– Это бесполезно. Ты больше испугалась, чем растерялась. А испугалась ты именно того, что я, – его голос стал наигранно печальным, – начну мстить тебе за все свои страдания и лишения, – вытерев пальцем несуществующею слезу из-под глаза, он вздохнул и покачал головой. – Моя прелестная леди, – с искренностью в твёрдом голосе, – никогда не суди о людях по первому впечатлению. И не меряй их по себе. Эти... существа способны возвысить, чтобы низвергнуть. Дать яду вместо воды страдающему от жажды ребёнку. Улыбнуться голодающему вместо того, чтобы поделиться с ним хлебом. Они способны увернуться от протянутой руки помощи и дать в ответ пощёчину. Но и также способны, утопая в грязи, смешанной с их собственной кровью и отчаянным воем, вдруг услышать немой крик твоей души и спасти тебя, при этом обрекая себя самих упасть в бездну. А знаешь почему? Потому что всё зависит от обстоятельств. А ещё – от личностных качеств. И конечно же, чувств. 

Велия кивнула. 

– Ты так и не ответил, почему… – едва слышно. 

– Я хоть и колдун, но не всевидящий, – подмигнув, Ант встал. – Всё было слишком шатко, непонятно. Если Милена не нашла бы выхода, то… – сделав пару шагов в сторону, он замер, отвернувшись от Велии. Сцепил за спиной руки в замок. – Сейчас я не был бы рядом с тобой. Не было бы этого разговора. 

– Не понимаю, – раздражённо. – Почему именно она? 

– Потому что только благодаря ей Огниан может оказаться там, где ему предначертано быть судьбой. Милена уготовила ему тяжёлый выбор. Ему будет трудно простить ей этот поступок, но он это сделает. Когда-нибудь он поблагодарит её за это. Ведь не всё то золото, что блестит, и, не познав Тьмы, не увидишь Света. Пока существует хотя бы надежда на победу, за неё стоит бороться до последнего вдоха. 

Велия скользнула взглядом по пальцам Анта. Встала. 

– Почему только Милена может увести Огниана от Радана? – подойдя к Анту, она остановилась за его плечом и оценивающе, распробовав, вдохнула его аромат, напоминавший маракуйю, обильно посыпанную горчицей. 

– Любовь, – будто само собой разумеющееся ответил он. – Всё дело именно в ней. А эта не знающая запретов шалунья способна на всё. Она может быть путеводным маяком, указывая дорогу в тумане. Она может быть огнём, согревающим в холодные ночи. Она может быть каплей влаги в иссушенной пустыне. Но также… – повернувшись к Велии лицом, Ант прямо заглянул в её глаза. – Она, как тот самый ящик Пандоры, может принести за собой бедствия, способна утянуть на дно болота экскрементов. Но она тем и прекрасна, что является непредсказуемой, неподвластной и непокоряемой. Она – главная из неразгаданных тайн бытия. 

– Скажи, – вздохнув, Велия сильнее сжала в руке шёлковый мешочек, – этот порошок точно не подведёт? Сработает несмотря ни на что? 

Ант ласково улыбнулся. Погладив Велию по волосам, жестом предложил ей пройтись. Кивнув, она положила в карман плаща данную ей им вещь и, скрестив руки на груди, неспешно пошла по аллее, устеленной жёлто-рыжим покрывалом из опавших листьев. 

– В действии порошка, – размеренно начал Ант, – ты, прелестная леди, не сомневайся. Как только ты кинешь его в лицо Радану, он ровно на полчаса превратится в безвольную куклу, которая будет хотеть получить лишь одно – то, что ты желаешь ему дать, – в его голосе отчётливо послышался скрежет металла, – о чём ты сама давно мечтаешь. Но учти, – он приподнял указательный палец, – если он это получит позже, чем через тридцать минут, чары порошка начнут рассеиваться. Так что… – натянутая улыбка. – Не заигрывайся. И будь внимательна. 

– А если я не уложусь в отведённое время? 

– На твоём месте я бы не стал рисковать, – предостерегающе. – Не забывай, ты ему безразлична. Ему нужна Авелин. Только она. 

– Я помню, – раздражённо. Задетое самолюбие не отпускало, ядом разливая по венам молчаливую ярость, которой Велия стойко пыталась противостоять. Стараясь отключить эмоции и начать мыслить трезво, она смотрела на выбранную ею дорогу с разных сторон. – Радан… Он будет помнить о том, что произошло, или всё забудет? 

