Козетта

Девочка отняла бледные пальцы ото рта и наконец посмотрела на Серафима. В ее темно-карих (или быть может черных?) глазах застыло такое горе, что он на миг растерялся.

- Козетта, я…

Он не успел договорить: со стороны входа послышался шум, как если  бы море вдруг пошло на приступ храма. Шум стремительно нарастал, в нем уже отчетливо различались отдельные голоса и шаги, и вскоре Серафим увидел, как в широкие храмовые двери врывается разномастная людская толпа, вроде той, что несколько часов назад перегородила дорогу карете графа Куропатова.

"Словно, одна и та же массовка," – почему-то подумалось Серафиму. Во главе толпы были давешние грабители, чего легионер уж точно не ожидал.

- Вот он, убийца!- громогласно объявил один из них и как- то уж совсем по - театральному выбросил вперед руку с указующим на Серафима перстом.

- Убили отца Горанфло! Убили! Чужак убил нашего священника. Храм Божий осквернили убийством! - на разные голоса вторили ему остальные грабители, но переходить к активным действиям явно не спешили.

"Помнят гады про автомат и печальную участь своего подельника,"- зло подумал Серафим.

Судя по-всему, именно грабители были подстрекателями толпы, которая от их истошных криков все больше наливалась праведной яростью.

Серафим понял, что оправдываться уже бесполезно. Его просто не услышат. А если услышат, то не поверят. Да и не похожи они на разумных людей. Какие-то искаженные злобой рожи, а не лица.

Никакого страха Серафим не испытывал. Может потому, что снова ощутил себя участником некоего театрализованного представления, в котором все не всерьез, все понарошку. Даже смерть. Только Козетта почему-то не вписывалась в это действо. Она- то уж точно была самой что ни на есть настоящей и испугалась тоже по  настоящему.

В безотчетном порыве, она вдруг прижалась к Серафиму, вернее обхватила его ногу, оказавшись немногим выше легионерского колена. Он растерянно погладил ее по голове, чувствую себя в этот момент каким-то Кинг-Конгом - огромным и неуклюжим.

- Мужчины, что же вы смотрите! - закричал, взвился под самые своды чей-то визгливый женский голос. - Хватайте паскуду-уу! Смерть убийце!

-Смерть, убийце! - подхватил толпа. От нее отделилось человек пять самых решительных, за ними еще двое, а потом, осмелев, хлынули все остальные. Серафим понял, что медлить больше нельзя. Но стрелять по живым людям, даже из 18 века, даже номинально давно умершим,  он был не готов... Оставалось только одно... Серафим наклонился к Козетте:

-Быстро закрой глаза и уши. И ничего не бойся.

Когда девочка послушно поднесла ладошки к ушам и зажмурилась, он вытащил из кармана последнюю оставшуюся у него шумовую гранату.

"Ну, как говорится, была, ни была!!"

Граната, стремительно крутанувшись на гладком каменном полу, ударилась в чей-то башмак и рванула.  Метрах в десяти от легионера. Показалось, что это в огне и грохоте рухнули стены самого храма. Серафим едва успел зажать уши, но все равно его порядком оглушило. Толпа взвыла от ужаса и ринулась прочь, давя друг друга и круша скамьи.

Через мгновение в церкви, кроме Серафима, маленькой девочки и убитого священника, никого не осталось.

Серафим посмотрел на Козетту. Она стояла, все также зажмурившись, с прижатыми к ушам ладошками.

-Козетта, ты уже можешь открыть глаза, - сказал он, но девочка даже не шелохнулась.

- Козетта!

Он опустился рядом с ней на корточки и осторожно отвел ее руки в стороны. Козетта приоткрыла один глаз.

- Ты испугалась?

- Да. - сказала она едва слышно и приоткрыла второй.

- Ну, слава Богу, заговорила, а то я уже думал, что ты немая.- улыбнулся легионер.

- Как тебя зовут? - спросила вдруг она. Голос у нее оказался тоненьким и на удивление звонким.

- Серафим. Дядя Серафим. Э... Козетта, послушай, мне надо уходить. Ты пойдешь со мной?

- Да,- ответила девочка, не раздумывая

- А ты не боишься меня?

Козетта отрицательно мотнула головой.

-Но они же кричали, что убийца – это я?

- А я знаю, что это не ты. Я видела настоящего убийцу, – сказала вдруг Козетта, - и слышала последние слова дядюшки Горанфло… - на глазах у нее снова навернулись слезы, - я очень хотела подойти к нему, но испугалась убийц, а потом испугалась... тебя, дядюшка Серафим.

"Дядюшка Серафим"- так меня еще никто не называл,"- мысленно усмехнулся он.

Со стороны входа послышался неясный шум.

- Козетта, нам пора уходить,– опомнился легионер, поднимаясь с корточек. - Здесь есть другой выход?

Вместо ответа девочка схватила его за полу камзола и решительно потащила куда-то за колонны. Храм тем временем снова наполнился топотом множества ног и явственным стуком ружейных прикладов. Серафим оглянулся. За колоннами замелькали солдаты в синих мундирах и в треуголках с круглыми трехцветными кокардами.

Чей-то властный голос приказал:

-Эй, капрал, немедленно окружить все входы и выходы…Убийца не мог далеко уйти. И проверьте, может, священник еще жив…

"И когда они успели позвать солдат? Прямо как в кино, - удивился Серафим и невольно погладил автомат.- Похоже стрельбы не избежать"

Но у Козетты было на этот счет другое мнение.

- Быстрее. Бежим,  - прошептала она. И они побежали. Козетта легко и почти бесшумно, Серафим же, хоть и старался ставить ногу как можно мягче, из-за своих тяжелых башмаков загрохотал на всю церковь.

" Ну, точно Кинг-Конг, - подумал он и в который уже раз добрым словом помянул сколковских костюмеров. - Надо было слать всех к лешему и одевать кроссовки"

Они проскочили через какой-то темный придел и вдруг оказались в залитом солнцем церковном саду.  Переход от тьмы к свету был настолько резким, что Серафим на мгновение зажмурился.