Высокие небеса Тулузы

Имей про­курор Кан­тен Ла Кар­валь пол­но­мочия Гос­по­да Бо­га или хо­тя бы са­мого за­валя­щего ар­ханге­ла с пра­вом сос­тавле­ния не­руши­мых ко­дек­сов, он бы стро­го-нас­тро­го за­пове­довал на­бирать вес­то­вых жан­дарме­рии из гор­ло­панов и ду­раков. Эта за­поведь точ­но шла бы впе­реди «Не убий».

Кан­тен был уве­рен, что ед­ва-ед­ва уро­нил отя­желев­шую, пе­репол­ненную дур­ны­ми пред­чувс­тви­ями и до­гад­ка­ми го­лову на по­душ­ку, как зыч­ный го­лос за две­рями спаль­ни во­зопил, ак­компа­нируя се­бе час­тым сту­ком по фи­лен­ке:

- Месье про­курор, есть опоз­на­ние! Месье про­курор!..

- Мар­сель, что там? - крик­нул он, пы­та­ясь из­гнать из сво­его ра­зума тем­ные те­ни рва­ного и дур­но­го сна. Смут­но при­поми­налось, яко­бы отец д'Арнье пос­ле по­сеще­ния мор­га вче­ра ми­лосер­дно на­по­ил его и соп­ро­водил в апар­та­мен­ты.

- Вче­раш­нюю по­кой­ни­цу из Га­рон­ны опоз­на­ли, - в дверь спаль­ни су­нул­ся ор­ди­нарец Мар­сель. Су­дя по мрач­ности его фи­зи­оно­мии, опоз­на­ние не­из­вес­тной от­нюдь не со­дей­ство­вало про­яс­не­нию кар­ти­ны про­ис­хо­дяще­го в Ту­лузе. - Это ба­рыш­ня Ла­ну.

- Что? - оша­раше­но пе­рес­про­сил Ла Кар­валь. - Что ты ска­зал?

- По­летт Ла­ну, ме­щан­ка, шес­тнад­ца­ти лет от ро­ду, - тер­пе­ливо пов­то­рил Мар­сель - мас­сивный, об­манчи­во не­пово­рот­ли­вый, не­ког­да быв­ший не пос­ледним че­лове­ком в па­риж­ском Дво­ре От­бро­сов. - Вы при­каза­ли тем, кто был вче­ра у ре­ки и в мор­ге, дер­жать язы­ки за зу­бами. Но всем без ис­клю­чения лю­диш­кам рты не по­заты­ка­ешь. Кто-то из ры­баков про­бол­тался. Или жан­дармов. Или слу­жащих мор­га. Ту­луза - го­родок не­боль­шой, тут все друг дру­га зна­ют. В об­щем, де­вицу приз­на­ли, нес­мотря на… неп­ригляд­ный вид.

- Ее от­ца из­вести­ли? - вски­нув­шись с пос­те­ли, Ла Кар­валь то­роп­ли­во оде­вал­ся. По­летт Ла­ну, воз­вра­щения ко­торой он так ожи­дал в на­деж­де по­лучить но­вые све­дения - По­летт Ла­ну мер­тва!

- Да. Чер­то­вы сплет­ни­ки, - ор­ди­нарец кряк­нул. - Месье Ла­ну пы­тал­ся прор­вать­ся в морг, но жан­дармы вста­ли нас­мерть. Не­гоже, что­бы отец уви­дел дочь по­руб­ленной, как ко­ровья ту­ша в лав­ке. Месье Ла­ну соп­ро­води­ли во дво­рец, на шум явил­ся пре­подоб­ный…

- Я по­нял, - Ла Кар­валь на хо­ду паль­ца­ми при­водил в по­рядок блес­тя­щую чер­ную гри­ву. Прек­расное на­чало дня, ни­чего не ска­жешь.

Мон­сень­ор де Лан­саль­як встре­тил явив­ше­гося сто­лич­но­го про­куро­ра взгля­дом, ис­полнен­ным пра­вед­но­го не­годо­вания. Гос­по­дин каз­на­чей сгор­бился над сто­лом, зак­рыв ли­цо ру­ками. Ла Кар­валь не сра­зу по­нял, что за стран­ный звук до не­го до­носит­ся - Ла­ну ти­хо, мо­нотон­но под­вы­вал, ед­ва за­мет­но рас­ка­чива­ясь из сто­роны в сто­рону. Расс­пра­шивать его не име­ло смыс­ла, но про­курор все же сде­лал по­пыт­ку:

- Месье Ла­ну, вы ме­ня слы­шите? Месье Ла­ну, где рас­по­ложен дом ва­шей сес­тры?

Вмес­то каз­на­чея от­ве­тил пре­ос­вя­щен­ный, го­раз­до луч­ше вла­дев­ший со­бой:

- В Фор­жа­не. Это ма­лень­кая де­ревуш­ка на дру­гом бе­регу Га­рон­ны, за ста­рым мос­том свя­той Ре­бек­ки. Пол­ча­са быс­трой ез­ды. Вы на­мере­ны от­пра­вить­ся ту­да?

- По­летт Ла­ну гос­ти­ла у тет­ки, - ко­рот­ко по­яс­нил Ла Кар­валь. - Дол­жна бы­ла вер­нуть­ся в го­род с ут­ра. Су­дя по сос­то­янию те­ла, оно про­было в во­де все­го нес­коль­ко ча­сов, да­же раз­бухнуть не ус­пе­ло. Ли­бо По­летт ны­неш­ней ночью по­хити­ли из до­ма ее те­туш­ки… ли­бо уби­ли пря­мо там. Я дол­жен…

- Вы дол­жны по­бывать там и убе­дить­ся, что с те­туш­кой Ла­ну и ее до­мочад­ца­ми все в по­ряд­ке - или все не в по­ряд­ке, - сог­ласно за­кивал пре­подоб­ный. - Ко­неч­но же. Сту­пай­те, ис­полняй­те свой долг. Я по­забо­чусь о нес­час­тном Пь­ере.

- Что слу­чилось? - пе­репо­лох ти­хой вол­ной про­нес­ся по ко­ридо­рам и по­ко­ям двор­ца, в свой че­ред дос­тигнув ком­нат месье Мо­рана. На сей раз Шарль не по­кинул его, по­тихонь­ку уда­лив­шись под ут­ро, и неп­ре­река­емым то­ном за­явил - им над­ле­жит быть ря­дом с его пре­ос­вя­щенс­твом. Фран­суа не стал спо­рить, ощу­щая се­бя щеп­кой, за­тяну­той в мо­гучий во­дово­рот, и ню­хом чуя: се­год­няшний де­нек мо­жет ока­зать­ся ку­да ху­же вче­раш­не­го.

- Д'Арнье, вы зна­ете до­рогу на Фор­жан? - с по­рога ого­рошил их воп­ро­сом месье про­курор. Стро­гий и соб­ранный, пря­мой, как гиб­кий хлыст, не­ук­ро­тимый, как кли­нок, го­товый к лю­бым ис­пы­тани­ям во имя за­щиты поп­ранной спра­вед­ли­вос­ти.