– Почему же забудет? Нет, он будет помнить всё, абсолютно всё до мельчайших деталей, кроме одного – нашего тайного порошка. Когда магия перестанет затмевать сознание Радана, он, как ни будет стараться, не сумеет понять, почему он так себя повёл, почему его захлестнули новые эмоции по отношению к тебе. Но он не будет винить тебя. Только себя. Да и, – Ант заправил за ухо прядь волос, – ему будет не до выяснения отношений. По крайне мере с тобой. 

– И какова в этом польза для Авелин? И для всех остальных? – отголоски света и добра, справедливости и сострадания, именно того, чему учил её Леон, всё ещё жили в Велии, из последних сил борясь за своё существование, чтобы окончательно не сгинуть во Тьме. 

– Для Авелин польза заключается в обретении того, что она когда-то потеряла, – наступив на сухую ветку, с циничной ухмылкой протянул Ант. – Конечно, при условии, что Радан отключит свой эгоизм и отпустит девушку, и сделает всё от него зависящее, чтобы она не рвалась к нему из того места, в которое попадёт. А для остальных… Борьба чёрного и белого закончится. Будет обретено равновесие. И веренице смертей, которую породил и вызывает по сей день грех Невены, придёт конец. 

– Ант… – задумчиво. Велия остановилась и исподлобья заглянула в глаза напротив. – Ты сказал, что мой поступок – это цена моей новой жизни, в которой я останусь сама собой, но при этом освобожусь от чувств к Радану. Я не понимаю, – она покачнулась, переминаясь с пятки на носок, – почему Авелин должна будет стремиться из… 

– Она захочет это только в том случае, – прерывая Велию, начал Ант, – если у них с Раданом абсолютная любовь друг к другу. 

– А она такая? 

– У неё к нему – да, а вот у него к ней… – он пожал плечами. – Пока я затрудняюсь сказать, таковая ли у него любовь к Авелин, ибо мне очень сильно мешает Огниан и его стремление во что бы то ни стало защитить брата. Поэтому, – улыбка, – подстраховка нам не помешает. 

– А у меня, выходит, не… не абсолютная любовь? 

– Верно, – Ант кивнул. – Как только ты выпьешь кровь Князя, твои чувства к Радану испарятся, будто их и вовсе не было. 

– Скажи… Ты в одиночку придумал весь этот план? – с толикой восхищения спросила Велия, до сих пор не уставая удивляться тому, как сильно изменился Ант с их последней встречи. 

– Отчасти, – пауза. – Вместе с Миленой. 

– Милена, Милена, – Велия покачала головой. – Павшая душа, сумевшая всё-таки взлететь. Как?.. – игривый взгляд и лукавая улыбка. – Расскажешь? – как можно слаще. 

– Помнишь, что я тебе говорил? – встав вплотную к Велии, Ант нагнулся к её уху, отчего она в который раз за вечер оцепенела. 

Горячее дыхание, коснувшись кожи Велии, согрело её изнутри. 

– Не познав Тьмы, не увидишь Света, – шёпотом заговорщически сообщил Ант, будто приоткрывая врата в запретный мир тайны. – А любовь… даёт силы на преодоление любых трудностей. 

Смотря на его шею, на едва заметную выступающую вену на ней, Велия почувствовала странное желание протянуть руку и провести по синему ручейку пальцем. 

– Ант… – одними губами. Шаг назад. – Скажи, а если ты бы мог выбрать, кого полюбить, ты всё равно предпочёл бы... меня? – обойдя его и кинув на него взгляд через плечо, Велия пошла вперёд. Услышав за собой тихие, едва уловимые шаги, она довольно улыбнулась. 

– Если бы мы могли сами выбирать… 

– Ты бы выбрал другую? – обернувшись и пятясь, Велия приподняла брови. 

Он крепко сжал её локоть, призывая остановиться. 

– Нет, – глаза в глаза. – Но, прекрасная леди, не думай, что и в этот раз я позволю тебе насмехаться надо мной, – он потёр её щеку. – Победа будет за мной, – почти в губы сказал он ей. 

– Какая уверенность… – напряжённая улыбка. – Но знаешь, Ант, – она встала на носочки, – на сей раз у меня нет желания потешаться над тобой, – отойдя от него, Велия спрятала руки в карманы. Их прогулка возобновилась. – Нам необходимо точно рассчитать время. Подловить тот момент, когда Радан будет в одиночестве. Да и Авелин… Нам надо как-то устроить, чтобы она пришла в тот момент, когда… – заминка. – Но Радан никогда не оставляет её без присмотра. 

