Страница 12 из 21
Женщина теперь ругалась с энтузиазмом бывалого моряка. Где в придворной жизни она этому научилась?
Оглянувшись назад, он увидел, что она увязла в грязи, по локоть засунув в нее одну руку и полностью зарывшись ногами. Спустившись с холма и пробравшись сквозь грязь к ней, он наклонился и протянул ей руку.
- Мне не нужна твоя помощь, - сказала она. - Я справлюсь.”
Александр отступил назад, наблюдая, как она вытянула одну руку, чтобы только другая погрузилась в землю. Ее ноги исполняли тот же самый танец: один входил, другой выходил. Он подошел, чтобы помочь ей, и она подняла на него сверкающие глаза.
- Я сказал, что справлюсь.”
Он скрестил руки на груди и смотрел, как она, наконец, сумела встать, но тут же потеряла равновесие и приземлилась на задницу.
Он не мог видеть, как она страдает. Несмотря на ее громкие и довольно тревожные угрозы, он обнял ее за талию, поднял и опустил на землю у подножия холма.
“Я не нуждалась в твоей помощи, - проворчала она.
Теперь он не мог не улыбнуться. На ее лице, шее, руках и плаще не осталось ни единого свободного места.
- Чего ты ухмыляешься?”
- Вы, без сомнения, самая грязная женщина, какую я когда-либо видел.”
- И ты думаешь, что выглядишь лучше?”
Он взглянул на свою рубашку и шотландку. Правда, в каждом ботинке у него было ведро с грязью, но, пробираясь вброд и переплывая через половодье, он смыл с одежды самое худшее. - Я определенно выгляжу лучше.”
Элизабет зачерпнула две пригоршни грязи со своего плаща, вытерла ее о его рубашку и закончила с парой полос на его лице. Он молча ждал, пока она закончит, каждый нерв в его теле говорил ему взять ее в свои объятия и найти ее губы под этим месивом.
Довольная своими усилиями, она широко улыбнулась, и ее кобальтово-голубые глаза встретились с его. - Теперь ты выглядишь лучше, - сказала она, обойдя его.
Он глубоко вздохнул и удивленно покачал головой. Он держался в нескольких шагах позади нее, когда она поднималась по склону, готовый помочь, если она снова упадет. Черт бы ее побрал! Это была совсем не та Элизабет Хей, которую он себе представлял. Это неудачное похищение-лучшее, что могло с ними случиться. Он поднял лицо навстречу ветру и жгучему дождю. Эта чертова буря-лучшее, что могло с ними случиться.
И самое худшее.
- Мы спасены, - взволнованно крикнула она, добравшись до вершины холма. - На ферме. Здание с крышей. Люди.”
Он не хотел разочаровывать ее в последней части. Они действительно могли найти кого-то, спрятавшегося в коттедже, но это выглядело скорее так, как будто тот, кто там жил, либо ушел, когда поднялся паводок, либо был далеко от фермы, когда разразилась буря. Когда они были на расстоянии стрелы от зданий, он остановил ее.
“Ждите здесь,” приказал он. - Я пойду первым и предупрежу фермера, прежде чем ты покажешься.”
- Очень смешно, - парировала она.
Александр не ожидал никакой враждебности от коттеров, прибывающих сюда в штормовую погоду, но он хотел быть в безопасности. Несмотря на реку воды, протекавшую между домом и сараями, ферма была хорошо устроена.
У двери он поздоровался, но ответа не получил. Толкнув ее, Он наклонил голову и вошел внутрь.
Как он и ожидал, там было пусто. Огонь в очаге у одной из стен был холодным, но в углу были сложены сухие дрова. Рядом стоял грубо сколоченный стол и два деревянных бруска, служивших табуретками. Прялка и маленький ручной ткацкий станок. Над головой с низких стропил свисали плетеные пучки трав. В противоположном конце комнаты на грубой кровати лежал соломенный тюфяк, а рядом стоял деревянный сундук. Открыв крышку сундука, он увидел аккуратно сложенную одежду.
Александр решил, что люди, живущие здесь, уехали только из-за наводнения. Они оставили свои вещи здесь. Но он также был уверен, что если они с Элизабет уедут, то они будут благодарны ему за то, что он оставил им несколько монет.
Когда он вышел, чтобы позвать Элизабет, она стояла у двери с толстым поленом в руках.
“Я же сказал тебе подождать.”