- Ра­зуме­ет­ся, знаю, - не­воз­му­тимо отоз­вался д'Арнье.

- Тог­да вы еде­те с на­ми. Месье Мо­рану луч­ше ос­тать­ся здесь.

- Я то­же с ва­ми! - взмо­лил­ся ак­тер. Хо­тя вче­раш­ние изыс­ка­ния на у­еди­нен­ном ос­тро­ве из­рядно пе­репу­гали его, Фран­суа со­вер­шенно не хо­телось ос­та­вать­ся в сто­роне от про­ис­хо­дяще­го. - Гос­по­дин про­курор, я не бу­ду ме­шать­ся под но­гами, я…

- От­прав­ляй­тесь вмес­те с месье про­куро­ром. Оба, - ус­та­ло мах­нул ру­кой его пре­ос­вя­щенс­тво. - И воз­вра­щай­тесь пос­ко­рее.

Доб­рать­ся до де­ревуш­ки Фор­жан не сос­та­вило ни­како­го тру­да. Ла Кар­валь шпо­рил ко­ня, точ­но опаз­ды­вал к мес­ту сра­жения или к пос­те­ли уми­ра­юще­го - воз­можно, так оно и бы­ло - че­рез пле­чо бро­сая крат­кие фра­зы, из­ве­щая по­пут­чи­ков о слу­чив­шемся. С по­ис­ка­ми до­ма ста­рой ма­дему­азель Ла­ну воз­никли оп­ре­делен­ные зат­рудне­ния. Сго­ряча от­ряд про­летел ти­хую де­ревуш­ку нас­квозь, выс­ко­чив на реч­ной бе­рег, где раз­вернул­ся и наб­ро­сил­ся на пер­во­го по­пав­ше­гося мес­тно­го обы­вате­ля, нас­мерть пе­репу­гав бед­ня­гу. С го­рем по­полам у­яс­нив не­об­хо­димые по­воро­ты и при­меты, пом­ча­лись даль­ше, ози­ра­ясь в по­ис­ках кра­шеной ро­зовой крас­кой чу­гун­ной ка­лит­ки и двух ста­рых олив под­ле ка­мен­но­го за­бора.

Нуж­ный дом под ско­шен­ной че­репич­ной кры­шей уто­пал в гус­тей­шем са­ду. Жуж­жа­ли пче­лы, бла­го­уха­ли на клум­бах пос­ледние осен­ние ро­зы. На трез­вон ко­локоль­чи­ка и при­зыв­ные кри­ки ник­то не вы­шел. Спрыг­нув с ло­шади, Ла Кар­валь пин­ком рас­пахнул ка­лит­ку, про­шагав по усы­пан­ной бе­лым гра­ви­ем до­рож­ке к крыль­цу, уви­тому вь­юн­ком. Ок­на до­ма бы­ли за­ложе­ны став­ня­ми, но дверь сто­яла при­от­кры­той. Про­курор из­влек шпа­гу из но­жен, тол­кнул ею тя­желую створ­ку, сам не вхо­дя внутрь, но вни­матель­но приг­ля­дев­шись к зам­кам и за­совам. Ор­ди­нарец, не до­жида­ясь рас­по­ряже­ния, за­топал сле­дом за гос­по­дином про­куро­ром. Все про­чие, сбив­шись в куч­ку под­ле на­ряд­но­го крыль­ца в три сту­пень­ки, нап­ря­жен­но до­жида­лись воз­вра­щения Ла Кар­ва­ля.

Не­дол­го про­быв в до­ме, тот вы­шел на крыль­цо. Ли­цо у про­куро­ра бы­ло ка­мен­ным, ни­чего не вы­ража­ющим.

- Обыс­кать сад, - нег­ромко рас­по­рядил­ся он. - Пос­ту­чите в до­ма по со­седс­тву, расс­про­сите - не слы­шал ли кто ночью по­доз­ри­тель­ных зву­ков или кри­ков, не при­метил ли око­ло до­ма поз­дних гос­тей или ка­ких-ни­будь по­доз­ри­тель­ных лич­ностей. Отец д'Арнье, мо­жете вой­ти - я хо­тел бы знать ва­ше мне­ние. Толь­ко будь­те го­товы к то­му, что кар­ти­на там… не слиш­ком ра­ду­ющая глаз. Месье Мо­ран, ос­тань­тесь на мес­те! - прик­рикнул он на Фран­суа, шаг­нувше­го бы­ло вслед Шар­лю. - Сядь­те вон там на скамью и ни­куда с нее не дви­гай­тесь.

Мыс­ленно воз­му­тив­шись та­ким не­дове­ри­ем и пре­неб­ре­жени­ем, Фран­суа пос­лушно усел­ся на ка­мен­ную скамью - еще хо­лод­ную, не прог­ре­тую сол­нцем. Шарль скрыл­ся за дверью до­мика - обыч­ной дверью виш­не­вого де­рева с яр­ко на­чищен­ным мед­ным мо­лот­ком. Не­весть от­че­го Фран­суа за­воро­жил сол­нечный от­блеск на мер­но по­качи­ва­ющем­ся коль­це. Из са­да по­рой до­лета­ло глу­хое «туп!» соз­ревше­го яб­ло­ка, упав­ше­го на зем­лю. Пах­ло пе­рез­ре­лой тра­вой, близ­ким ды­хани­ем гря­дущей осе­ни. Из за­рос­лей ши­пов­ни­ка выб­рался боль­шой куд­ла­тый пес и улег­ся ря­дом с лав­кой, воп­ро­ситель­но пог­ля­дывая на мо­лодо­го че­лове­ка из-под за­вит­ков чер­ной шер­сти. Фран­суа ма­шиналь­но по­чесал зве­рюгу за ухом:

- Мо­жет, хоть ты зна­ешь, что тут про­ис­хо­дит?

Пес вы­валил длин­ный ли­ловый язык и до­воль­но за­пых­тел.

Про­курор не пог­ре­шил про­тив ис­ти­ны - в до­ме и в са­мом де­ле бы­ло сквер­но. Ак­ку­рат­ный, у­ют­ный кот­тедж ста­рой де­вы ма­дему­азель Ла­ну нас­квозь про­вонял за­пек­шей­ся кровью и стра­хом. Не­ког­да до­чис­та от­скоб­ленный пол в при­хожей и ко­ридо­ре пок­ры­вали гряз­но-бу­рые раз­во­ды, слов­но кто-то с раз­ма­ху вып­леснул на дос­ки вед­ро во­ды и неб­режно раз­ма­зал их тряп­кой. Мок­рая шваб­ра сто­яла тут же, прис­ло­нен­ная к двер­це кла­дов­ки.

