Страница 68 из 109
…Еще месяц назад в это трудно было поверить, и все же –
наступают перемены!
«Хлас неслишних», первый легальный выпуск – от 27 февраля 1962 года
Худющий невысокий юноша сидел на плоском валуне среди густой травы. Бритую голову под мятой фуражкой покрывала едва начавшая отрастать темная щетина. Одет он был в мешковато висевшую на нем перешитую солдатскую форму. Со стороны поля его совершенно не видно было в зарослях травы, как и троицу других подростков, валявшихся под кустами в паре метров от него. Солнце припекало, парни разомлели после долгого пути: удрав в очередной раз с территории, они забрались довольно далеко от интерната. Вечером опять будет скандал. Но до вечера еще дожить надо. Дети военных лет, они не привыкли заглядывать дальше нынешнего мгновенья и не терпели ограничений и правил: оказавшись вне стен школы и не успев дорасти до армии, они не привыкли к дисциплине.
В поле у края глубокой низины, где протекала речка, ехал всадник на вороном коне. Солнце высверкивало на металлических пуговицах и начищенных голенищах сапог так, что больно было глазам. Он не носил головного убора и был острижен почти так же коротко, как и наблюдавшие за ним подростки. Плотный и прямой, он держался в седле столь уверенно, словно его мощный торс так и рос из спины коня, и здоровенный жеребец был совершенно послушен его твердым рукам.
Смотревшие блестящими глазами из травы, подобно выводку птенцов, юноши наблюдали за тридцатисемилетним мужчиной с нескрываемой завистью: каждый был бы непрочь когда-нибудь в будущем скакать так же привольно на роскошном коне, натягивая плотную ткань ослепительно белой куртки на широченных плечах.
– Часто тут выезжает, – авторитетно сообщил юноша на год младше Йирки, но заметно выше и тяжелее него. – Наверно, живет неподалеку. Кажется, герой войны. Я его видел и в авто, в мундире с цацками.
– Если такой герой, то почему он тут ездит? – буркнул Йирка. – Вроде еще не всю Европу освободили?
– Может, раненый?
– Ага, – усмехнулся третий парнишка. – Видать, сильно раненный, если так лихо с конем управляется!
Настроение у всадника, очевидно, было отличное – ветер донес из поля негромкое, сипловатое и устрашающе фальшивое пение. Он мурлыкал свежий шлягер, но явно был напрочь лишен и голоса, и слуха. Йирка пренебрежительно фыркнул.
Всадник заставил коня остановиться, оглянулся на небольшую рощицу за спиной, крикнул что-то и махнул рукой. Из-за купы берез появилась молодая женщина, сидевшая в охлябь на небольшой нервной гнедой лошадке. Одета она была в рубашку и закатанные до колен брюки, темно-рыжие волосы трепал ветер, заставляя их переливаться солнечными искрами.
– Во! – веснушчатый хлопнул себя по колену. – Повезло. Она не каждый раз выезжает с ним. Какая телка, а? Такую бы… – он со вкусом пояснил, о чем именно ему мечтается.
– Заткнись! – рыкнул Йирка, тихо и зло.
– Знаешь что… – начал выпрямляться парень, но другой дернул его за рукав:
– Гляньте!
– Mein Zigeunerinchen! – донес ветер глухой голос мужчины, и Цеста стиснул зубы при звуке немецкой речи. Остальные, казалось, не расслышали. Моя цыганочка.
Гнедая кобылка резво пробежала, обгоняя вороного, по направлению к ложбине, но жеребец мгновенно догнал ее, заинтересованно потянулся к ней мордой, и гнедая едва не хватила его зубами. Мужчина на скаку приобнял женщину за прямые плечи, крепко прижал к себе, запуская жадные короткие пальцы в темно-рыжие волосы.
Йирка заскрипел зубами. Женщина поначалу покорно приникла к мужчине, но то ли он причинил ей боль, то ли что-то сказал не то, и она внезапно выпрямилась, вырвалась из его объятий, резко встряхнув головой, высвободила волосы и, пнув кобылу в бок босой пяткой, пустила в галоп. Вредная кобыла еще успела прихватить зубами сапог мужчины, попортив блестящее голенище.
Мужчина помчался следом, оба всадника мгновенно скрылись из виду в ложбине.
– Ух ты! – выдохнул веснушчатый подросток. – Убьются ведь насмерть!
Впрочем, видно было, что оба – и мужчина, и женщина – наездники превосходные.
Не сговариваясь, четверо парней вскочили и перебежали к кустам на краю спуска – оттуда им была хорошо видна внизу серебристая лента реки, игриво вертевшейся среди забивших русло валунов.
У реки все было спокойно. Вороной жеребец стоял на берегу, кобыла – в воде. На глазах любопытных наблюдателей всадница с громким плеском спрыгнула прямо в воду, не достававшую ей, впрочем, и до колен – у берега было мелко, – вывела лошадь на берег и наклонилась, озабоченно осматривая ее левое переднее копыто.