Крылья. Пробуждение

Эльмра присмотрелся -  силуэты и впрямь, разворачиваясь, пропадали где-то в глуби леса. Вытянутые тени, скользящие по белому, нетронутому снегу, растворились в нем, и тоже исчезли, неотступно следуя за своими хозяевами. Эрэ скривил губы.

- Скорее всего, это просто северный народ. Они видели. И они разнесут эту весть. И первыми эту весть узнают жрецы Риясэ и их почитатели. А где они все сейчас…

- На Западе, - ответил Риан. Огонь на его ладони потух. Шорох ткани заставил Эрэ обернуться, и тот увидел подошедшего Ллиарэса.

- Все в порядке? – спросил темный маг, зажимая рану на исполосованном запястье. Эрэ растерянно кивнул.

- Нужно на Запад. Всем нам, - решительно произнес архимаг. Ллиарэс сощурил стальные глаза.

- Что, теперь будем мстить за горькие обиды? – жадно произнес он. Эрэ покачал головой.

- Нет. Мы будем говорить правду. Как и те люди, которые видели то, что сейчас произошло. Они стояли там, - Колдун указал рукой на лес. – Не знаю, как появились и откуда, но мы их видели. Они ушли. То, что чародеи заставили Древнейших уйти под землю, не может не предаться огласке. А когда

жрецы узнают об этом… Они поймут, что это конец. А когда мы появимся в их Обители, а с нами будет и Крылатый…. Даже целых двое…. Все это закончится. И Равновесие, наконец-то, будет восстановлено.

* * *

- А жрецы говорят, маги, как были еретиками, так ими и останутся, - произнес Ревэр встревожено. Его отец, Алмиро, мужчина видавший годы, хорошего телосложения, но уже с седыми волосами, скрепленными на затылке, уперся локтями в собственные колени, на которые было накинуто шерстяное  согревающее одеяло.

- Пусть говорят. Но я верю тому, что видел. И мне это не померещилось. Там были они все. Все маги, и Темный предсказатель. Они стояли полукругом, ждали. Ждали, пока эти твари придут к ним. И они пришли. Но не нападали. А потом все твари ушли под землю. Туда, откуда и появились.

- Но жрецы….

- Зря ты стал верить им, Ревэр. Зря. Уже сколько эпох мы живем в Риясэ, и все люди испокон веков верили в Трех. Великая Айлэ и ее сыновья. Лица Лариата и Велиата мы видим, когда рождаемся и умираем. Никакого Риясэ нет, и это вовсе не его кара на тех, кто ему не поклоняется. -  Алмиро сложил одеяло на спинку кресла и поднялся. Суставы  в его локтях и коленях хрустнули, но старик даже не поморщился. – Я видел, как твари шли на этот проклятый зов. Шли, и они никого, поверь, никого из людей не тронули и даже ничего не сломали. Северяне уже все знают. Они ликуют, восстанавливают былую красоту, исполненные надежды и гордости. А мы что? А мы как были под гнетом, так и остаемся. Прошу, поверь мне.  

- Отец, нет, - твердо произнес Алмиро, щуря глаза. – Ты делаешь это, чтобы я не нашел своего предназначения. Чтобы я не пошел за теми, кто мне глаза открыл на правду!

- Мне надоело объяснять тебе, Ревэр, - устало произнес старик. – Ты пять лет назад вбил себе в голову эту чушь, не слушаешь никого. Грезишь мыслями о том, чтобы вступить в это проклятое братство, но что оно тебе даст?

- Да то, что не дал мне ты, - процедил парень, сжимая кулаки. – Риясэ дает им все за их веру, эти роскошные условия, эту прекрасную еду, они выглядят, как настоящие Боги, а где проповедники твоей троицы? Все они уже давно умерли, все они уже давно… сгнили. И ты…  Ты не хочешь двигаться к будущему, ты остаешься на этом самом месте. И меня останавливаешь!

- Я не против будущего, я против лживой веры, - произнес Алмиро. – А ты соблазнился роскошной жизнью? Этим богатством? Знаешь ли ты, что в их власти Обездоленные? Знаешь ли ты, что эти самые обездоленные сделали с твоей матерью? И ты примкнешь к ним.

- Они все другие… Вера изменила их, и теперь…

- Ничего она не изменила, - огрызнулся Алмиро. – Они убивают все так же, теперь лишь по команде твоих пресловутых жрецов. Убивают тех, кто не верит. Я говорю тебе, Ревэр, я не верю в Риясэ, никогда не верил, и никогда не поверю, даже если он спустится сюда прямо сейчас, и заявит о себе во всей своей красе. Опомнись, прошу тебя. Хватит уже этой ерунды. Айлэ покарает тебя…

- Нет никакой Айлэ!!! - прокричал парень. – Есть лишь он, и его дары, и я пойду за ним, понятно?! Ты не переубедишь меня теперь, свой выбор я сделал, я буду влачить его до самой своей смерти, я не отступлюсь, и не отрекусь!

- Ты веришь в ложь…. Это погубит тебя. Я говорю тебе сейчас, потому что сейчас еще не поздно все исправить, - мягко произнес Алмиро, протягивая руку, но сын, с презрительным выражение на лице, откинул ее от себя прочь. 

- Я сделал свой выбор. И меня боле не интересует твой…. – процедил Ревэр и его глаза, цвета молодого болота, нехорошо сверкнули. Алмиро с сожалением поглядел на парня. Его жизненный запас иссякал, и сейчас меньше всего ему хотелось спорить и переубеждать. Чертовы ораторы уже забрали его сына к себе, и он не сможет вернуть его обратно. Он отвернулся от Ревэра, и, накинув плащ на крепкие плечи, поспешно обулся и покинул скромное жилище.

Зима прошла уже давно, но солнце было, по-прежнему, холодным и не приветливым. Алмиро, размяв затекшее тело, которое слушалось его с годами все хуже и хуже, направился к небольшому помосту, на котором говорили несколько человек, одного с ним возраста. Они говорили о том, что видели у кромки леса около трех недель назад. Некоторые люди не верили им. Некоторые верили. Жрецы же, презрительно относившиеся практически ко всем, все опровергали.  Дверь медленно открылась, звонкий голос сына, остановил его, и старик обернулся.