Немые

– А почему его звали Бочкой?

– Вот ты у него сама и спроси, если в первые дни без компании будешь скучать, – подмигнул Бирюлев. – Только не говори про меня – иначе он тебе другой вариант расскажет. Тот тоже забавный, но не такой.

После его слов все и впрямь казалось простым, нестрашным и достижимым.

Анна широко улыбнулась, поднимая с тумбочки бокалы с шампанским – для себя и для Бирюлева.

***

– Эксперт сказал, что самого плотника застрелили после полуночи, а жену его раньше, может, в восемь, в девять. Ее во двор притащили.

Червяш битый час вещал о трупах из квартала мастеров.

– Все там с утра собрались. Даже Легкий пробыл полдня. Лично сам выяснял, что случилось.

Червяш давно не мылся. От него несло.

– Что он-то там делал? Жмуров пытал? – не выдержал Алекс.

Носатый – тот поодаль сидел – покатился.

– Ну как – что? Трупы рассматривал. Соловья слушал. На Куликова полюбовался – того, считай, принесли, так на водочку приналег, – у Червяша на все одно выражение рожи. Тоскливое.

Алекс и сам приложился к бутылке.

– Ты вот что скажи… Когда в гости ждать?

– Мы вчера встретились вечером. Мне сперва думалось, что не придет, или, может, не сразу. Но нет, явился. Он такой… Немного высокомерный. И не без амбиций: я его так в результате и подцепил.

И на что тут детали? Никаких долгих планов на легаша не было. Одна у него дорога. Но пока Алекс слушал.

– Я сказал ему, что смогу доказать – плотник нечист и совсем не спроста руку эту и нашел, и принес.

– А это так?

– Нет, вряд ли. Все говорит о том, что он случайно дорогу кое-кому перешел. Но Куликову я сказал, что есть и свидетели, и веские улики, которые связывают его и с недругами Легкого, и с много кем еще.

В лавку заглянул Зуб. Увидел, что Алекс занят – выйти хотел.

– Нашли китаезу?

– Ищем.

Искали уже второй день. Видно, все по борделям да кабакам, иначе не объяснить. Ну, не найдут – будет и им печаль. Не все же одному Алексу маяться.

Червяш продолжил.

– Я сказал ему, что дело надежное. За небольшие деньги – я четвертной просил – можно сразу продвинуться. А если другие узнают – например, Соловей, то, как водится, оттеснят нового человека… Он послушал, и…

– Когда, говоришь, он к тебе заходил?

– Время я не засекал, но совсем темно уже было. Десятый. С час пробыл.

– А плотника расчирикали в полночь? И идти от твоих номеров до его двора минут десять?

– Так вот к тому-то я и веду…

– Мог с этого и начать.

Алекс протянул руку к бутылке. Пусто.

– Царевна, неси выпить!

– Куликов придет. Завтра, – обещал Червяш.

– Вечером приводи. Похороны.

Царевна принесла водку. Следом за ней и Немой прокрался. Притаился поодаль – так в углу и сидел.

Когда все ушли, Алекс погрозил ему пальцем.

– Только повтори мне еще.

Тот дернул головенкой – согласен. Еще бы.

Дверь в лавку скрипнула – опять Зуб.

– Ну, Алекс, нашли мы китайца.

***

Куликов крепко спал за столом в кабинете сыщиков. Несмотря на церковный праздник и поздний вечер, участок не обезлюдел, но ни гул, ни выкрики не прерывали сон.

Перемешалось все: рассерженный голова Демидов, записи в дневниках, колодец в квартале мастеровых, отрезанная рука и застреленный арестант.

Но как бы не был тяжел сон сыщика, даже в нем он не мог увидеть того, что готовил наступающий день.