- Пе­репач­ка­ли обувь в кро­ви, но во­зить­ся им бы­ло не­ког­да - нас­пех за­мыли сле­ды, - впол­го­лоса рас­толко­вал Ла Кар­валь. - Те­перь не раз­бе­решь, сколь­ко их тут по­быва­ло… Отец д'Арнье, вы уве­рены в кре­пос­ти ва­ших нер­вов… и ва­шего же­луд­ка? Ес­ли что - бле­вать за ок­но.

- Я справ­люсь, - сдер­жанно кив­нул Шарль, пе­рес­ту­пая по­рог. Ма­дему­азель Ла­ну бы­ла не чуж­да мод­ных по­вет­рий, ук­ра­сив двер­ной про­ем за­навесью из эк­зо­тичес­ких бу­син и се­реб­ря­ных ко­локоль­цев, сей­час су­хо зат­ре­щав­ших и заз­вя­кав­ших друг об дру­га.

По гос­ти­ной, са­мой боль­шой и свет­лой ком­на­те в до­ме, слов­но про­шел вихрь - свер­нув ко­вер, от­швыр­нув к сте­нам стулья и мас­сивный обе­ден­ный стол, с ко­торо­го до сих пор мед­ленно и вяз­ко па­дали вниз тя­желые кап­ли. Хо­зяй­ка до­ма, об­ла­чен­ная в чер­ный шел­ко­вый ба­лахон, рас­прос­терлась на по­лу, зам­кну­тая в двой­ной круг чер­ных ли­ний и при­чуд­ли­во вы­рисо­ван­ных каб­ба­лис­ти­чес­ких зна­ков. Кто-то на­нес ей удар, поч­ти от­де­лив­ший го­лову по­жилой да­мы от те­ла - как и го­лову нес­час­тной Те­резы Люсь­ен. Жен­щи­на та­ращи­лась на во­шед­ших ос­текле­нев­ши­ми ша­рика­ми поч­ти вы­валив­шихся из ор­бит глаз, рас­пя­лив ок­ро­вав­ленный рот в без­звуч­ном кри­ке. Ра­зум Шар­ля отс­тра­нен­но кон­ста­тиро­вал, что ла­дони и вы­вер­ну­тые ступ­ни по­кой­ни­цы при­коло­чены к пар­ке­ту мас­сивны­ми гвоз­дя­ми с квад­ратны­ми шляп­ка­ми, ко­торы­ми обыч­но скреп­ля­ют осо­бо тол­стые брусья. Пов­сю­ду сто­яли оп­лывшие све­чи - ви­димо, соб­ранные со все­го до­ма, и ва­лялись увяд­шие цве­ты. Ро­зы, сре­зан­ные вет­ки ши­пов­ни­ка, хри­зан­те­мы, нес­коль­ко ли­лий на длин­ных стеб­лях… Д'Арнье за­мути­ло, к гор­лу по­катил горь­ко-кис­лый ко­мок от­вра­щения, Шарль дер­нул ка­дыком, по­дав­ляя рвот­ный спазм. Пой­мал пыт­ли­вый взгляд Ла Кар­ва­ля. Ищей­ка. Для не­го тош­нотвор­ный за­пах ки­шок и свер­нувшей­ся кро­ви - след. Ему есть где ук­рыть­ся от сжи­ма­юще­го сер­дце стра­ха - в сво­ей по­гоне за целью. Что же, у от­ца Ан­ту­ана д'Арнье то­же есть при­бежи­ще. Он впол­го­лоса про­чел на­чало за­упо­кой­ной мо­лит­вы - вро­де на­чало от­пускать.

- Вро­де бы не гра­беж, - вы­вел его из сос­ре­дото­чен­но за­дум­чи­вос­ти го­лос Ла Кар­ва­ля. Про­курор кив­нул в сто­рону рез­но­го бу­фет­но­го шкаф­чи­ка. - Сто­ловое се­реб­ро на мес­те. Мо­жет, и взя­ли че­го по ме­лочи, но мне в это как-то не ве­рит­ся. Воз­вра­ща­ясь к на­шей па­мят­ной дис­куссии о сек­тах и сек­тантах, отец д'Арнье… Это убий­ство бы­ло со­де­яно с соб­лю­дени­ем всех ка­нонов чер­нокни­жия. Кста­ти, вы об­ра­тили вни­мание - ок­на зак­ры­ты став­ня­ми, две­ри за­пер­ты, ниг­де ни ма­лей­ших сле­дов взло­ма. На ка­кие раз­мышле­ния это вас на­водит?

- Они са­ми от­перли две­ри, - пред­по­ложил Шарль. - И че­го мож­но зак­лю­чить, что убий­ца… убий­цы бы­ли лич­но зна­комы с ма­дему­азель Ла­ну - ли­бо же сос­ла­лись на не­ких об­щих зна­комых, выз­вав к се­бе до­верие. В про­вин­ци­аль­ных де­ревуш­ках ра­но ло­жат­ся спать, а гос­тей пред­по­чита­ют при­нимать ча­сов в пять-шесть ве­чера, с тем, что­бы к тем­но­те ра­зой­тись по до­мам… Ла Кар­валь, а где слу­ги? Не мо­жет быть, что­бы по­жилая ма­дему­азель жи­ла в та­ком боль­шом до­ме со­вер­шенно од­на.

- Гм, - сог­ласно кив­нул про­курор. Вы­летел из ком­на­ты, ос­та­вив Шар­ля на­еди­не с мер­твой жен­щи­ной, чер­ны­ми брыз­га­ми кро­ви на свет­лых обо­ях и кру­жев­ных сал­фетках, и пе­реко­шен­ным рас­пя­ти­ем на сте­не. Д'Арнье ус­лы­шал его быс­трые ша­ги вверх по лес­тни­це - Ла Кар­валь обе­жал дом, заг­ля­дывая в каж­дую из ком­нат. Стук­ну­ли став­ни - про­курор рас­пахнул од­но из окон на вто­ром эта­же, ок­ликнул сво­их под­чи­нен­ных, рыс­кавших по са­ду. Выс­лу­шав док­лад, спус­тился в гос­ти­ную уд­ру­чен­ным: - Мои лю­ди обыс­ка­ли под­вал, об­на­ружив двух за­душен­ных жен­щин - су­дя по все­му, гор­ничную и ку­хар­ку. С клумб по­зади до­ма обор­ва­ны цве­ты, боль­ше ни­каких при­мет­ных сле­дов…

Он ог­ля­дел ос­квер­ненную ком­на­ту:

- Свя­той отец, вам не ка­жет­ся, что это двой­ное убий­ство со­вер­ше­но пря­мо-та­ки с вы­зыва­ющей наг­лостью? Сов­сем не­дав­но са­танис­ты до­воль­ство­вались, по­куп­кой де­тей у ни­щих и по­хище­ни­ем под­рос­тков-бро­дяг, ша­та­ющих­ся по до­рогам. А сей­час? Ак­три­са - пусть не об­ла­да­ющая гром­ким име­нем, но все же дос­та­точ­но из­вес­тная, что­бы быть приг­ла­шен­ной на сце­ну час­тно­го те­ат­ра его пре­подо­бия. Две да­леко не са­мые пос­ледние го­рожан­ки - од­на из ко­торых яв­ля­ет­ся до­черью каз­на­чея мон­сень­ора, - сам то­го не за­мечая, Кан­тен раз­го­вари­вал с Шар­лем как с дав­ним и до­верен­ным дру­гом - эта бы­ла при­выч­ка, так Ла Кар­ва­лю бы­ло лег­че раз­мышлять над го­лово­лом­кой оче­ред­но­го прес­тупле­ния. Прав­да, до се­го дня его кон­фи­ден­том был мно­го­ува­жа­емый мэтр Тар­нюлье. - Да еще этот док­лад, пе­редан­ный его ве­личес­тву кня­зем де Сом­брей. Не по­пахи­ва­ет ли в про­вин­ции за­гово­ром?