– Особенно учитывая тот факт, что сейчас Радан станет ещё более бдительным, ведь Огниан совсем недавно был груб с Авелин, – словно между делом произнёс Ант. 

– Что? – переспросила Велия и резко остановилась на выходе из аллеи в густой тени деревьев. – Ты мне об этом не говорил, – негодующе. 

– Забыл, – невинно. – Он сегодня в конце дня приходил к Авелин, и теперь Радан всем сердцем желает разорвать его на части. Как видишь, всё идёт по спирали. Вначале была только смерть Маи, потом Виолетты и родителей Радана, теперь же… Если не остановить маятник, то последствия могут быть непредсказуемы. Вновь реки крови… 

– Огниан что-то сделал с Авелин? – перебивая Анта, озадаченно спросила Велия. Внезапно ей стало жаль девушку, которая была похожа на слепого и потрёпанного псом судьбы котёнка, упрямо идущего по острым осколкам прошлого того, кто сумел зажечь в нём не только любовь, но и желание жить. Шаг за шагом вдыхая воздух, в каждом глотке которого был растворён яд – не много, ровно столько, чтобы тлетворные последствия не проявились слишком быстро, – котёнок преданно шёл за своим хозяином, не зная, что смерть, лукаво улыбаясь, уже идёт за ним по пятам. 

– Нет, – Ант махнул рукой. – Только напугал, – пауза. – Волнуешься за подругу? – насмешливо. 

– Она была ко мне всегда добра… 

– И ты тоже к ней. Не так ли? Все получат по заслугам, – Ант взял в руки лицо Велии. – Так что не смей сомневаться в правильности своего выбора. 

– И не думала, – твёрдо сказала она и, обхватив ладонями запястья Анта, убрала от себя его руки. – Всего лишь на миг стало жаль её. Ладно, – вздох, – не будем об этом, – выйдя на дорогу, освещённую фонарями, она сконцентрировалась на своём задании. – Получается, у нас вырисовывается проблема. Из-за визита Огниана к Авелин Радан не отпустит её от себя ни на шаг. 

– Отпустит, – в интонации Анта промелькнул флёр загадочности. – Очень скоро отпустит. Но лишь единожды. Поэтому у нас только один шанс без права на ошибку. 

Он накинул на голову капюшон, который сразу же скрыл от взгляда Велии его глаза. 

– Как понимаю, мне не стоит ждать пояснений? – наигранно обиженно, прекрасно зная, что Ант всё расскажет. 

– Ты умненькая девочка, скоро без чьей-либо помощи сама всё поймёшь. 

Свирепым взглядом окинув Анта, который не оправдал её ожиданий, Велия недовольно поджала губы. Тряхнула головой. Цоканье её каблуков с удвоенной силой стало разноситься по безлюдной улице. 

– Что будет с Леоном? 

– Пожалуй… ничего. Он лишний в нашем деле. Его не будем в это впутывать. 

– Хорошо, – с облегчением ответила Велия. Единственный, кому она совершенно не желала причинять боль, был вне опасности. Осознание этого позволило ей на миг почувствовать лёгкость. Но груз невысказанности тут же вновь прижал её к земле. – Я хочу с ним попрощаться. 

– Твоё право. Он как раз скоро будет в городе. 

– Откуда знаешь? – повернувшись к Анту, Велия увидела, что его губы искривились в косой усмешке. 

– Я же колдун, – он с долей высокомерности засмеялся. – Пошли, – продел руку растерявшейся Велии себе под локоть. Она не стала её выдергивать, интуитивно понимая, что так может разозлить старого знакомого, который, ведя её из аллеи в парк, стал детально рассказывать о том, что и как она должна будет сделать через сутки. Велия слушала Анта внимательно, стараясь запомнить каждое слово. 

Спустя полчаса они оказались возле невысокого моста, под которым сплошной стеной вдоль берега пруда росли густые камыши. Кругом стояла тишина, изредка нарушаемая лишь проезжающими вдалеке автомобилями. 

Отпустив руку Велии, Ант остановился. Неожиданно со всех сторон начал сгущаться туман. Но Велия, не придав этому значения и обняв себя за талию, подошла к перилам, увешанным замками. Смотря на чёрный горизонт, она тихо спросила: 

– А из того места, в котором я окажусь, есть выход? 

