Страница 49 из 134
– Бетти, тебе нехорошо? – с беспокойством спросил дядя Генри, взяв ее под руку.
– Нет, нет, мне уже гораздо лучше, – поспешно ответила она, опасаясь, что ее могут заставить вернуться в кровать. – Тут немного душно и сильно накурено. А вы, дядя, знаете, как плохо я переношу духоту.
– По-моему, вам лучше сесть, мадемуазель Бертон, – предложил Майкл и указал на диван.
– Элизабет… Называйте меня Элизабет. Сколько можно повторять, – садясь, произнесла девушка.
– Конечно, мисс, это все моя забывчивость. Надеюсь, вы не сердитесь.
В воздухе повисла неловкая пауза. Генрих Херрингтон попыхивал своей трубкой, с тревогой наблюдая за девушкой, которая, несмотря на свою выносливость и силу воли, никак не могла справиться с приступом головокружения. А Майкл Брайт, один из самых храбрых и мужественных охотников и умелых проводников Центральной Африки, о котором ходили легенды среди местных жителей, в присутствии очаровательной девушки чувствовал себя не в своей тарелке. Наконец, прервав затянувшееся молчание, он произнес:
– Элизабет и вы, мистер Херрингтон, – начал он. – Прежде чем мы приступим к обсуждению деталей нашей спасательной операции, я хотел бы определить ее цель. А цель – поиски Ричарда, а по возможности, и приближение к разгадке той тайны, о которой упоминал ваш брат, Элизабет. Простите своего дядю, но вчера он вкратце рассказал мне о записях в дневнике.
– Бетти, ты не сердишься на меня, я надеюсь? – в свою очередь спросил капитан Херрингтон.
– Н-нет, конечно, – невозмутимо ответила девушка, хотя в ее голосе было что-то такое, что заставило ее дядю усомниться в искренности ее слов. – Я сама чуть позже хотела об этом рассказать.
– Хорошо… Итак, если позволите, я продолжу. Мне очень хотелось бы извиниться перед вами за нашу вчерашнюю встречу; за некоторую мою неловкость и даже дерзость, из-за чего вы, Элизабет, подверглись нападению этого подонка. Если бы с вами что-нибудь произошло, я никогда бы себе этого не простил. Извините еще раз. Несмотря на рассказы вашего брата и племянника, вы почему-то всегда представлялись мне заносчивыми и высокомерными снобами.
– Странное мнение, – удивился капитан Херрингтон. – Интересно, почему у вас сложилось такое ошибочное мнение о нас? Простите за любопытство.
– Не могу поверить в то, что Ричи мог сказать что-то плохое о нашей семье, – в свою очередь удивленно посмотрев на Майкла, сказала девушка.
– О, что вы, – поспешно возразил молодой человек, – Ричард всегда с теплотой и нежностью отзывался обо всех вас. Вернее, он только о вас и говорил. Признаться, в эти минуты я очень ему завидовал.
– Но тогда объясните, почему у вас возникли подобные мысли? – все больше удивляясь, спросила девушка.
– Может быть, потому, что у меня есть горький опыт общения с такими людьми, как вы. Сюда приезжают те, кому наскучили комфортабельные курорты Лазурного берега и фешенебельные яхты. Мужчины с туго набитыми кошельками и их дамы требуют экстрима и адреналина. И им глубоко наплевать, в заповеднике они или нет. По их понятиям сафари – это охота и преследование, смерть и фотографии с трофеем в руках. И за деньги, которые они бросают на ветер, подстегивая свою небогатую фантазию, они хотят действа, где они были бы королями мира, а все остальные – жертвами.
– Но нувориши и мы – совершенно разные люди. Между нами нет ничего общего, – попыхивая своей трубкой, ответил капитан Херрингтон, молчавший до сих пор.
– Это я понял, познакомившись с вами поближе. И только тогда я осознал, как я был не прав.
– Ну, что же, – весело произнес Генрих Херрингтон, вытряхивая пепел из своей трубки, – обсудив все вопросы за круглым столом, будем считать, что мы подписали мирный договор между враждующими сторонами.
Все рассмеялись. Напряженность и недоверие, возникшие между капитаном с Элизабет и Майклом Брайтом после их первого разговора, как-то сами собой исчезли. Не надо было больше юлить и недоговаривать. Девушка с трудом подавила в себе невольный вздох облегчения.
– Итак, по закону племен Южной и Северной Америки нам осталось только выкурить трубку мира.