- Мо­жет, они та­ким об­ра­зом ре­шили от­ме­тить ваш при­езд, - д'Арнье на­де­ял­ся, его го­лос зву­чит обы­ден­но и ров­но. - По­каза­ли, что ни­чуть не обес­по­ко­ены ва­шим при­сутс­тви­ем. Хо­чу ве­рить, что их бра­вада нап­расна. Что ка­са­ет­ся ва­шего пред­по­ложе­ния… Мне всег­да ка­залось, что за­гово­ры - что-то из ми­нув­ше­го ве­ка, вре­мен пос­ледних Ва­луа. Про­тив ко­го - мон­сень­ора де Лан­саль­яка? Ко­роля?

- Ну, до ко­роля от­сю­да не дос­тать, - под­жал гу­бы Ла Кар­валь, - за­то сва­лить ко­го-ни­будь бо­лее дос­тупно­го… Са­ми по­нима­ете, свя­той отец, в ка­ком слож­ном и двус­мыслен­ном по­ложе­нии ока­зал­ся сей­час ваш пок­ро­витель. Де­сять лет в про­вин­ции все бы­ло спо­кой­но, но сей­час убий­ства на­чались сыз­но­ва. Это не­воз­можно от­ри­цать, не­воз­можно за­мол­чать. Бо­юсь, как бы в го­роде не на­чалась па­ника. Но что са­мое худ­шее - у нас ни­чего нет, ни еди­ной за­цеп­ки, - ос­то­рож­но пе­рес­ту­пив че­рез по­теки за­сох­шей кро­ви, про­курор при­сел ря­дом с те­лом уби­той да­мы, вгля­дел­ся: - Ка­кие при­чуд­ли­вые ра­ны. Обыч­ным но­жом та­кие не на­нес­ти. Ско­рее, тут по­рабо­тал ко­рот­кий кли­нок с изог­ну­тым лез­ви­ем, на­роде ту­рец­ко­го ята­гана. Да­вай­те пос­мотрим еще, мо­жет, что-ни­будь най­дем…

- А что, собс­твен­но, мы ищем? - дип­ло­матич­но уточ­нил д'Арнье.

- По­нятия не имею. Что-то, че­го здесь не дол­жно быть. Или то, че­му здесь не мес­то, - Ла Кар­валь скри­вил­ся: - Хо­тел бы я знать, зло­вещие за­корюч­ки на по­лу име­ют ка­кой-то тай­ный смысл или пред­назна­чены ис­клю­читель­но для за­пуги­вания глуп­цов?

- Не­кото­рые по­хожи на ев­рей­ские пись­ме­на, - по­раз­мыслив, выс­ка­зал свое прос­ве­щен­ное мне­ние Шарль. - Вот это, уве­рен - тра­дици­он­ные зо­ди­акаль­ные сим­во­лы. Про­чие мне нез­на­комы. За­рисуй­те их и об­ра­титесь к зна­току. Ска­жем, к мон­сень­ору. В его биб­ли­оте­ке име­ет­ся об­ширное соб­ра­ние книг о ведь­мовс­тве и чер­нокни­жии, и он точ­но су­ме­ет вам от­ве­тить, что мы зрим здесь - ис­тинный ри­ту­ал пок­ло­нения ть­ме или…

- Оче­ред­ную де­кора­цию в кро­вавых то­нах? - ед­ва не вспы­лил Ла Кар­валь. - Пос­лу­шай­те, свя­той отец, это уже слиш­ком! Вы так рь­яно стре­митесь оп­равдать сво­его бла­годе­теля, что.. - про­курор от­ча­ян­но бо­рол­ся со сво­им тем­пе­рамен­том, вып­лески­ва­ющим­ся по­рой на­ружу рань­ше, чем бла­гора­зумие ус­пе­вало воз­двиг­нуть пе­ред ним прег­ра­ду.

- Что вы го­товы за­подоз­рить ме­ня за не­име­ни­ем дру­гих по­доз­ре­ва­емых, - спо­кой­но за­вер­шил Шарль. - В чем-то вы пра­вы, Ла Кар­валь, но не упус­кай­те из ви­ду од­ну важ­ную вещь. Па­дет де Лан­саль­як - па­ду и я. Вряд ли кто из су­дей по­верит, что пре­дан­ный ви­карий не имел пред­став­ле­ния о тем­ных де­лиш­ках сво­его гос­по­дина. Мы с ним по­вяза­ны од­ной ве­ревоч­кой, и мне, как ни­кому, вы­год­но его оп­равда­ние и предъ­яв­ле­ние ми­ру ис­тинных прес­тупни­ков. Но я - не доз­на­ватель. Им яв­ля­етесь вы. Вы зна­ете, как ра­зыс­ки­вать прес­тупни­ков - мы мо­жем лишь ока­зать вам по­силь­ную по­мощь. Так ищи­те!

- Что ис­кать? - Фран­суа це­лый час тер­пе­ливо си­дел на скамье, по­ка не по­чувс­тво­вал, что от­си­дел се­бе все, что мож­но бы­ло от­си­деть. Ми­мо с ужас­но де­лови­тым ви­дом про­бега­ли ту­да-сю­да жан­дармы, из под­ва­ла вы­тащи­ли два те­ла и уло­жили на хол­сти­не, на месье Мо­рана ник­то не об­ра­щал вни­мания - и в кон­це кон­цов ак­тер не вы­дер­жал. Мыс­ленно при­гото­вив­шись к вы­волоч­ке и то­му, что сей­час он уз­рит ис­тинный ад на зем­ле, Фран­суа под­нялся по сту­пень­кам, на цы­поч­ках про­шагал по ко­ридо­ру, су­нул­ся в гос­ти­ную и ой­кнул.

- Я ве­лел вам ос­та­вать­ся сна­ружи! - гнев­но ряв­кнул про­курор, уз­рев нез­ва­ного гос­тя и то, что цвет ли­ца месье Мо­рана стре­митель­но ме­ня­ет­ся на блек­ло-се­рый. - Марш от­сю­да! Вон!