– Нет. Но он будет тебе не нужен. Поверь. 

Ощутив на своих плечах ладони Анта, Велия опустила голову. Видя в воде себя и тёмный силуэт за спиной, она вздохнула. Сомнения всё ещё жили в ней, несмотря на принятое решение. 

– Ты будешь счастлива, – мягко. – Я обещаю. А сейчас, – Ант убрал от неё ладони, – скажи «прощай» своему прошлому. 

Стоило ему только это произнести, как на другой стороне моста Велия услышала шаги. Повернув голову, увидела Леона. Светлая печаль и тихая радость незамедлительно растеклись по телу, но в следующую секунду они оказались поглощены стыдом и болью. 

Лёгкое дуновенье ветра, как скромный поцелуй в щёку, донёс до слуха Велии сказанные с нежностью слова: «До скорой встречи». Озадаченно повернувшись в сторону колдуна, она увидела лишь сизый туман. Он исчез. 

– Велия? – услышала она за спиной удивлённый голос Леона. – Что ты тут делаешь? 

Повернувшись к Леону лицом, Велия увидела, что завивающиеся концы его белокурых волос были перепачканы в крови, а губы, когда-то ею любимые и исступлённо целованные, разбиты. 

– Леон? – её брови поползли вверх. – Господи, что с тобой случилось? – растерянно спросила она. Заботливо проведя ладонью по его щеке, заметила, что рубашка, виднеющаяся из-под расстёгнутой куртки, была порвана, а шею покрывали синяки. 

– Радан, – процедил Леон и, обхватив рукой запястье Велии, поцеловал внешнюю сторону её ладони. – Нам необходимо поговорить с тобой, – его взгляд стал непроницаемым. – И разговор будет не из приятных. 

– Хорошо, – кивнула Велия. – Но сначала поясни мне: что произошло между тобой и Раданом? – потребовала она. – Почему вы подрались? 

Леон тяжело вздохнул и, устало закатив глаза, подошёл к перилам. Упершись в них руками, он, немного помедлив, произнёс: 

– Мы ошиблись с тобой, – приглушённо и горько. – Тогда во дворе был Огниан, а не… – пауза. Леон сжал кулаки так, что костяшки на его пальцах побледнели. – Господи, Велия! – он порывисто обернулся к ней и всплеснул руками. – Он напал на Авелин! Безумно напугал её, довёл до истерики! Причинил ей боль, не столько физическую, сколько моральную, но… – Леон запнулся. Проведя ладонью по лицу, точно желая таким простым действием потушить пылающий огонь ярости в душе, он покачал головой. – Видела бы ты, в каком состоянии я нашёл Авелин, – его голос, пропитавшись грустью, упал. – Забившись в угол, как раненый зверь, она тряслась, плакала и звала Радана. Этого ублюдка, который тянет её в пропасть Ада! – дёрнувшись, сквозь шипение. – Губит её! И, возможно, совсем скоро… – он ударил ладонями по перилам. Шумно задышал. – А она, наивно и глупо считая, что, следуя за ним, сумеет пройти через все трудности, уготованные им судьбой, не хочет ничего слышать, не хочет прозреть. Даже не пытается сбежать! Хоть как-то или чем-то обезопасить себя! Она живёт в иллюзии, в самообмане. И представляешь, – быстро подойдя к Велии, он взял её ладони, – даже нападение Огниана не открыло ей глаз на то, с кем она связалась! Кого любит! Радан… – нервная усмешка. – Он вернулся именно в тот момент, когда я пытался объяснить Авелин, что она больше не может оставаться рядом с ним. Что рано или поздно он её убьёт. А она… – Леон разжал пальцы. Его глаза заблестели, будто в них застыли слёзы. – Она словно не слышала меня, не понимала, не узнавала. Вырывалась из моих объятий, – его взгляд стал отстранённым. – Радан подумал, что это я напал на Авелин, что я причинил ей боль, а не… 

– Леон, – прерывая его, тихо произнесла Велия, но он, замолчав на секунду, продолжил говорить. 

– Возомнив себя героем, он кинулся защищать честь девушки. Скотина! – со злостью выкрикнул Леон и, рывком сорвав с перил один из замков, с размаху швырнул его в пруд. Последовавший всплеск был похож на сухой выстрел. 

