Страница 182 из 211
– Никто не берёт… – дрожащий голосок отвечал тихонько, будто сквозь стену. – Боятся. Вот если б еды какой… Объедки… И из носильных вещей… Может осталось чего хозяевам ненужное…
Для нищего он был одет и без того довольно сносно: опрятно и не сказать, что совсем уж легко. Добротная курточка на меху, вязаная шапочка, тёплые штанишки и ещё целые башмачки – далеко не обязательные в зимнем гардеробе уличных попрошаек со стажем. Так выглядят дети, о которых есть кому позаботиться. Или было недавно… Осиротел и оказался на улице? Может, вернулся с похорон, а дом почивших родичей уже занят. Случаи мародёрства решительно пресекались с последующей отправкой на «перевоспитание» у погребальных костров. Но сами стражи порядка не брезговали, осознавая безнаказанность. Или, скрупулёзно следуя инструкциям, просто заколотили дверь, думая, что из проживающих за ней в живых никого не осталось. Явно этот не прям из постели очутился под открытым небом. И всё равно мёрз.
– У тебя жар! – догадался потрогать ему лоб. – Пошли со мной, – потянул за ручонку. Не понять было: упирается, или просто обессилел, что не может сделать ни шагу. Забыв все предосторожности, подхватил малыша на руки – тяжелей, чем могло показаться. Или сам вымотался больше, чем способен оценить.
– Куда тащишь? – блеснул возле горла нож, торчащий из драного рукава. От неожиданности Фридрих чуть не загородился ребёнком... – Живо отпусти!
– И не подумаю! – разглядел он в полумраке существо, возрастом ненамного отличающееся от его полуживой ноши, чего не сказать о лохмотьях. Вот кто давно, а то и никогда не знал домашнего уюта и родительского внимания. – Твой приятель болен, и за ним требуется уход.
– Знаем, какой! Люди со страшными лицами подбирают бесхозных детей и ихней кровью поят богатеев, чтобы тем полегчало.
– Придёт же в голову! Из какой преисподней ты вылезла, что навоображала такое?!.
– Из окружающей! Не замечал никогда?
– Кое-что слышал… – вздохнул учитель. – Однако кровушку в ней богачи пьют только в переносном смысле и предпочитают это делать у здоровых. Да и моё лицо, надеюсь, не настолько ужасно?
– Голос не очень… – согласно шмыгнули, утерев нос рукавом, из которого всё ещё мерцало лезвие. Фридрих немного успокоился, раз, по-видимому, даже собственные блохи не сильно боялись своей грозной хозяйки. Смущало только оружие – блестящее и хорошо заточенное не в пример неряшливой обладательнице, поинтересовавшейся: – Куда ты его?
– Известно, в больницу.
– Уморить и сжечь?
– Не понял…
– Чтобы не мешался, не путался под ногами, раз нечем заплатить…
– Вот и ошибаешься! У нас лечат бесплатно! Всех!..
– Брешешь! Не может такого быть!
– Может! – увы, только во времена разгулявшейся смерти жизнь начинают ценить дороже денег. – Не веришь? Пошли со мной. Тебя тоже следует осмотреть, раз вместе…
– Хочешь сдать судейским и руки умыть?!
– Зачем? Как и ты не питаю к ним тёплых чувств. Но и они люди. Даже притронуться к вам не захотят. Не их бояться надо, а опасности, которой безразличны твои отношения с законом!
– Верно подмечено, – кивнула девчонка, – они не самые добросердечные…
– Кажется, видел тебя прежде, – припомнился Фридриху инцидент во время публичной казни, поставивший на уши стражу. – Ты та певунья?
– Не. Она украшает Башню Правосудия. Рада познакомиться, Крысиная Королева, – чуть осмелела бродяжка, видя, что они сворачивают подальше от роскошных вилл и казённых корпусов на улочки с домишками попроще.
Блистательная гвардия и раньше сюда не очень-то любила заглядывать. А теперь особенно. Но когда рядом загромыхала недавно опорожнённая телега с мрачноватым сопровождением, спутница юркнула в тёмный переулок и затаилась, пока колымага не проследовала мимо. От факелов по холодным стенам со слепыми окнами ползли, увеличиваясь, причудливо-уродливые тени. Недолго поверить во всякие страшилки, глядя на них и не зная – кто на самом деле спрятался под несуразными одеяниями.
– Его давайте, а эта пускай за дверью обождёт. Нечего ещё и паразитов сюда нести! – ухаживая за больными старушка-травница как будто помолодела. Не так горбилась, глаза блестели, как бы заново прозрев, и совершенно непонятно: откуда черпала силы. Будто нашла, пусть не сбивающий потоком, а мерно струящийся – но неиссякаемый их источник. Вот бы на минутку к нему припасть. Хоть разок испить из горсти живительную влагу. Знать, не всем дано…
– Её б тоже надо проверить, – заметил Фридрих.
– Дойдёт черёд.
– Тогда я с ней побуду, – решил, не зная, чего больше опасается: что она улизнёт, или силой ворвётся внутрь, устроив бедлам.
– Если его уморят – ты не жилец! – ограничилось пока грозным предупреждением.
– И много вас таких? – полюбопытствовал, рассматривая новую знакомую. Эта, очевидно, давно приноровилась к босяцкой доле. Несмотря на обилие дыр при нехватке всего остального, мёрзла даже меньше самого, приплясывая скорей от нетерпения.
– В тесноте да не в обиде, – тряхнула лохмами егоза. – Не подумай, места хватает, просто держимся кучкой. Всё общее: тепло, крохи, блохи…