Страница 38 из 94
Ну скажите, как можно потерять в лесу тролля? Если он громко топает, хрипло дышит, лязгает щитами, хрустит и временами рычит? Если он идёт чуть быстрее моего скорого шага? Если после него остаётся широкая полоса примятых кустов, сломанных молодых деревьев? Если за ним волочится толстая цепь в восемь шагов длиной с немаленьким узлом на конце? Пожалуй, надо сильно постараться. Так я и думала, направляя Мышака по проторенному троллем пути. Именно поэтому я совершенно спокойно упустила гиганта из виду, полагаясь на слух и следы. Кустарник кончился. Шума и треска стало поменьше. Но не беда – мне вполне хватало глубоких отпечатков здоровенных лап и борозды от цепи в прошлогодней листве. Но потом налетел лёгкий ветерок, отозвались шелестом ветки и листья, и в этом слабом невнятном шуме как-то совершенно потерялись топот, звон и пыхтение моего подопечного. Ветер стих, и наступила тишина. Мышак сделал ещё с десяток шагов, и я натянула поводья. Впереди из-под земли выступал сплошной камень скалы, и след на нём совершенно пропадал. Ну, не беда! Этой скалы было шагов тридцать, не больше. А дальше вновь стеной вставали деревья. Так я и подумала. Когда я раз десятый прошлась перед деревьями, всё уже не казалось таким простым. Следов не было. Улетел он, что ли? Или аккуратно подобрал цепь, встал на цыпочки и осторожно, бочком пошёл по вот этой узенькой тропиночке? На эту тропинку я и направила Мышака. И мы успели проехать по ней за сотню шагов, когда дорогу перегородила эта верёвка. Мышак фыркал, упирался и отказывался к ней даже приблизиться. Ну и ясно было главное – тролль здесь не проходил.
- Верёвок у них много, - пробурчала я, слезая с коня, - Понатягивали - не проехать, не пройти. А людям бельё сушить не на чем.
Верёвка выглядела странно. Сероватая, в полтора пальца толщиной, она была сплошной, без прядей и волокон. Я ухватилась за неё рукой, с силой потянула и отпустила. Верёвка отозвалась лёгкой дрожью. Натянута хорошо.
- Ну что же, – я достала нож из ножен. – Наверно, у них таких верёвок целый моток, раз натягивают где попало. Значит, и потеря невелика!
Огласив приговор, я полоснула по преграде. С таким же успехом я могла стукнуть верёвку поленом. Никакого результата. Я ударила ещё пару раз, попробовала пилить. Ничего. Да что же у меня за день такой? Ничего не получается! Я оглянулась. Показалось, или Мышак с Воротником глянули на меня с немым укором?
Я прекратила зря тупить нож, опять попыталась прислушаться, вглядеться в окружающий лес. Ничего. Глубокая тишина. Даже странно – ни птичьих криков, ни шороха, ни треска. Я устало откинулась на бок Мышака, закрыла глаза. Воротник привычно замер рядом.
Ну вот. Я снова была неизвестно где и не знала, куда направиться. Привыкнуть можно. И к лагерю торговцев я вряд ли смогу вернуться – можно даже и не стараться. Всё равно ведь заблужусь – так зачем вообще куда-нибудь идти? Может, подбросить монетку? Солнцем вверх – так и быть, поедем обратно, поищем лагерь. Выпадет колосок – сложу здесь шалаш, буду охотиться на белок и обирать их кладовки, распугивать волков, и медведей с упырями балладой о Белой Деве, к зиме срублю избу, пошью Воротнику меховую попону, сделаю волокушу и запрягу в неё Мышака…
Похоже, мой конь умел читать мысли. Как только я придумала волокушу, на которую поместятся особо тяжёлые брёвна и камни, Мышак всхрапнул и попятился. Я едва не упала.
- Ты чего? Уже и помечтать нельзя, - я повернулась к Мышаку, ухватила за повод, но он продолжал пятиться и глядеть мимо меня. Опять? Я быстро обернулась, но не увидела за спиной никаких чудовищ. Только шевелилась верёвка.
Верёвка. Она равномерно вздрагивала, ходила вверх-вниз, и с каждым движением Мышак вздрагивал и храпел. Почему-то и мне стало неуютно. Показалось, или справа докатился далёкий шорох? И тянулась верёвка, по-моему, как раз оттуда. И раскачивалась всё сильнее. И моему коню это очень не нравилось.
- А ты как думаешь? – спросила я у Воротника. Он молча пятился вместе с Мышаком и выглядел довольно испуганным.
На глаза попалась привязанная у седла гномья кочерга.
Ну что же, она меня пока не подводила.
Верёвка лопнула с одного удара. Левый конец просто упал на землю, зато правый мгновенно унёсся наискось вверх. Там что-то затрещало, потом мягко шлёпнулось. Может, ещё и раздражённо зашипело, но я могла и ошибиться.
- Ну вот, а вы боялись, - укоризненно обратилась я к своей команде. Но очень сильно сомневаюсь, чтобы им было стыдно. Зато у меня ушли сомнения. Вперёд и только вперёд! Гномья погонялка приятно оттягивала руку.
- Что-то ты меня в последнее время сильно выручаешь, - задумчиво сказала я кочерге, - За свои подвиги ты заслуживаешь имя. Теперь ты будешь называться Шпилькой!
Торжественности момента никто не оценил.
- Шпильку я поцепила на пояс. Оказалось, на штанах под неё были удобные петельки.
Мы двинулись вперёд, и шагов через двадцать я снова услыхала в стороне родной знакомый треск. Тролль! Ура! Нашёлся! Побыстрее, пока гигант опять не затаился, я кинулась на шум. Тропинка услужливо вела как раз куда надо.
- Ну, быстрее, быстрее, - тянула я за повод Мышака. Ветки впереди смыкались тёмной аркой, под неё я и вбежала и тут же попала в почти непроглядную темень. Ну и запах! Хруст был совсем рядом. Почти на ощупь, я пошла вперёд и наткнулась на что-то большое, горячее, мохнатое и вонючее, содрогающееся с каждым хрустом. От неожиданности я пошатнулась и крепко в него вцепилась.
- Брргу… Кхе-кхе-кхе-кхе! – поперхнулось и заколыхалось в могучем кашле это мохнатое нечто, и меня просто отшвырнуло назад. А потом мрак шевельнулся, и на высоте полутора моих ростов зажглось два больших жёлтых огня, размером с тарелку каждый.