Смотря на Леона, на его уязвление, негодование и плохо сдерживаемую ярость, Велия с каждым его словом всё больше убеждалась в правильности своего выбора. 

– Сумев овладеть собой, – уже спокойнее продолжил Леон, – правда, это громко сказано, но всё-таки… Авелин смогла сказать, что я хотел ей помочь, а не навредить. Но он был взбешен тем, что мы с тобой оставили Авелин одну. Велия… – Леон к ней повернулся. – Я врал ему. Я смотрел в его полные ненависти ко мне глаза и лгал ему, прекрасно понимая, что иначе нельзя. Не будет никакого результата, а так он хотя бы не будет жесток к Авелин, желая узнать правду. 

Он поджал губы. На его лице появилась маска боли и отвращения. 

– Мне противно от самого себя. Желая уберечь Авелин, я говорил Радану то, что он хотел слышать. И после он выгнал меня, добавив, что и ты должна покинуть его дом. Авелин… Она полностью согласилась с его решением! 

– Мне жаль. 

– Жаль?! – удивлённо переспросил Леон. – Это всё, что ты можешь сказать?! 

– Леон, – мягко и тихо, как бы призывая не кричать. – Мне искренне жаль, что Авелин выбрала в спутники жизни Радана, а не тебя. С тобой она бы забыла вкус слёз на губах. 

– Ты… – шёпотом, – знаешь? – ошарашенно спросил он и замер на месте, не сводя изумлённого взгляда с Велии. 

– Я же у тебя не дура, – она натянуто улыбнулась. – Да и ты сам, видимо, об этом и хотел со мной поговорить. Не так ли? – выжидательная пауза. 

Кивнув, Леон виновато опустил голову. 

– Велия… – огорчённо. 

– Не стоит, Леон, – она махнула рукой и медленно подошла к нему. – Нам давно с тобой стоило обо всём поговорить. Давай будем честны друг с другом хотя бы сейчас? – прислонившись спиной к перилам, Велия опустила руки в карманы и сжала мешочек в кулаке. – Если доверие когда-то ушло, оно уже никогда не вернётся. Но, к сожалению, я это поняла не сразу. Я продолжала упрямо обманывать и тебя, и себя, не желая принять правду. Лишь только сейчас… 

Одной рукой обняв Велию за плечи, Леон прижался щекой к её виску. Прядь подкрашенных багрянцем крови светлых волос упала ей на лицо. Поморщив нос, Велия сдула её с себя. 

– Я, как и ты, – продолжила она ровным голосом, – жила в сладкой иллюзии, боясь как огня неприкрытой и, увы, уродливой правды. Но настала пора нам с тобой заглянуть в глаза истине. В данную минуту мы к этому готовы… Нельзя больше откладывать, ведь в противном случае ещё долго не сможем решиться, чтобы… – заминка. Вынув руку из кармана, Велия едва касаясь, почти невесомо обвила ей талию Леона. Положила голову на его плечо. – Именно поэтому сейчас нет у меня ни истерик, ни слёз... Знаешь, когда, в какой момент мы по-настоящему теряем близких и дорогих нам людей? Когда перестаём чувствовать боль от их ухода. Но нельзя потерять то, чего у тебя нет и никогда не было. Нельзя вдохнуть воздух, будучи мёртвым. Нельзя разломать и уничтожить то, что не было построено. Можно только рассеять марево бреда, которое, долгое время, сознательно обманывая себя, мы называли явью. Именно этим мы сейчас и занимаемся с тобой, Леон, – повернув голову, она посмотрела в его глаза. – Я не люблю тебя, – одними губами. – Больше не люблю. 

– Я знаю. Давно… – спокойно ответил Леон. – А также знаю о твоих связях с чистокровками и шпионаже на Огниана. Но понимаю, что, сообщая, о готовящейся битве с волками… – он пожал плечами, – да и отсылая сообщение Огниану, ты плохого не желала. По-своему старалась нас защитить, – вздох. 

– Знаешь? – шёпотом, немного удивлённо. Велия расстроилась. Она считала, что всё это время, безответно любя Радана, она умело скрывала от Леона свои настоящие чувства. Но она ошиблась. Сейчас, ловя на себе грустный и внимательный взгляд карих глаз, она не чувствовала ничего – ни боли, ни стыда, ни смущения. Больше не было того, за что стоило бы бороться в отношениях с Леоном. Больше не нужно было играть с ним в прятки. Чувства угасли, а она сама вновь начала обретать себя. Становиться ещё более сильной, независимо идущей сквозь бури к своим самым заветным целям, но помня обо всём том хорошем, что ей подарил Леон. Ей было жаль, что она поломала жизнь тому, от кого всегда видела только добро, чувствовала понимание и заботу. – Прости. 

