Страница 128 из 139
- Тогда до завтра. Не опаздывайте - я принимаю до двенадцати.
- Спасибо. До свидания.
Таня и Белозеров вышли на улицу и двинулись к дому двадцать два.
Дверь им отворила экзотическая особа - высокая, тонкая как жердь девица монгольского типа в черном атласном пончо с бахромой до полу, расшитом синими глазами и белыми башенками. Взгляд у нее был отсутствующий, губы накрашены ярко-коричневой помадой, длинные черные волосы подхвачены голубой шелковой лентой.
- Да? - процедила она без всякого интереса или любопытства и посторонилась, давая им войти.
- Здравствуйте, я Ларина, ваш новый бухгалтер и, скорее всего, соседка. Мне вот ключ от комнаты в домоуправлении дали, - она показала девице ключ, на который та и не глянула. - Мне бы на комнатку посмотреть.
- Смотрите, - сказала девица и, отвернувшись, пошла прочь. Таня переглянулась с Белозеровым - она не поняла, надо ли следовать за странной девицей или самостоятельно отправиться на поиски комнаты.
- Сюда, - сказала из коридора особа в пончо, указав длинным пальцем на первую же дверь, и поплыла дальше.
Таня вставила ключ в скважину на обшарпанной двери и повернула. Из открывшейся двери на нее пахнуло затхлым воздухом давно не проветриваемого и не обитаемого жилья. Она вошла первой.
Комната была длинной, узкой и пустой, не считая вдвинутого в торцовую стену древнего и громадного черного шкафа. Белозеров щелкнул выключателем, и в потолке загорелась голая пыльная лампочка.
- М-да, обстановка вполне пещерная, - высказался он, осторожно ступая по половицам. Как ни странно, они не скрипели. - И шкафчик типа "квазимодо" тут вполне уместен.
В Тане же вид пустого, необустроенного помещения тут же пробудил давно дремавшие профессиональные инстинкты. Она уже прикидывала объем работ, сроки, стоимость материалов, варианты отделки.
- Неужели ты согласишься жить здесь? - спросил Белозеров.
- Штукатурных работ почти не надо, только если проводку утопить. Обоев тринадцать кусков, если по десять пятьдесят... - сказала Таня.
- Не понял. - Белозеров озадаченно уставился на нее. Таня поймала на себе этот взгляд и вернулась в настоящий момент.
- Прости, я задумалась. Ты что-то спросил?
- Я спросил, согласна ли ты жить в этакой халупе?
- А что? Комната как комната. - Видел бы он старухину комнату на Карла Маркса! - Запущенная. Ну ничего. Время у меня есть, силы тоже. Наведу здесь марафет, потом и въеду. Из нее за четыре дня конфетку сделать можно. - Она подошла к окну, пощупала раму, потрогала шпингалет, открыла, выглянула на крышу соседнего дома. - Столярка в порядке, пол только отциклевать, электрики чуть-чуть, а остальное - веники.
- Ну ты дае-ешь! - протянул удивленный Белозеров. - Тут же материалу надо сколько, мастеров...
- Сколько надо материалу, я уже знаю, где достать - тоже идеи имеются, а мастеров хватит и одного - меня, в смысле.
Белозеров присвистнул.
- Не пялься, - сказала Таня. - Я маляр-штукатур шестого разряда, бригадир отделочной бригады. Пошли места общего пользования смотреть.
- Ни фига себе! - только и нашелся что сказать Белозеров, выходя из комнаты вслед за ней.
Коридор, санузел и ванную Таня тоже нашла запущенными, но в основе своей добротными. На паях с соседями вполне можно подновить. На относительно просторной кухне стояла грузная и со спины пожилая женщина, помешивая что-то в кастрюле на плите.
- Здравствуйте, - сказала Таня. - Я ваша новая соседка.
Женщина обернулась, и на Таню глянули большие серые глаза на совсем юном, широком лице. Лягушачий рот расплылся в изумленной восторженной улыбке. Звякнула ложка, ударившись о каменный пол.
- Мама! - сказала юная соседка. - Вы же Ларина, Татьяна Ларина, артистка знаменитая. В моем альбоме ваших фотографий пять штук! И что, вы у нас теперь жить будете? Вот это да! Только почему, ведь вы же актриса, а у нас коммуналка... Слушайте, а можно я до вас дотронусь - просто глазам не верю!
Не дожидаясь Таниного разрешения и судорожно вытирая руки о передник, соседка подбежала к Тане и робко дотронулась до ее плеча. Над отнюдь не низкорослой Таней она возвышалась больше чем на полголовы; глаза ее смотрели преданно, по-собачьи.
- Ой! - вскрикнула соседка прямо в ухо Тане. - А это же с вами Белозеров, да? У меня и ваши фотографии есть. Вы тоже здесь жить будете?
- Наездами-с, - с легким поклоном ответствовал Белозеров и шаркнул ножкой. Восторженная публика - это была его стихия, и он почувствовал себя на коне.
- Вы только не уходите, я сейчас! - крикнула соседка и пулей вылетела из кухни. Из коридора послышался топот ее нелегких ножек, стук пудовых ручек в двери и звонкий, восторженный голосок:
- Олежка, Галка, выдьте на кухню, не пожалеете! Тут такое, такое!
- Кавалерист-девица, - заметил Белозеров. - Интересно, она дворник, истопник или супруга?
Исполинская девушка вновь появилась на кухне, таща одной рукой уже известную Тане экзотическую даму в пончо, а другой - растрепанного рыжебородого мужчину лет сорока в майке и тренировочных штанах.
- Вот! - выдохнула она. - Знакомьтесь, ребята. Это Ларина и Белозеров, артисты знаменитые, они у нас жить будут, представляете, в Козлихиной комнате!
- Однако, - разводя руками, сказал бородач. - Прямо феноменология духа!
Дама в пончо приблизилась к Тане и протянула узкую ладошку.
- Галина Шапиро, - представилась она все тем же индифферентным тоном.
- Татьяна Ларина, - сказала Таня в ответ. - Зовите меня просто Таней.
- Сергей Белозеров, - в пандан ей представился Белозеров, пожимая руку бородачу. - Для друзей - просто Серж.
- Олег Пятаков, - назвался бородач и обхватил объемистую талию громадной девицы. - А это Светлана, моя жена.
- Вы дворник или истопник? - поинтересовался Белозеров.
- Я русский религиозный философ, - с гордостью ответил бородач. Истопником у нас Светка работает.
- А еще, как мне сказали, здесь дворник проживает, - продолжил Белозеров, выжидательно глядя на даму в пончо. Та лишь томно повела плечами.
- Варлама нет сейчас, - ответила за нее Светлана. - Он в ресторане лабает. Группа "Ночной улет".
- Варлам - музыкант, - пояснила молчавшая доселе Галина Шапиро. - Работает в стиле "хард-рок". А ресторан - это так, деньги нужны на аппаратуру и вообще на жизнь. К тому же ребята отрабатывают технику, сыгрываются. А под занавес, когда посетители уже все пьяные и им все равно, дают две-три своих вещи.