Страница 40 из 57
Переход был долгим и тяжелым. Эомер боялся не успеть, поэтому на привал ночью мы не останавливались, подгоняя уставших лошадей. Местность давно изменилась, степное разнотравье сменилось каменистым нагорьем. В темноте можно было различить темные силуэты гор, лежавших впереди. Звезды постепенно гасли, прощально мигая напоследок, а мой непривычно острый слух уже мог различить звуки далекой битвы. Я тревожно посмотрела на Гэндальфа, зная, что он слышит то же, что и я. Маг кивнул в ответ на мой взгляд и направил коня к Эомеру, что-то настойчиво ему втолковывая. По войску прошла волна, передавая из уст в уста приказ командира — пускать коней в галоп, выжать из них последние силы.
Ветер засвистел в ушах, заставляя пригибаться к лошадиной шее, не обращая внимания на гриву, бьющую по лицу. Мы полетели как камень, выпущенный из пращи умелой рукой. Как один цельный организм, без рассуждений и вопросов. Крики и звон оружия становились все громче, даже воины расслышали их, погоняя коней. Странный азарт наполнил мою душу, сердце стучало о грудную клетку, разгоняя адреналин по крови. Звук могучего рога разорвал воздух, всадники радостно переглядывались:
— Это рог Хорне! Хельм поднялся!
Солнце вставало за нашими спинами, зов десятков рогов разнесся по горной долине, оповещая оборонявшихся о нашем приходе. Войско остановилось на бровке горы, глядя вниз, в каменную чашу, заполненную черным войском. Ворота крепости были распахнуты, и последний отряд, собранный из уцелевших, сражался из последних сил.
— Вперед! — голос Эомера разнесся над войском, подхваченный сотнями голосов. Кони летели вниз, забыв про усталость, роняя тяжелую пену, грызя удила. Страха не было, бесшабашная уверенность в своих силах разлилась по телу, и я звонко засмеялась, вытаскивая из ножен один из своих кинжалов. Воины, скакавшие рядом, скалили зубы в ответ, охваченные тем же предвкушением скорой битвы. Мы врезались в орков, сметая их, как волна смывает песчаный замок. Все смешалось перед глазами: звон стали, крики, орки, люди… Я крепко вцепилась одной рукой в поводья, понимая, что если упаду, то точно не выживу в этой страшной кутерьме. Мое оружие было слишком коротко для боя верхом, поэтому я могла лишь пробираться к крепости, отражая удары и тыкая лезвием в мерзкие морды. Да, с мечом было бы сподручнее, но, во-первых, меча у меня не было, а даже если бы и был, я не знала, умела ли эльфийка, живущая во мне, сражаться на мечах.
Внезапно стало очень тихо. Воины замерли, потрясенно глядя куда-то мне за спину. В глазах орков и людей отражался первобытный ужас. Я медленно повернула голову, вздрагивая от неожиданности: равнина, ведущая в ущелье, превратилась в непроходимый лес. Туман клубился меж корней могучих древних деревьев, листья тихо шевелились, хотя ветра не было. Орки и дунгарцы переводили взгляд с войска на лес и обратно, решая, как быть дальше. Наконец несколько человек не выдержали и бросились в волшебную чащу. За ними побежали и остатки Саруманова войска. Лес принял их, всех до одного, и снова затих. Люди недоуменно переглядывались, не в силах решить, радоваться им или бояться. На их стороне таинственные деревья либо же это новые происки Сарумана и сейчас лес выплюнет новую порцию врагов?
— Эти деревья пришли из леса Фангорна, — звучный голос Гэндальфа пролетел над долиной. - Не стоит его бояться людям, он забрал черные души, — несмелые улыбки начали появляться на измученных лицах защитников крепости и воинов Эомера. — Но заходить туда я бы пока не советовал, — добавил маг.
Я смотрела на окружавших меня людей, пытаясь разглядеть знакомые лица, но пока взгляд натыкался лишь на роханцев. Маг ехал к воротам, и я поспешила за ним, стараясь объезжать тела, разбросанные на земле. Азарт отступил, и все больше накатывало понимание произошедшего. Тошнота волнами подкатывала к горлу, в воздухе стоял жуткий смрад от распоротых животов, от крови и тел, еще дымящихся в прохладе утра. Я старалась смотреть вперед, не думая о тех, кто лежал под ногами моего коня. Еще немного - и я зайду внутрь. А когда выйду, всех уже уберут. Да, надо думать именно так, и тогда тошнота отступит. Вдох-выдох, медленно, через нос.
- Аля! — я была настолько поглощена уговорами своего организма, что даже не заметила, как оказалась у ворот. Гэндальф уже разговаривал с высоким мужчиной, державшимся так величественно, что не оставалось ни капли сомнений — перед тобой король. А рядом стоял Арагорн, он-то и окликнул меня. Я осторожно слезла с лошади, чувствуя, как облегчение накрывает меня, заставляя ноги задрожать.
— Я рад, что ты цела, — Арагорн положил руку мне на плечо и осторожно сжал его. — Мы волновались за тебя, — искренняя улыбка осветила его лицо, делая его моложе.
- Аля! Ты живая! — мелодичный голос эльфа раздался совсем близко, заставляя повернуться. Теперь пришла моя очередь улыбаться до ушей, глядя на спешащего ко мне Леголаса. Он был более несдержан в выражении своей радости: положил мне на плечи обе руки, глядя сияющими глазами. — Мы думали, что потеряли тебя, — лицо Леголаса помрачнело на миг, будто на него набежало маленькое облачко.
— Я жива, а значит, не будем о грустном, — я накрыла ладонью одну из сжимавших мои плечи рук. — А где остальные?