– Не обязательно услышать «не люблю», это можно почувствовать, – откинув со лба выбившуюся прядь, ответил Леон. – И я давно простил тебя, – хрипло. Взгляд в сторону. – Ни к чему сейчас твоё раскаяние. Я не проклинаю тебя и ни в чём не виню. Что сделано, то сделано. 

– Тогда… прощаемся? Наши дороги расходятся. 

Леон улыбнулся – печально и мягко. Проведя пальцем по скуле Велии, он кивнул. 

– Несмотря ни на что, мне было с тобой хорошо, – произнёс он. 

– Мне тоже… – с теплотой. – Когда была любовь, – пауза. – Скажи, что ты теперь будешь делать? 

Выпустив Велию из своих рук, Леон пожал плечами. 

– Не знаю. Попробую всё-таки ещё раз поговорить с Авелин… 

– Это её выбор. Поверь, она знает, на что идёт. Не мешай ей. 

– Но Радан может её погубить, – с налётом ярости сказал Леон и, задумавшись, сжал пальцами свой подборок. 

– Не познав Тьмы, она не увидит Света, – ответила Велия словами Анта. – Всё будет хорошо, – на её губы легла улыбка. – Верь в это, – она подбадривающе провела ладонью по его щеке. – Ты многому меня научил. Именно тому, из чего состоит твоя душа: состраданию и пониманию. Позволь теперь и себе побыть в роли ученика и познать у Авелин то, что больше всего она умеет: верить. Верь в неё. И… отпусти, если она того желает. 

– Она не понимает… 

– Понимает, – прерывая, уверенно. – Она не глупенькая девочка. 

– Любовь ослепляет и отупляет. 

– Но также и спасает, – парировала Велия. – Помнишь, – она взяла Леона за руку, – ты когда-то мне сказал: «Важен не сам выбор – важно то, что заставило нас сделать его»? Авелин любит Радана. Этого не изменить. Никак. 

Тяжело вздохнув, Леон поднял взгляд к небу. 

– Он же псих… – устало и удручённо. 

– Но она любит его, – Велия потянула Леона за руку, призывая тем самым пройтись. Он беспрекословно выполнил её пожелание. – Смирись и уезжай, – она взяла его под локоть. – Вместо того, чтобы помочь, ты можешь лишь все усугубить. Понимаешь? 

– Ты права, – растерянно кивнув, неохотно согласился Леон. 

– Но знаешь… – словно гром среди ясного неба к Велии пришло понимание слов Анта, которые он не захотел ей пояснять. Вот та лазейка, тот шанс, который помог бы ей на пару часов разлучить Радана с Авелин. – Ты попрощайся с ней… Конечно, если Радан позволит. Попрощайся и отпусти. Только не медли. Сделай и уезжай. Забудь обо всём. Со временем тебе станет легче. Обещаю. 

– Думаю, так и стоит сделать. Не могу я уехать, не попытавшись в последний раз предложить ей сбежать от нависшей угрозы. 

Велия с сочувствием кивнула, после чего, прогуливаясь по окутанному ночью парку, она молчала, порой вспоминала проведенные с Леоном дни – дни, полные счастья, тепла и радости. На рассвете настало расставанье. Леон говорил, что когда-нибудь они ещё свидятся и улыбнутся друг другу. Велия же не отрицала, но точно знала, что этого никогда не произойдёт. Их судьбы навсегда расходятся, у них больше не будет ни единой возможности пересечься. Всё кончено. 

Леон сказал, что после встречи с Авелин уедет куда глаза глядят, и спросил у Велии, что же она собирается делать. Она, соврав, ответила, что пока не решила, как выстраивать свою жизнь дальше, но тоже покинет Англию в ближайшее время. На этом они, пожелав друг другу удачи, расстались. 

Велия чувствовала лёгкость из-за того, что она наконец-таки высказалась, что не нужно было больше ни врать, ни притворяться. Но в то же время грусть лёгкой шалью лежала на её плечах. Сегодня она ступала на новую дорогу, в конце которой её ждало обретение себя. Радость и печаль разливались по венам, но она гордо шла вперёд. 

