За Барраяр!

– Охотничий замок Пьера. Амари-шато.

– Та-ак… Какова численность отступивших войск?

Эрхан продолжал допрос. Его адъютант знаками предложил кофе Дани. Кайсар взял в руки чашку и только сейчас понял, какие у него холодные пальцы. Внутри жужжало мерзостное беспокойство. Оно подозрительно напомнило ревность. Барраярец вызывал интерес того особого рода, который Кайсар Дани еще на Ро Кита вычерпал из себя до последней частицы. Какая же зараза, этот личный интерес и его возбудители!

Глава 2 . Бал

– Он сказал – мы все по сути звездная пыль, и лучше бы ты оставался этой пылью. Пора вернуть взятое у вселенной взаймы.

Гем-генерал Эрхан усмехнулся, протягивая руку за очередным бокалом.

– Просто нажать кнопку плазмотрона нельзя, как же.

– Это у вас все просто! – вспыхнул молодой гем, красные зигзаги на лице делали его острым. Раскраска, вопреки расхожему мнению, не скрывала, а подчеркивала эмоции хозяина.

– Ты проверни такой кунштюк с аборигенами, я посмотрю. Эта головидовская эпопея – бред. Суперагент его императорского величества… Будь агенты в таких парадных мундирах, их бы отстреливали на подлете. Супер он только по отлову джексонианских цыпочек!

Между ними, спиной к юному гему встал адъютант Эрхана. Его умению вытирать запотевшую бутылку игристого вина под пристальным взглядом пятерых позавидовал бы искушенный актер.

– Тано, расскажите лучше что-нибудь новое о высших кругах. О сатрап-губернаторе.

Гем-генерал Малик был начальником штаба при командующем Йенаро и принадлежал к его созвездию. Злые языки говорили, что он застал первых во вселенной гемов, или вовсе был одним из них. Ерунда полнейшая, но естественная седина и морщины по углам губ и глаз давали ему лишних пятьдесят процентов к уважению. Даже тем, кто точно знал, что у Малика Йенаро два основных таланта – делать важный вид и собирать сплетни.

– Вы слышали, аут-консорт допустила в лабораторию леди Латику? А ведь у нее пожизненный контракт с гем-генералом, и нет больше права на это.

Стоявший за спиной у Доктора Дани Доминик заметил, как возмущенно захмыкали гемы, а кое-кто опустил взгляд. Будто обсуждали, как персона императорских кровей танцевала голышом на крыше. Эрхан запустил руку в вазу с сушеным сыром и проворчал

– Женские дела! А причем тут сатрап-губернатор?

Пять пар глаз осуждающе покосились на генерала, который посмел уточнить то, о чем говорят вполголоса.

– Женские, но пахнут мужскими, – сказал Тано. – Пожизненный контракт – на генматериал, а остальное заслужить надо.

Малик рассмеялся, ему в такт похихикали остальные. Эрхан вцепился левой рукой в край стола.

– Ты еще и разовый контракт не заслужил!

– Жду окончания разработки гена вежливости

– Лучше бы они окончательно извели ген болтливости.

Доктор Дани наблюдал за разговором, иногда касался руки Доминика и молча спрашивал, не хочет ли тот чего-то. Это превратилось за последние месяцы в ритуал. Доминик так же молча прикрывал глаза и склонял голову. Нет, не хочу. Не надо. Не требуется. Не волнует. Сейчас доктор медленно изменил позу, полностью заслонив ему обзор. Барраярец понял желание обеспечить себе маневр в случае драки. Хриплый голос Малика нарушил тишину.

– А заводить себе домашних барраярцев становится модно. У вас с собой милая девочка, Эрхан.

В цетагандийском языке есть слово из двухсот семи букв. Оно означает «человек, который умеет управлять разговором, как лодкой, среди бурных волн страстей и сердечных бурь, приводя его к тихой гавани взаимопонимания». Дани подумал, что Малик, при всех его недостатках, именно это слово. Пусть с неприличным прилагательным в начале.

Эрхан, выразительно глядя на молодого Тано, переломил сырную палочку.

– Это так. Неудача в переговорах. Привел ее сюда, сдал на потанцевать гем-лейтенанту Хэну и его другу. Повысит нам сегодня вечером настроение на балу и после бала, а там пошлю отцу по частям. Домашний барраярец у нашего доктора. Я не умею их готовить.

– Меня вы о домашних барраярцах не спрашиваете, Эрхан? – начальник разведки отставил бокал.

 – Будете хвастаться всей семьей?

– Фортугаровы – очень спокойные барраярцы. Дани со своим слишком осторожен, то ли помять боится, то ли бешенство подхватить. Вы скорее как мальчишка с куклой – то голову норовите оторвать, то ноги. Зато мои идеально послушны. Старик хорош только в переговорах, а девицу вы видели. Вон та, в красном. Ее брат приятнее, но гулять с ним в обществе я бы не решился. Ласковый, однако человеческие манеры ему не привьешь. Если хотите, могу прочитать лекцию – как приручать барраярцев с пользой для девятой Сатрапии. Раз тема становится актуальной.

– Я запишусь, завидую вам. Здесь так скучно, если ты в штабе, – улыбнулся Малик Йенаро.

– Вам будет сложно, местные женщины крепче, мужчины после одомашнивания быстро приходят в негодность. Не успел одомашнить – уже пора менять.

Ногти впились в ладони, но Доминик молча созерцал комнату, где редкие пары пробовали танцевать под цетагандийское представление о вальсе. Доктор провел средним и указательным пальцем по щеке и остановился, закрывая губы: «Много болтаешь и пьешь, перебрал». Потом дежурно улыбнулся. Язык жестов у цетагандийцев был куда обширнее языка слов.