— Мне тоже интересно это знать, — проговорил Леголас, пытаясь скрыть тревогу в голосе. — Бой разделил нас несколько часов назад, так что остается лишь надеяться на лучшее…
— Где мой друг Леголас?! Я хочу рассказать ему о великолепии ваших пещер! — зычный голос Гимли разнесся над окружавшей нас толпой, а вскоре появился и его обладатель, расталкивая воинов. — Леголас! Ты должен это увидеть! Такую породу я встречаю впервые в жизни! А как она сияет и переливается, а… Аля! — гном наконец меня заметил, подходя ближе и беря за руку. Он крепко сжал ее в своих мозолистых ладонях, молча глядя на меня заблестевшими глазами. — Живая… — он смущенно отвернулся, вытирая глаза ладонью.
— Аля-я-я! — этот визгливый голос я не смогла бы спутать ни с чьим другим - Женечка налетела на меня, повиснув на шее, не переставая верещать от радости: — Живая! Я знала, знала, что ты выжила! Мы же в Средиземье! Разве может с нами что-нибудь здесь случиться?! — я мысленно закатила глаза: горбатого, видать, могила исправит… Но настроение было слишком хорошее, и портить его пререканиями с Женечкой совсем не хотелось. Тем более я действительно по ней соскучилась! Ну кто бы мог подумать?!
— А где Боромир? — я наконец отодрала от себя девушку, тревожно оглядывая друзей.
— Он еще в пещерах, — Гимли уже взял себя в руки и подошел к нам. — Его ранили, но не сильно, — поспешил добавить гном, заметив тревогу на наших лицах. — Жить будет, не волнуйтесь!
Мы сидели на крепостной стене, подставляя лица теплому весеннему солнышку. Гэндальф собирался в Изенгард, и теперь все, кто решил присоединиться к нему, готовились отправляться. Я ехать смотреть на Сарумана, как на обезьянку в клетке, желания не испытывала. Все, чего мне сейчас хотелось, — искупаться в горячей воде и заснуть в настоящей постели. Женечка, к моему удивлению, решила остаться со мной, и теперь мы ждали, когда соберут обозы с раненными, чтобы отправиться в Эдорас.
— Так здорово, что ты снова с нами, — девушка раздобыла где-то сухари и теперь с удовольствием хрустела ими. — Хотя странно, что ты не смогла нас найти! Мы бежали не очень быстро, Гимли постоянно отставал. Ты даже не представляешь, какой он неповоротливый! — Женечка фыркнула.
— А ты, конечно, бежала впереди всех? — я скептично посмотрела на нее.
— Я бежала сразу за Леголасом и Арагорном, — гордо ответила девушка, — хотя эльфийский князек и пытался доказать, что он лучше меня. То делал вид, что он слышит лучше, то может что-то разглядеть дальше… Высокомерный выскочка…
— Смотрю, твои чувства к нему ничуть не изменились, — я окинула Женечку внимательным взглядом.
— Теперь, когда во мне живет настоящая эльфийка, я точно завоюю его! Завоюю, а потом брошу, чтобы знал, как меня игнорировать! — девица гордо вздернула подбородок, кивая в такт своим словам. Бедный, бедный Леголас! Он даже не подозревает, какое коварное существо находится рядом с ним…
— Да ты прям роковая женщина! — протянула я, прикидывая, на сколько у Леголаса хватит терпения и воспитания не послать настырную Женечку.
— Смотри, вон раненых вывозят, — Женечка показала на вереницу носилок, на которых лежали люди. Их выносили из пещер и осторожно спускали по склонам, укладывая в повозки. — Пойдем, Боромир должен быть там!
Мы спустились со стены и выбежали за ворота, поджидая, пока повозки доедут до нас. Теоден уже распорядился, чтобы нас забрали с собой в Эдорас, так что возничие не удивились двум девам, замершим у дороги. Повозка ехала за повозкой, но Боромира ни в одной пока видно не было. Мы беспокойно переглядывались, с надеждой замирая у каждой новой телеги. Наконец наши ожидания увенчались успехом — в одной из телег на наспех сооруженном ложе из соломы ехал наш гондорец. Одна нога его была согнута в колене и перевязана, так же как и голова. Но в целом он выглядел бодрым для раненного воина и приподнимался на локте, пытаясь разглядеть что-то перед собой.
— Боромир! — я первой увидела его и побежала к повозке, жестом попросив возницу остановиться. Кроме Боромира в телеге больше никого не было, видно, места в ней оставили нам с Женей. Воин дернулся, ловя мой взгляд, и по лицу его разлилась такая радость, что мне даже стало неловко. Мы влезли в повозку, чтобы не задерживать вереницу таких же за нами, и устроились поудобнее, отодвинув свои мешки в сторону.
— Ну ни на минуту тебя оставить нельзя! Уже раненый лежишь! — проворчала я и, встретившись взглядом с Боромиром, не удержавшись, рассмеялась. — Я рада видеть тебя живым и почти невредимым.
— Ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть, — тихо сказал воин, откидываясь на подушку из соломы. Колеса тихо скрипели по дороге, когда мы въехали под своды таинственного леса. На удивление, внутри было светло и солнечно, кроны расступались, а вдоль дороги приветливо журчал ручеек. Неумолимо клонило в сон, Боромир давно уже дремал, а Женечка не уставая рассказывала об их путешествии. Я устроилась поудобнее на соломе, подложив ее под голову и накрыв себя плащом от солнца.
— И тогда я встала из-за камня и громко крикнула: «Всадники Рохана! Нет ли вестей с Севера?!», — после этой фразы я провалилась в долгожданный сон.