Но бы­ло уже поз­дно. Фран­суа уви­дел те­ло на по­лу, мир пе­ред его гла­зами выц­вел, оку­тав­шись удуш­ли­вым за­пахом бо­лот­ных ис­па­рений, раз­ла­га­ющих­ся рас­те­ний и сто­ячей во­ды. Нез­на­комой преж­де тос­кой, без­гра­нич­ной, не ве­да­ющей пре­дела тос­кой оди­нокой пус­то­ты. Фран­суа заж­му­рил­ся, не в си­лах про­тивос­то­ять нез­ри­мому ура­гану, с си­лой тол­кнув­ше­му его впе­ред, ми­мо Ла Кар­ва­ля, ми­мо Шар­ля, по­пытав­ше­гося удер­жать его за пле­чо. Он во­шел в за­литую кровью гос­ти­ную, дер­жа ве­ки на­мер­тво стис­ну­тыми, но умуд­ря­ясь не спо­тыкать­ся об ис­текшие вос­ком све­чи, пе­рес­ту­пая че­рез ру­чей­ки кро­ви и ак­ку­рат­но обог­нув изу­родо­ван­ный труп ста­рой ма­дему­азель Ла­ну.

- Что он выт­во­ря­ет? - ярос­тно про­шипе­ли над ухом Шар­ля. - Что за дь­яволь­щи­на?

Д'Арнье сглот­нул, от­малчи­ва­ясь, не пред­став­ляя, что от­ве­тить. Что он знал о Фран­суа Мо­ране? Не­дур­ной ак­тер, неп­ло­хой по­эт, Ли­лия с кру­жащим го­лову аро­матом - но ни­ког­да преж­де Фран­суа не выт­во­рял ни­чего по­доб­но­го!

- Несть чис­ла Божь­им чу­десам, - на­конец нет­вердо вы­гово­рил Шарль.

- Это вы к че­му кло­ните, свя­той отец? - оза­дачил­ся Ла Кар­валь.

- Мо­жет, это от­вет на ва­ши мо­лит­вы, - к д'Арнье вер­ну­лось са­мо­об­ла­дание. - В ми­ре по­рой встре­ча­ют­ся лю­ди, спо­соб­ные уви­деть скры­тое. Ру­доз­натцы, к при­меру, или хо­доки с ло­зой, или опыт­ные га­дал­ки. Преж­де я не за­мечал за месье Мо­раном по­доб­ных уме­ний, но вдруг? В кон­це кон­цов, имен­но он отыс­кал коль­цо на том ос­тров­ке и пред­чувс­тво­вал выс­трел еще до то­го, как он раз­дался.

- На­до вы­вес­ти его от­ту­да, - ре­шитель­но за­явил про­курор и не­мед­ля воз­ра­зил сам се­бе: - Черт, а ес­ли па­рень сей­час нав­ро­де лу­нати­ка, ша­та­юще­гося по кры­ше? Мы его трях­нем, а он спя­тит. Свя­той отец, что нам де­лать?

- Мо­лить­ся и упо­вать на Гос­по­да, - серь­ез­но от­ве­тил д'Арнье. - На­де­ять­ся, что месье Мо­ран вый­дет от­ту­да жи­вым и нев­ре­димым.

- Ть­фу! - Ла Кар­валь впол­го­лоса руг­нулся. Пе­рес­ту­пил с мес­та на мес­то, ца­рап­нув нож­на­ми шпа­ги по обод­ве­рине. Де­ятель­ная на­тура не поз­во­ляла про­куро­ру сто­ять и прос­то наб­лю­дать за тем, он неп­ре­мен­но дол­жен был вме­шать­ся - но отец д'Арнье сво­им при­сутс­тви­ем удер­жи­вал его на мес­те.

Фран­суа кру­жил по гос­ти­ной - гла­за зак­ры­ты, сгор­блен­ный, ру­ки не­лепо выс­тавле­ны впе­ред, рас­то­пырен­ные паль­цы неп­ре­рыв­но об­ша­рива­ют пус­то­ту. Он дви­гал­ся точ­но вдоль ли­ний пен­таграм­мы - без­звуч­но, лишь шор­ка­ли по по­лу ко­жаные по­дош­вы. Круг за кру­гом, та­нец с не­види­мым пар­тне­ром. Выг­ля­дело это жут­ко: буд­то Фран­суа ос­леп и те­перь пы­тал­ся вый­ти к лю­дям, к све­ту, ту­да, где мир не ог­ра­ничи­вал­ся рас­сто­яни­ем вы­тяну­той ру­ки - у Ла Кар­ва­ля вдоль спи­ны про­сыпа­лась горсть хо­лод­ных, ку­са­ющих му­рашек. Про­курор ви­дел не один де­сяток шар­ла­танов, фаль­ши­вых про­вид­цев и лжи­вых ал­хи­миков, хва­лив­шихся уме­ни­ем об­ра­тить мед­ную мо­нету в зо­лотую. Мэтр Тар­нюлье на­тас­кал уче­ника в спо­собах ра­зоб­ла­чения мо­шен­ни­ков, но сей­час от­сту­пил­ся бы да­же поч­тенный мэтр. Ибо Фран­суа не прит­во­рял­ся и не ра­зыг­ры­вал пред­став­ле­ние для до­вер­чи­вых про­фанов, пы­та­ясь вы­манить нем­но­го день­жат. Месье Мо­рану от­кры­лось неч­то, не­дос­тупное обыч­ным смер­тным, эта вне­зап­но да­рован­ная спо­соб­ность ис­пу­гала пар­ня до смер­ти - и все же лег­ко­мыс­ленный ак­тер отыс­кал в се­бе си­лы про­дер­жать­ся, не вы­бежать сло­мя го­лову и во­пя во всю глот­ку. Ко­неч­но, рас­ска­зан­ное им не­воз­можно за­писать и под­шить к де­лу, ник­то не вос­при­мет всерь­ез по­доб­ное сви­детель­ство, не те нын­че вре­мена на дво­ре. Но бу­дет край­не ин­те­рес­но его пос­лу­шать…

Пос­ледний круг месье Мо­ран не за­вер­шил. Рас­пахнул ка­жущи­еся неп­ри­выч­но свет­лы­ми гла­за со съ­ежив­ши­мися в точ­ки зрач­ка­ми. Ри­нул­ся на­ис­ко­сок че­рез гос­ти­ную, не за­мечая, ку­да сту­па­ет, раз­да­вив па­ру све­чей и пос­коль­знув­шись в лу­жице зас­тывшей кро­ви. Су­дорож­но рва­нул зад­вижки окон­ной ра­мы, оп­ро­киды­вая рас­став­ленные на по­докон­ни­ках фар­фо­ровые гор­шки с цве­тами. Сбро­сил крюк со ста­вень, рас­пахнул ок­но и вы­сунул­ся на­ружу, пе­реве­сив­шись в па­лисад­ник и дол­го, му­читель­но рас­кашляв­шись. Обер­нулся, рыв­ка­ми дер­гая бант гал­сту­ка - по вис­кам и ще­кам ска­тыва­лись проз­рачные кап­ли, влаж­ная чел­ка ко­со при­лип­ла ко лбу. Сле­по и бес­смыс­ленно гля­дя пе­ред со­бой, Фран­суа ок­ликнул:

- Шарль? Кто-ни­будь? Я ни­чего не ви­жу…

- Я тут, Фран­суа. Я с то­бой, - д'Арнье об­хва­тил его за та­лию, по­могая удер­жать­ся на но­гах. За­метив кра­ем гла­за стре­митель­ное дви­жение про­куро­ра, на­мере­вав­ше­гося под­ста­вить пле­чо с дру­гой сто­роны. Вдво­ем они по­лувы­нес­ли, по­лувы­тащи­ли об­мякше­го Фран­суа из до­ма, ус­тро­ив его на скамье. Ла Кар­валь гнев­но зыр­кнул на под­чи­нен­ных, и спус­тя миг яви­лось вед­ро с во­дой из ко­лод­ца. Фран­суа пил так дол­го и жад­но, что в кон­це кон­цов срыг­нул часть вы­пито­го пря­мо на се­бя. Шарль вы­тащил из кар­ма­на пла­ток, смо­чил в во­де, уте­рев за­литое сле­зами и ис­па­риной ли­цо Фран­суа. Ак­тер мер­твой хват­кой вце­пил­ся в его ру­ку, за­гово­рил, да­вясь сло­вами и ад­ре­су­ясь к Ла Кар­ва­лю, мор­гая и икая:

- Вы мне не по­вери­те, я сам се­бе не ве­рю, за­чем ме­ня толь­ко ту­да по­нес­ло, я не хо­тел, я прав­да не хо­тел…

- Ко­роче! - звон­кий, хлес­ткий ок­рик Ла Кар­ва­ля по­дей­ство­вал не ху­же по­щечи­ны, зас­та­вив Фран­суа от­части опом­нить­ся. Ак­те­ру тре­бова­лось пос­ко­рее вып­леснуть из се­бя все, уви­ден­ное в про­питан­ной за­паха­ми кро­ви и стра­ха гос­ти­ной, и он за­гово­рил бо­лее внят­но и чет­ко:

- По­летт и ее тет­ка. Ама­лия. Ама­лия Ла­ну и По­летт Ла­ну.

Д'Арнье и про­курор не­воль­но пе­рег­ля­нулись. Ник­то преж­де не на­зывал ста­рую ма­дему­азель Ла­ну по име­ни - но, по­хоже, Фран­суа, ни­ког­да преж­де не ви­дев­ший этой жен­щи­ны, бе­зоши­боч­но наз­вал его.

- Ама­лия час­то при­нима­ла гос­тей из го­рода. Тут пред­местье, ма­ло со­седей, ник­то не об­ра­щал вни­мания. Ког­да три, ког­да пять че­ловек, но все ти­хо, бла­гоп­ристой­но. Гор­ничная зна­ла, Ама­лия до­вери­ла ей часть сво­их сек­ре­тов. Про­чие - не ве­дали. Она час­то ме­няла слуг, но эта - всег­да ос­та­валась. По­тому ее и за­души­ли - что­бы не про­бол­та­лась. За­од­но уби­ли и дру­гую. Что­бы ни­кого. Что­бы ник­то.

Ла Кар­валь нах­му­рил­ся. Зна­чит ли это, что уби­тая По­летт Ла­ну бы­ла от­нюдь не та­ким крот­ким аг­нцем, как рас­пи­сывал ее отец? Де­вуш­ка и ее тет­ка иг­ра­ли с ог­нем и сго­рели, пусть в фи­гураль­ном смыс­ле, и ес­ли бы их дей­ствия под­па­ли под оп­ре­деле­ние кол­довс­тва и ма­лефи­ции…

- Вы… ты хо­чешь ска­зать, - как мож­но мяг­че об­ра­тил­ся он к Фран­суа, - что да­мы Ла­ну зна­ли чле­нов сек­ты и раз­де­ляли их об­раз мыс­лей?

- Они не вос­при­нима­ли это всерь­ез, - ус­та­ло объ­яс­нил Фран­суа, про­тирая гла­за. Зрач­ки рас­ши­рились до нор­маль­но­го раз­ме­ра, зре­ние вер­ну­лось - ви­димо, от пот­ря­сения ак­тер пе­репу­гал сам се­бя, ре­шив, что ос­леп. - Им ль­сти­ла мысль о зна­комс­твах, ко­торые они сво­дили. О бла­гах, ко­торые им обе­щали. Они ду­мали, что все это - кни­ги, древ­ние зак­ли­нания, пен­таграм­мы, аму­лет­ки - не бо­лее, чем ми­шура. Те­атр. Те­ат­раль­ный гром не нас­то­ящий, это прос­то лист же­леза, по ко­торо­му в нуж­ный миг лу­пят шваб­рой. Прос­то об­раз. Они ду­мали, за сим­во­лом ни­чего нет - и им ни­чего не бу­дет, это же прос­то за­бава, раз­вле­чение, иг­ра в трех ведьм под­ле буль­ка­юще­го кот­ла с ва­ревом. Сек­та? Вряд ли они зна­ли о ней. Это был прос­то кру­жок зна­комых. По­летт лю­била од­но­го из них, ве­рила - ес­ли она в точ­ности ис­полнит все, что ве­лено, ей от­ве­тят вза­им­ностью. Глу­по, прав­да? - Фран­суа пе­ревел дух, тя­жело вы­гово­рив: - Этим ве­чером они ожи­дали гос­тей. Гос­тей из го­рода. При­еха­ли трое. Жен­щи­на и двое муж­чин. Уби­ли прис­лу­гу. Опо­или ста­рую да­му и про­вели над ней ри­ту­ал. По­летт… По­летт обе­зуме­ла, не по­нима­ла, что про­ис­хо­дит. Сме­ялась, ког­да ее ре­зали за­живо - там, на сто­ле. Жен­щи­на рас­по­ряжа­лась. Я ее ви­дел - как си­лу­эт в чер­ной ки­сее. То ря­дом, то да­леко. Она го­вори­ла - нап­ле­вать, за­метем сле­ды, ник­то ни­чего не най­дет, а по­том это уже не бу­дет иметь зна­чения. А По­летт сме­ялась!.. - он скри­вил­ся, за­жимая ру­ками уши, лишь бы не слы­шать это­го без­звуч­но­го, над­рывно-звон­ко­го сме­ха.

- Ти­ше, ти­ше, - Ла Кар­валь опус­тился пе­ред скамь­ей на кор­точки, пой­мал ру­ки ак­те­ра, по­разив­шись то­му, ка­кими ле­дяны­ми бы­ли ла­дони месье Мо­рана. Мрач­но от­ме­тив, с ка­ким вни­мани­ем, раз­ве­сив уши, слу­ша­ют эти от­кро­вения жан­дармы. Но у не­го по­явил­ся ис­точник ин­форма­ции, и для про­куро­ра не име­ло зна­чения, ка­ким об­ра­зом месье Мо­ран уда­лось раз­до­быть по­лез­ные све­дения. - Ну, ус­по­кой­тесь же. По­пытай­тесь сос­ре­дото­чить­ся. Да­ма и муж­чи­ны. Мо­жете опи­сать хоть ко­го-то из них?

