Попаданки на завтрак не остаются

                                                                        ***

      Эдо­рас встре­тил нас мол­ча­ни­ем. Не тем за­мер­шим мол­ча­ни­ем пе­ред гро­зой, а тем, ко­торое обыч­но соп­ро­вож­да­ет по­хоро­ны. Скорбь и без­звуч­ный плач нак­ры­ли наш обоз плот­ным пок­ры­валом. Зав­тра бу­дут пес­ни и пляс­ки, бу­дет ли­кова­ние и чес­тво­вание вер­нувших­ся во­инов. Но се­год­ня жи­тели поз­во­лили се­бе вы­казы­вать свою боль от­кры­то, не стес­ня­ясь быть за­мечен­ны­ми ко­ролем или прид­ворны­ми, не бо­ясь быть осуж­денны­ми за свою скорбь во вре­мя по­беды. Мы въ­еха­ли в го­род в су­мер­ках, меч­тая пос­ко­рее доб­рать­ся до зам­ка. Ти­хие ули­цы, за­пол­ненные без­мол­вны­ми взгля­дами, про­вожа­ли нас, ог­ни све­чей в ру­ках жи­телей ос­ве­щали путь. Скла­дыва­лось впе­чат­ле­ние, что нас ве­зут на ка­тафал­ке на собс­твен­ные по­хоро­ны. Я пе­редер­ну­ла пле­чами, сбра­сывая жут­кие ас­со­ци­ации, вгля­дыва­ясь в тем­но­ту, из ко­торой вып­лы­вал Ме­дусельд.

      Нас встре­чали со­вет­ни­ки и де­ва, при ви­де ко­торой при­ходи­ло на ум лишь од­но срав­не­ние: мо­роз и сол­нце - день чу­дес­ный! Она сто­яла сре­ди них, тон­кая, как трос­тинка, на­тяну­тая, как стру­на. Ее взгляд неп­ре­рыв­но сколь­зил по при­быва­ющим, и теп­ло от уз­на­вания не мог­ло спря­тать­ся за ль­дом влас­тнос­ти. Она зна­ла мно­гих сво­их под­данных и ис­крен­не ра­дова­лась то­му, что они ос­та­лись жи­вы. По­дош­ла и на­ша оче­редь пред­стать пе­ред пле­мян­ни­цей ко­роля.