Страница 7 из 122
- Угу. Крутая контора. Типа, пендосы и ООН сразу. Хед энд шолдерс, два в одном флаконе, - отпустил непонятное, но ядовитое сравнение ходок, а потом совсем другим тоном сделал вывод. - Такому зверю я на хрен не нужен, так что, капитан, не убедил. Ещё раз прошу, отпусти. Нет? Тогда всё, свободен, вали к своим.
- Погодите…
- Перемирие закончилось. Извини, если грохну ненароком.
Дмитрий Сергеевич встал, опоясался портупеей, ещё повитийствовал, обращаясь к пещере, но безответно. Чувствуя, что с каждой минутой он выглядит всё глупее и глупее, Мухин козырнул в сторону входа и зашагал прочь, уже не опасаясь выстрела в спину. Пережитое изменило его, убрав из мыслей престижность скорой победы и переживания о дурацкой неосмотрительности. Теперь капитана заботило иное:
- Сберечь бойцов! И самого ходока, тоже, не застрелить. Враг, конечно, однако, человек чести. Хорошо бы взять невредимым. Ну, пусть раненым...
Пробой
Назавтра гроза опять застигла Рослова врасплох. Он замерял проём в плотине, куда предстояло умостить мини-ГЭС, как вдруг за спиной полыхнул ослепительный свет, тотчас дополненный треском мощного электрического разряда. На фоне отдалённого порыкивания громов, которые с утра доносились из-за горной гряды - эффект получился оглушительный.
Словно ужаленный, аспирант вздрогнул, распрямился, выронив рулетку. Та, естественно, упала в ручей, а суженный плотиною поток мгновенно унёс потерю в омуток нижнего бьефа. Лезть в ледяную воду, когда солнце скрылось за тучей, а до охотничьего домика бежать метров сто? Ищи дурака, мог бы сказать рулетке Руслан, но не успел.
Капли зашлёпали по траве, по веткам, по воде, по плечам и спине, больно хлестнули по голове, породив незамысловатое ругательство:
- Блин, как не вовремя!
Держась за гребень плотины, аспирант приставным шагом перебрался на берег, намереваясь рвануть что будет сил к дому, но ливень опередил. Он хлынул стеной, мгновенно промочив ковбойку, джинсы, кроссовки, и отгородил от мира. Остались только струи, тяжёлые и мощные, словно душ Шарко, да трава под ногами, залитая водой. Ближайшая сосна, к шершавому стволу которой притулился генератор, показалась Руслану достойным убежищем – защита, какая-никакая!
Он нырнул под лохматую ветку, прислонился к стволу. И только теперь почувствовал, настолько онемела кожа на голове, по которой лупили громадные капли. Такие крупные, что и сквозь хвою пробивались, правда, уже раздробленные в несущественную морось. Их массовая гибель создавала особенный, мощный звук.
- Белый шум, - аспирант вспомнил термин и оценил силу. - Классно, натуральная Ниагара.
Память была права – там, когда катер шёл через облако водяной взвеси, рокот потока глушил всё. Но это где было! То величие водопада наложилось на восхищение богатейшей и благополучнейшей страной, а тут в Сибири, в тайге – что, кроме мокрени? Ливень как ливень, одно отличие, что мощный. И воспоминание истаяло, улетучилось, сменяясь раздражением.
Окончательно испортила благостный настрой, считай – сожгла дотла - вспышка, от которой мир утратил реальность. Только что рядом с лицом коричневела кора толстой горизонтальной ветки, а пучки хвои зеленели на тон или два темнее травы у ног - и вдруг цвета сравнялись. Беззвучно, словно Кощей волшебным посохом коснулся мира, как в своё время колдовал на Василису: "Была простая, стань золотая!" Только не в золото всё обратилось, а в серебро. Мертвенное, неживое, вроде промороженного зимнего леса.
Звуковой удар - ХРЯСЬ! - погасил серебряную засветку.
Мир ожил.
Ненадолго - обращение в серебро повторилась.
И ещё, ещё, чаще! Разряды вспыхивали вокруг, останавливая капли в полёте. Грянуло за ручьём, полыхнуло у плотины. Руслан с ужасом сообразил, что рядом лежит солидный кусок металла, способный притянуть молнию:
- Чёрт! Как я раньше не допёр!
Поднять генератор, закреплённый в центре трубчатой конструкции, вроде гигантской шпульки из швейной машинки, и ногой вытолкнуть из-под сосны - стало делом пары мгновений. Опасный сосед неохотно откатился метров на пять, разматывая с себя кабель. На какой-то неровности генератор остановился и двинулся обратно.
Руслан выскочил из-под сосны. Ливень мгновенно проник сквозь уже мокрую одежду к телу, снова неприятно остудил. Оскальзываясь, аспирант остановил и повалил упрямую железяку на бок. Ещё одна петля кабеля соскочила с гигантской шпульки, легла Руслану под ногу, поймала, когда он ринулся назад. И тут прямо за спиной полыхнуло, толкнуло, обожгло. Последнее, что успел аспирант, теряя сознание, уместилось в оборванный крик:
- А-а…
Агент Особой экспедиции
Никто из пограничников не осудил выход командира в качестве парламентёра. Мухин краем уха слышал - отозвались с похвалой, дескать, себя не пожалел за раненых. Только Суров попытался высказать неодобрение:
- Ваше благородие, зря вы сами…
- Егор, - оборвал его Дмитрий Сергеевич, - хватит! Было и прошло. Зато я с ходоком потолковал накоротке.
Умный унтер с полуслова понял – командир выводы для себя сделал, но с ролью несмышлёныша при дядьке-воспитателе не согласен. Поэтому новую тему разговора поддержал:
- И как?
- Человек порядочный. Отважный. Намерен убежать.Так что бдеть, денно и нощно! И отправь отделение за горным орудием.
Как Мухин и предполагал, ходок оказался неугомонным. Глубокой ночью он попытался взобраться на скалу, но секрет на вершине услышал его шумное дыхание, обстрелял вслепую. Незадолго до рассвета подозрительные звуки донеслись до наземного секрета. Бойцы тотчас открыли стрельбу, не высовываясь, чтобы самим не попасть на прицел ходоку. Тактика оказалась верной – контрабандист понял, что обложен плотно, и вернулся в пещеру.