Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 123 из 129



– Хорошо. Только я не первый, кто слышит от тебя эту историю.

Червинский глубоко вздохнул, собираясь с мыслями.

– Легкий обратился ко мне после того, как нашел моих дочерей. Ты знаешь – я на многое готов ради них. Однако собирался я все же к тебе. Не смог: ты был занят.

– Ты просто забыл, паскуда, на кого ты работаешь.

– Не забывал, но это неважно. Я знаю, как ты поступишь со мной. Но для чего тебе они?

Алекс встал, ухмыляясь. Покрутил головой, разминая шею. Отвечать он не собирался – но надежда отказывалась угасать. Если Кати и Али не станет – тогда вообще вся жизнь не имела смысла.

– Знаешь, кто мне сказал?

– Птица.

– Точно, – Алекс вытянул руку вперед, наставив на Червинского указательный палец, как ствол. – Это уже который по счету твой пес? А ты все им веришь.

– Что ты сделаешь с ними?

– Увидишь. Спроси лучше, что будет с тобой.

Червинский закрыл глаза. Алекс фыркнул и вышел. В замке повернулся ключ.

 

***

 

В одночасье все пошло прахом.

– Имущество завода будет разделено по завещанию моего отца между всеми. Наталья и ее дети получат большую часть, а мы – меньшую, – четко проговорила Ирина в ответ на просьбу о повторении.

– Не понимаю, как какая-то анонимная записка может изменить завещание.

– Во-первых, она не анонимная. Я сама ее видела и готова поклясться, что написана рукой брата. Во-вторых, на других его документах стояла не его подпись, хотя раньше я об этом и не упоминала.

Бирюлев, притопывая на месте, поставил руки на крышку стола и принялся грызть большой палец.

Как Соловей мог упустить такую важную бумагу? А ведь клялся, что осмотрел каждую щель. Значит, китайская потаскуха все же сумела что-то припрятать – и угроза избавления от многочисленных родственников (ведь, по словам Анны, женщинам стоило бояться именно одиночества – на то и напирал Бирюлев во время своего визита) не возымела действия.

Проклятье! Проклятье!



Бирюлев не удержался – смахнул все со стола. Чернильница разбилась – по полу потекли ручейки. Ирина сделала шаг назад, чтобы один из них не тронул край ее светлых туфель.

– А еще, Жорж, доктор Николая удивлялся эффекту лекарств и провел их анализ. И теперь и Наталья, и семья Николая строят весьма гнусные предположения о том, кому бы все это могло быть выгодно. И, Жорж, в них фигурирую я. Семья готова от меня отвернуться – а ведь, кроме них, у меня никого не осталось.

Раз они уже подозревают Ирину – значит, дело за малым. Немного усердия, и, при отсутствии средств, Бирюлев вполне ощутимо рискует отправиться вовсе не в Ниццу, а на не особо дальний от города остров ссыльных.

А ведь все было задумано гладко и точно. В ночь смерти Свиридова Бирюлев даже притащил домой шлюху-певичку, чтобы все знали, что он к этому не причастен.

Деньги. Все упиралось в них – однако даже часть Ирины теперь отошла Легкому. Кромешный кошмар – а выхода точно нет.

Нет, этого быть не может. Его нужно найти.

Бирюлев встал и прошел мимо Ирины, не прекращающей говорить.

 

***

 

– Мама! – Павел прислушался к шагам в коридоре и вдруг, шаловливо взглянув на Царевну, юркнул под стол.

Она не выдержала – рассмеялась.

С улыбкой вошла и мать. Со вчерашнего дня она прямо светилась. Заметила под столом ботинок – грозно спросила:

– Ты не видела брата, Соня? Все никак не доищусь разбойника.

– Нет, – хмыкнула Царевна. – Я недавно встала. Вот, решила посмотреть гербарий.

– Да, Павлуша хорош в их составлении, – отодвинув альбом в сторону, мать присела рядом. Царевна дернулась, но положения все же не изменила.

– Я вот что подумала. Все бумаги будут пересматриваться до зимы – и нам нужно быть в городе. А потом мы получим долю, положенную вашему отцу. Так как твой брат не достиг возраста, распоряжаться ей назначат меня. И, может, поедем в Европу? Мне бы здоровье подправить, да и вам – развеяться. Как ты думаешь?

– Да. Почему бы и нет?

– Вот и славно, – мать погладила Царевну по плечу. – У нас сегодня обед. Придут Селезнев с судьей, управляющие…

– Обед? В пятницу?

– Семья твоего дяди Николая, конечно, отнеслась с неодобрением. Они не придут. Но, собственно, какая нам разница, особенно после всего? У нас есть повод для праздника, и откладывать его смысла не вижу. Буду рада, если и ты к нам присоединишься. Но если нет, то нет. Я пойду следить за приготовлениями, да заодно брата твоего поищу.