Русь

Непослушное тело еле плетется. Отвыкшие мышцы работают плохо. Жалуются хозяину на жестокое обращение. Алим старается не обращать внимания. Идет к дороге. К Степану, что возится с конями. Плечо вновь начинает ныть. Просит пожалеть, приласкать. Мышцы мякнут. Теряют силу. За годы отвык от былых упражнений. Теперь все делает по накатанной. Ненужные умения забрасывает. Помнится: еще в молодости не желал учить боевые разделы искусства теней. Уже тогда точно выбрал занятие по душе. Но старый учитель оказался на редкость упрям. Заставил. Потом эта причуда не раз спасала жизнь вору, как и сейчас. Всякий раз теперь поминает собственную глупость недобрым словом. Пользоваться приходится редко, зато как метко. В самых трудных ситуациях спасал. Теперь придется вспоминать все обучение. С волками жить – по-волчьи выть.

Степан подхватывает усталого соратника под руку. Усаживает на мягкую травку. Что-то шепчет. Массирует изнуренное тело. В мышцы устремляется новая энергия. Возвращаются силы. Усталость сползает с изможденного вора, словно тяжелое покрывало. Зато острее проступает боль в раненном плече. Вонзается в сознание. Рвет в клочья. Зубы сами стискиваются. Задерживают стон. Здесь к такому поведению не привыкли. Еще добьют, чего доброго. Скажут: мучился сильно, пожалели. Степан снова шепчет. Заговаривает боль. Легонько касается ушибленного плеча. К удивлению Алима сразу становится легче. Сознание очищается. Боль поспешно отступает. Уступает место голоду и усталости. Степан, слегка побледневший, сидит над развалившимся южанином. С тревогой всматривается в измученное тело. Чудится, будто вора к коню привязали и версту тащили. Все тело избито. Мышцы стонут – за десять шагов слышно. Как еще сам не глохнет? Весь, словно кисель. Куда девалась давешняя мощь? Только что носился как угорелый, а теперь рукой пошевелить не может. Странный все-таки народ – южане. Вроде из разных стран, но все похожи. Правда с такой стороны Степан еще не разу не видал. Может и разнятся в чем поболе, нежели просто имя. Вона сколько на Руси всяческих родов. Даже фамилий, как любят в Риме говорить, но все как один – русичи. Так же, наверное, и там.

Мстислав идет неторопливо. С достоинством. На вора смотрит с уважением, но пренебрежительно. Руки витязя в крови по локоть. В огромной пригоршни несет три печени. Еще теплые. Кровь капает темными сгустками. Мгновенно впитывается. Лицо у воина довольное. Рот до ушей. Костер разводит быстро. Умело. Почти из ничего посреди дороги вспыхивает пламя. Мстислав отдает добычу волхву, а сам спешит в придорожные заросли. Вламывается в зеленую буйность. Оттуда трещит, хрустит. Деревья трясутся. Наконец появляется витязь. За ним образуется огромный пролом. На плече воина большая сушина. Под мышкой – плоский валун. Руки уже вымыл. Степан передает печени добытчику. Возвращается к Алиму. Снова шепчет. Растирает натруженные мышцы. Мстислав ловко режет еду прямо в воздухе. Раскладывает на камне правильными рядами. Не удерживается: кидает сырой ломоть в рот. Довольно щурится. Сушину рубит споро, умело. Маленькие дровишки аккуратно кидает в огонь. Полешки складываются ровно. На них витязь и кладет валун. Подкладывает в щель пищу костру. Огонь полыхает яро. Сильный жар ощущается и за пяток шагов. Камень раскаляется быстро. Сырая печень шипит. Выстреливает дурманящие запахи. Замученный Алим вначале не замечает. Но усталость под руками волхва быстро отступает. Оставляет посвежевшее тело. Желудок начинает беспокойно дергаться. Ищет чего бы съесть. Кидается на ребра. Алим недовольно ерзает. Негоже поддаваться низменному чувству голода. Настоящий человек должен уметь сдерживать недостойные порывы. Но пузу явно по фигу на потуги быть человеком. Желудок носится, как оголтелый. Слюна заполняет рот с катастрофической быстротой: вор едва успевает сглатывать. В голове глохнут мысли. Останавливаются. А венцом всему одна – поесть! Оказывается проголодался жутко. Целый день ничего не ел. После вчерашнего вечера мысли о еде казались кощунственны. Но сейчас живот вновь пуст. Звонко урчит. Просит покормить. Запахи жаренного мяса взламывают любые запоры. Проникают сразу в мозг. Ожидание просто невыносимо. Южанин неспокойно ерзает. Заглядывает под руку Мстиславу. Едва носом не тычется в локоть. Русич довольно хмыкает: из вора еще может выйти толк. Вон как жрет. Дай боги каждому такой аппетит - уже траву под ногами сожрали б. Степан с интересом разглядывает Алима. От волхва не ускользает внутренняя борьба. Южанин борется сам с собой, что многим силачам не под силу. Пересиливает животные инстинкты. По нему заметно, что к изобилию пищи не привык. Может обходится минимумом. Вообще-то любой русич может. Но, едва выпадет случай, обязательно насытится впрок. Готовить обычно не утруждаются. Едят сырое, нарушая заветы предков. А вор смиренно ждет. Явно голоден больше всех. Но умеет сдержаться. Понимает, что сырое есть плохо, да и вкуснее приготовленное. Наконец Мстислав снимает поджаренные куски. Выкладывает на чистую тряпицу. Алим хватает горячий. Вскрикивает. Перекидывает из ладони в ладонь, разбрызгивая жир. Корочка лопается. Высвобождает горячий пар. Новые порции сладкого сока. Руки Алима уже вишневые от ожогов. Мстислав довольно лыбится. Смотрит на вора с усмешкой. Кусок берет осторожно. Дует. Только потом откусывает. Вкусная корочка лопается под крепкими зубами. Мстислав сладко хрустит. Довольно причмокивает. Неспешно откусывает снова. Алим тоже вцепляется зубами. Уже не в силах удерживать горячий кусок в обожженных ладонях. Горячий жир течет по языку. Обалденный вкус наполняет рот. Печень просто изумительная. Вор довольно кусает снова. Степан, глядя на спутников тоже берет кусок. Втроем одолели ужин быстро. Насытились. Не до отвала, но тоже прилично. Мстислав бросает в костер остаток сушины. До утра не прогорит.

Алим проваливается в сладкий сон первым. Во сне уже подгребает под голову дорожный мешок. Мстислав презрительно хмыкает. Вор слишком изнежен. Настоящий мужчина должен спать на голой земле. Даже на камнях должен уметь. Сам витязь наваливается на чахлый куст. Растение злобно трещит, но тяжесть выдерживает. Секиру воин ставит между ног. В любой момент готов в бой. Еще даже не проснется, а оружие в руке. Степан просто ложится у костра. О подстилке не заботится. Под головой – кулак. Не волхв, а закаленный ветеран. Умные кони становятся на обочину. К костру поворачиваются задом, чтоб не слепило. Спят чутко: в походе нужно спать в полглаза. Звери готовы сорваться вскачь в любой миг. Опасность стерегут. Хоть путь самый безопасный, но береженого добрые боги берегут, а злые не трогают. Костер горит слабо. Притаился. Но в любой миг готов вспыхнуть с новыми силами. Разогнать тьму.