Целый следующий день и ночь она провела вместе с Антом. На пару часов встречалась с Миленой, от которой получила ещё больше нужной информации. Дело оставалось за малым – дождаться, когда Радан отпустит от себя Авелин. 

И это скоро произошло. 

Вернувшись домой, Велия застала Радана в гостиной, упиравшегося локтем об раму окна и лбом уткнувшегося в свою руку. Почти не дыша, он сосредоточенно смотрел во внутреннюю часть двора, где виднелась калитка и узкая тропинка, ведущая к дому. Весь его вид показывал, что он кого-то ожидает. 

«Авелин», – уверенно подумала Велия, которую Радан не удостоил даже взглядом, будто она была никем или будто бы даже не существовала. Пустое место – без имени, души, желаний. Радан вытер ноги об её чувство собственного достоинства, как о половую тряпку, ни сказав даже слова, ни сделав ни единого жеста. Велию это задело. Её кровь и сознание моментально смешались с тихой яростью. Кулак сильнее сжал мешок с дурманным порошком в кармане плаща. 

Громко хлопнув дверью, Велия заметила, что и это не заставило Радана обратить на неё внимание. Он даже не шелохнулся – не моргнул, не повернул голову, не поменял позу. Недовольно хмыкнув, Велия скользнула взглядом по его широким плечам, по манжетам тёмной рубашки и кожаному ремню на брюках. Без спешки пройдя через всю комнату, она встала на расстоянии вытянутой руки от Радана. Уходящее солнце оставляло кровавые полосы на сгущающихся тучах. Уже блеклыми, смазанными сумраком лучами играло в его чёрных волосах. Свистящие на улице порывы ветры обещали в скором времени принести с собой проливной холодный дождь. 

– Зачем ты пришла? – нарушая молчание, студёно поинтересовался Радан, продолжая смотреть в окно. – Разве Леон не передал тебе моё послание? 

– Передал, – в тон ему ответила Велия и, покачивая бёдрами, ступая по тёмно-алому ковру, гордо приподняла подбородок. – Считай, я пришла попрощаться. 

Радан медленно повернулся к ней. В шутливом почтении склонил голову, смотря на неё из-под густых ресниц. Вежливо улыбнулся. 

– Прощай, Велия, – елейно сказал он. С ног до головы окинул её взглядом, словно прожигающим насквозь. – Спасибо тебе, – сказал неожиданно с искорками тепла, после чего его лицо стало непроницаемым, будто погребальная маска. Синие глаза вновь приняли оттенок колкого льда. 

– За что? – удивлённо спросила Велия и слегка расслабила пальцы, сжимающие колдовскую вещь. 

– За помощь, – мягко. – В которой я больше не нуждаюсь, – твёрдо и равнодушно. 

Велия опустила глаза, не выдержав на себе выжидающего прямого взгляда Радана. Из-за испытываемой к нему любви она на миг замешкалась, усомнившись в правильности своего выбора. Обратный путь всё ещё был, но она всем своим существом ни при каких обстоятельствах не желала на него сворачивать. Всем сердцем она хотела вырвать себе напоследок минуты безмятежного счастья – ненастоящего, эфемерного, но счастья с тем, кому она была безразлична. 

– Прощай, – повторил Радан и сложил на груди руки. 

Внутри Велии что-то упало. Все сомнения, до этого одолевающие её, тут же пропали – их сожгли недовольство, неудовлетворённость и злость. Радан хотел было вновь повернуться лицом к окну, но не успел. 

– Рано расставаться, – решившись, выпалила Велия. – Подожди немного, – произнося эти слова, она, лукаво улыбнувшись, уверенно кинула колдовской порошок в лицо Радана, не ожидавшего такого поворота событий. 

Секунда. 

Две. 

Три. 

Внимательно вглядываясь в его лицо, она настороженно старалась рассмотреть в нём мельчайшие изменения, вызванные эмоциями. Велия опасалась, что Ант всё-таки её обманул и она вот-вот получит в лучшем случае только оплеуху за содеянное. Но ледяной и чужой взгляд Радана стал доверчивым и внимающим, а его плотно сжатые губы, сложившиеся в искреннюю тёплую полуулыбку, рассеяли все страхи. Создать иллюзию оказалось так же просто, как обрезать шёлковую нить. Велия довольно улыбнулась.