- Нет, - Фран­суа в от­ча­янии по­пытал­ся обос­но­вать свой от­вет: - По­нима­ете, это бы­ли не нас­то­ящие лю­ди. Я сто­ял там, слов­но в ды­му… в гус­том ды­му, а они дви­гались сквозь дым. Я ви­дел, как они пе­реме­ща­ют­ся ту­да-сю­да, иног­да слы­шал что-то вро­де го­лосов, а мо­жет, это бы­ло все­го лишь мое во­об­ра­жение…

- Ос­тавь­те его, Ла Кар­валь. Месье Мо­ран не ме­ди­ум и не про­рок, спо­соб­ный воз­вестить вам неп­ре­лож­ную ис­ти­ну, - вме­шал­ся д'Арнье, не на шут­ку обес­по­ко­ен­ный сос­то­яни­ем Фран­суа. И тем, что по не­ос­то­рож­ности мог на­бол­тать ак­тер.

- Ес­ли б ваш пас­тырь дер­жал свое ста­до в бОль­шей стро­гос­ти, ва­шему при­яте­лю не приш­лось бы сей­час вы­вора­чивать свой ра­зум на­из­нанку! - впол­не спра­вед­ли­во ог­рызнул­ся про­курор, вновь обер­нувшись к Фран­суа и поч­ти про­мур­лы­кав: - Ну, а все-та­ки, месье Мо­ран? Пусть да­же те­ни, но кры­лось же в этих те­нях неч­то ма­тери­аль­ное?

- У жен­щи­ны та­кие изящ­ные, ма­нер­ные дви­жения, - по­раз­мыслив, ос­то­рож­но про­из­нес Фран­суа. - Муж­чи­на - силь­ный. За­гонял гвоз­ди с од­но­го уда­ра. Знал, как это де­лать - я б так не смог. Он же… ре­зал. Нож - блес­тя­щий, силь­но ис­крив­ленный. Но не сталь­ной. Блес­тел, как мас­ло на во­де. Од­ним уда­ром, вот так, - Фран­суа ко­рот­ко от­махнул ру­кой, по­казы­вая.

- Вто­рой, что чер­тил на по­лу - у не­го бы­ла кни­га, он про­верял по ней вер­ность ри­сун­ка. У не­го чел­ка… па­да­ет на гла­за, - ак­тер ма­шиналь­ным дви­жени­ем смах­нул со лба на­мок­шие куд­ряшки и зак­лю­чил: - Он уме­ет ри­совать. Да. Ему это нра­вит­ся. Он счи­тал По­летт ду­роч­кой - но по­лез­ной ду­роч­кой. Ему не нра­вят­ся жен­щи­ны, ему…

Фран­суа про­била дрожь, он зап­нулся, не в си­лах точ­но опи­сать мель­кнув­шее ощу­щение:

- Ему нра­вит­ся чер­ный ан­гел. Ан­гел, от­давший по­веле­ние. Пад­ший ан­гел с чер­ны­ми крыль­ями, прев­ра­тив­ший­ся в де­мона. Он пок­ло­ня­ет­ся это­му ан­ге­лу, меч­та­ет его на­рисо­вать...

- Зна­чит, эта тро­ица дей­ство­вала не по собс­твен­но­му по­чину? Им бы­ло от­да­но при­каза­ние? - бе­зоши­боч­но от­де­лил зер­на от пле­вел Ла Кар­валь. - По­кон­чить имен­но с да­мами Ла­ну, при­чем в оп­ре­делен­ный день и час?

- Я не знаю, - бес­по­мощ­но отоз­вался Фран­суа. - Прос­ти­те ме­ня, месье про­курор… Это бы­ло - как страш­ный сон. Вы мо­жете пе­рес­ка­зать свое сно­виде­ние, да еще так, что­бы рас­сказ пред­стал ра­зум­ным и ло­гич­ным?

- До­воль­но, - ре­шитель­но за­явил Шарль. - Ла Кар­валь, в вас есть хоть кап­ля ми­лосер­дия? Вы что, не ви­дите: месье Мо­рану дур­но? Он сде­лал для вас все, что мог, и да­же боль­ше. От­пусти­те его, ос­тавь­те в по­кое. Мы воз­вра­ща­ем­ся об­ратно в го­род.

- Да, - отс­тра­нен­но под­твер­дил Фран­суа. Он не­лов­ко под­нялся со скамьи, не от­ры­вая взгля­да от ли­ца про­куро­ра, взгля­да, ко­торо­го д’Арнье преж­де не за­мечал у сво­его юно­го лю­бов­ни­ка - тя­жело­го, слов­но на­лито­го свин­цом. И слов та­ких от Фран­суа он не ожи­дал, не ска­зан­ных, а слов­но вып­лю­нутых: - Это вы хо­тели уз­нать, ва­ша ми­лость? И ко­го вы те­перь ста­нете ло­вить, ве­тер в ка­мышах? Они здесь, их мно­го, они пря­чут­ся под мас­ка­ми доб­ро­поря­доч­ных граж­дан и ду­ма­ют, что ночь и ть­ма за­щитят их. Они бу­дут вам ми­ло улы­бать­ся, но вы их не уз­на­ете. Или вам при­дет­ся под­па­лить весь го­род с че­тырех кон­цов, и на­де­ять­ся, что Гос­подь от­ли­чит сво­их от чу­жих. Тут уже про­делы­вали по­доб­ное, зна­ете? Лет пять­сот на­зад, а по­том еще и еще, сно­ва и сно­ва... - он ко­рот­ко рас­сме­ял­ся, по­шат­нувшись и ух­ва­тив­шись за пле­чо Шар­ля.

- Вам луч­ше сей­час пой­ти про­ехать­ся, да про­вет­рить го­лову, - сдер­жанно по­сове­товал Ла Кар­валь. - А вы, свя­той отец, приг­ля­дите за сво­им по­допеч­ным. На­де­юсь, ва­ша про­гул­ка не за­тянет­ся и ве­чером мы уви­дим­ся. Бла­года­рю за ока­зан­ную следс­твию по­мощь, месье Мо­ран - а те­перь ез­жай­те! - он звон­ко хлоп­нул по кру­пу смир­но­го конь­ка Фран­суа.

Че­рез Фор­жан еха­ли в мол­ча­нии. Оби­тате­ли ма­лень­кой де­ревень­ки сби­вались в куч­ки под­ле ка­литок, су­дачи­ли, стро­или пред­по­ложе­ния, опас­ли­во ко­сясь на дом ста­рой да­мы Ла­ну и кон­ных жан­дармов во дво­ре. Фран­суа зам­кнул­ся в се­бе, по­качи­ва­ясь в сед­ле и вце­пив­шись обе­ими ру­ками в ко­жаные по­водья - по­ка не об­ло­мал один из длин­ных, хо­леных но­гот­ков. Ти­хий хруст слов­но выр­вал ак­те­ра из грез на­яву, зас­та­вив под­нять го­лову и ог­ля­деть­ся.