- Я так и сделал. Я ждал ответа. Но ты так долго не приходил, что я испугалась, как бы кто-нибудь не перерезал тебе горло. Я пришел, чтобы спасти тебя ... снова.” Она бросила палку и посмотрела мимо него в хижину. “Это определенно подойдет.”
Он не мог заставить себя читать ей нотации.
Прежде чем войти внутрь, она посмотрела на свои грязные туфли. “Я не могу проследить все это до чьего-то дома.”
Он собирался напомнить ей о грязном полу в коттедже, но она уже натянула платье до колен и пыталась снять туфли.
Александр поймал себя на том, что смотрит на ее стройные икры и лодыжки и думает о ситуации, в которой они оказались. Они вдвоем, одни в этой хижине, сколько бы времени ни понадобилось реке, чтобы отступить. Дождь и ветер не собирались утихать, но, похоже, наводнения не доберутся и до коттеджа. Здесь они будут в безопасности.
Она все еще пыталась развязать промокшие узлы на своих туфлях, когда он почувствовал, как напряглись его чресла. Он оторвал взгляд от ее ног. Он попал в беду.
Расстояние. И еда. Именно в этих двух вещах он сейчас больше всего нуждался.
- Иди в дом и оставайся там, - сказал он ей. “Я проверю амбар.”
“Вы уверены, что это ... ”
“Если мне понадобится помощь, я позвоню тебе.”
* * *
За всю свою жизнь Элизабет никогда не испытывала такой сильной потребности произвести на кого-то впечатление, как сейчас. Александр уже перевернул многие ее представления о нем. Теперь она была полна решимости заставить его почувствовать то же самое. Возможно, у них и не было общего будущего, но она хотела, чтобы он понял, что она вовсе не чопорная придворная девчонка, какой он ее себе представлял. И если он сожалеет о том, что не хочет видеть ее своей женой, она тоже может с этим смириться. Это был вопрос гордости.
Подойдя к коттеджу, она увидела за ним что-то похожее на огород. Ей хотелось пить и есть, но она не собиралась говорить ему об этом. Она смотрела ему вслед, пока он не прошел по щиколотку в воде через двор фермы и не исчез в самом большом сарае. Не снимая туфель, она направилась к задней части здания.
Проклятый дождь и ветер продолжали колотить ее, пока она обходила дом. Усталость от путешествия постепенно одолевала ее. Ее промокшее платье и плащ были тяжелы, как рыцарские доспехи, и она была уверена, что ее кожа под ними теперь навсегда сморщилась. Она почти ожидала, что ее конечности одна за другой расцепятся и упадут в грязь.
Ее настроение поднялось, когда она увидела сад. Плетеная изгородь из ивовых прутьев, окружавшая его, была почти разрушена, и многие растения были расплющены, но обильная зеленая листва обещала что-нибудь съесть. Грязь между рядами была густой. Ее настроение поднялось еще выше, когда она также увидела линию дождевых бочек, переполненных чистой водой.
Элизабет поняла, как сильно ей хочется пить, только после того, как выпила три ковша воды. Должно быть, он тоже хочет пить. Для разнообразия она сделает что-нибудь для него. Она была бы полезна. Несите туда воду. Соберите немного зелени в саду. Все это несчастье произошло из-за нее, и все же Александр продолжал приходить ей на помощь. Это был шанс заработать себе на пропитание.
Она вернулась в сад и сорвала какое-то растение. Пастернак был хорошего размера. Не так много, чтобы прокормить женщину и великана, но определенно начало. Она наклонилась, чтобы вытащить вторую. Но корень застрял. Она потянула сильнее, но безуспешно. И еще сильнее. Зелень Пастернака внезапно подалась, вырвавшись на свободу и отбросив Элизабет назад.
Падая, она приземлилась задницей на мягкую подушку. Она с ужасом посмотрела на конусообразную корзину, на которой сидела.
- Проклятие.”
Прежде чем она успела пошевелиться, повсюду появились разъяренные пчелы.
Частично затопленный сарай был встроен в склон невысокого холма. Там же была привязана горстка животных-наверху и подальше от опасности. Корова, три свиньи и пара коз едва удостоили его второго взгляда, когда он поднялся по лестнице и посмотрел на них в тусклом свете. Наверху, на стропилах, куры смотрели на него с тревогой. Должно быть, они почувствовали, как он голоден.