Русь

Афина недоуменно встряхивает головой. Отгоняет странные мысли. Словно в трансе сидела мудрая перед огнем. Странный паралич сковал члены богини. А огонь причудливо переливается перед взором Афины. Струится пламя, приковывает взор. Проникает в самые глубины сознания бессмертной красотки. Осознать божественный разум невозможно, даже бессмертные не могут познать друг друга, но мудрую внезапно пробил жуткий озноб. А что если этот хам смог. Вдруг напыщенному магу удалось-таки проникнуть в святая святых. И не только проникнуть, но и понять куда попал? Афина быстро переводит взгляд на неведомого мага, но по ухмыляющемуся лицу ничего невозможно понять. Теперь перед ней все тот же сильный человек. Довольное выражение уже сползло с усталого лица. Огонь четко обрисовывал каждую черточку. Каждый шрам и неровность волевого лика. Словно игрушка! Раздражение закипает в женской душе с умопомрачительной скоростью. Срывает крышу и уносится куда-то ввысь. Все-таки богиня не позволит чувствам захлестнуть сознание. Спокойно пережидает вспышку праведного гнева. Постепенно сознание возвращается к озлобленной красотке. Захватывает контроль над разбушевавшимися чувствами. Подчиняет себе мятежную душу. Нельзя дать гневу волю. Нельзя. Если маг добьется своего, то сможет крутить ей, как куклой. Тогда никакой Зевс не поможет. Да и никогда он не поможет. Все надо делать самой. Главное перехватить инициативу. Но мягко, ненавязчиво. Пусть думает, будто все в его власти. Так будет легче. Наконец с прекрасного личика сходит лихорадочный румянец. Ужасно, надо сказать, портивший замечательное лицо. Афина, усмирив пыл, вернулась к давешнему разговору.

Еще долго этой ночью разговаривали маг и богиня. Каждый преследовал свои цели. Каждый стремился выжать из сделки все. Но у обоих есть и другие, далеко идущие планы, в которых немалая роль отводилась оппоненту. Вот только никто не догадывался о задумках другого.