- Ту­да, - ско­ман­до­вал он, мах­нув ру­кой в сто­рону вид­невшей­ся нев­да­леке раз­ва­люхи - ско­лочен­но­го на ско­ру ру­ку сен­но­го са­рая. - По­вора­чивай.

- Фран­суа, мы воз­вра­ща­ем­ся в Ту­лузу, ско­ро бу­дем до­ма, те­бе прос­то нуж­но пос­пать и... - на­чал д'Арнье.

- Я луч­ше знаю, что мне нуж­но, - пе­ребил Фран­суа. - По­вора­чивай! - он дер­нул по­водья, зас­та­вив ко­ня сой­ти с на­ез­женной до­роги и дви­нуть­ся нап­ря­мик че­рез от­цве­та­ющий луг. Шар­лю ни­чего не ос­та­валось, как пос­ле­довать за ним - по­хоже, Фран­суа же­лал по­тол­ко­вать с ним на­еди­не, и не­мед­ленно, не от­кла­дывая раз­го­вор до воз­вра­щения в ар­хи­епис­ков­ские вла­дения.

В раз­ва­люхе слад­ко пах­ло се­ном, сквозь ще­ляс­тую кры­шу прос­ве­чива­ло сол­нце. Шарль наб­ро­сил по­водья же­реб­ца на шат­кие жер­ди и ог­ля­нул­ся - на не­го смот­ре­ло ис­полнен­ное не­навис­ти воп­ло­щение злос­ти.

- Как ты мог? - про­шипел Фран­суа. - По­чему поз­во­лил мне вой­ти ту­да? Ты хоть пред­став­ля­ешь, ка­ково мне там бы­ло? Ты обе­щал за­ботить­ся обо мне - и швыр­нул на рас­терза­ние это­му… этим…

Впер­вые за вре­мя их зна­комс­тва Шарль д'Арнье от­четли­во по­нял: сей­час Ли­лия уда­рит его. Не по ли­цу, но гру­бо, под дых, стре­мясь не ос­корбить, но при­чинить боль - та­кую же, как сей­час не­воль­но до­велось ис­пы­тать Фран­суа.

- Я не знал, - это бы­ло единс­твен­ным, что Шарль мог ска­зать в свое оп­равда­ние. - Я пред­став­ле­ния не имел, что ты спо­собен… уви­деть что-то в прош­лом, - он не сде­лал ни еди­ного дви­жения, что­бы за­щитить­ся, по­нимая - сей­час го­лосом Фран­суа кри­чат ис­пуг и ужас пе­ред не­поз­нанным. Пе­ред той кло­кочу­щей и на­пол­ненной ть­мой про­пастью, ку­да по их с Ла Кар­ва­лем не­дос­мотру слу­чай­но заг­ля­нул мо­лодой ак­тер.

Уда­ра не пос­ле­дова­ло. Фран­суа су­мел удер­жать се­бя в ру­ках, толь­ко на ми­ловид­ном ли­це воз­ник и ис­чез пу­га­ющий ярос­тный ос­кал, сви­детель­ство чу­довищ­но­го уси­лия во­ли, ко­торое ему приш­лось при­ложить. Скрю­чен­ные паль­цы впи­лись в пле­чи Шар­ля, рва­нув навс­тре­чу Фран­суа - ак­тер впил­ся в его гу­бы по­целу­ем, ку­сая до кро­ви.

- Не­нави­жу, не­нави­жу те­бя… И те­бя, и его, за то, что он сме­ет смот­реть на те­бя! Вас обо­их!

В бес­смыс­ленном воп­ле спле­лось в чу­довищ­ный клу­бок все - от­сту­па­ющий кош­мар пе­ред ис­пы­тан­ным в ти­хом до­миш­ке пот­ря­сени­ем, пе­ред при­кос­но­вени­ем ть­мы и ее ше­лес­тя­щих бес­те­лес­ных го­лосов. Бо­язнь ос­ту­пить­ся в без­дну, ут­ра­тив се­бя.

По­целуи по­полам с со­леной кровью, уда­ры ма­лень­ких креп­ких ку­лач­ков по спи­не и пле­чам Шар­ля, ру­ки, с трес­ком рву­щие одеж­ду - с пу­гови­цами и крюч­ка­ми, ос­тавляя длин­ные кро­вото­чащие ца­рапи­ны. В иной день д'Арнье с лег­костью одо­лел бы взбе­сив­ше­еся соз­да­ние - в иной, но не се­год­ня, ког­да на Фран­суа на­кати­ло, и имен­но от­ца Ан­ту­ана д'Арнье ткну­ли арис­токра­тичес­ким но­сом в пол са­рай­чи­ка.

Бур­ная юность на­учи­ла Шар­ля то­му, что в по­доб­ных слу­ча­ях бу­дет вер­нее ус­ту­пить, да­же ес­ли со­от­но­шение те­лес­ных про­пор­ций в твою поль­зу. Ко­мочек ярос­ти, брыз­жу­щий ядом - вот во что сей­час прев­ра­тил­ся Фран­суа. Шарль до­гады­вал­ся, что лю­бов­ни­ка сей­час ду­шит смесь от­вра­щения и стра­ха, и не пы­тал­ся отс­тра­нить­ся от при­чиня­ющих боль по­целу­ев и уку­сов, ос­тавляв­ших на его ко­же по­лук­руглые от­ме­тины от зу­бов Фран­суа. Бес­смыс­ленно го­ворить, бес­смыс­ленно ус­по­ка­ивать - Фран­суа сей­час не слы­шит ни­чего, кро­ме шу­ма кро­ви в ушах. Он не опом­нится, по­ка не вой­дет в изог­нувше­еся под ним те­ло, по­ка не ощу­тит се­бя в дру­гом. По­ка не вер­нется к се­бе, осоз­нав - боль и страх от­сту­па­ют от не­го, тем­ная за­веса бе­зумия рас­се­ива­ет­ся.

Су­дорож­но вби­ва­ясь в по­кор­но­го, не соп­ро­тив­лявше­гося ему Шар­ля, Фран­суа на­шел в се­бе си­лы на ис­те­ричес­кий сме­шок. Дол­жно быть, имен­но та­кую сцен­ку меч­тал уви­деть пре­подоб­ный Лан­саль­як пос­ле па­мят­но­го спек­такля, так же­лал на­казать за­ар­та­чив­ше­гося лю­бим­ца. Но мон­сень­ор был в Ту­лузе, под за­щитой стен ре­зиден­ции, а его фа­вори­ты, бы­лой и ны­неш­ний - здесь, на без­вес­тном лу­гу, в заб­ро­шен­ном сен­ном са­рае. Тем­но-ры­жая гри­ва д'Арнье ме­талась по прош­ло­год­ней со­ломе, пач­ка­ясь и спу­тыва­ясь. Фран­суа ни­чего не мог по­делать с со­бой, не мог ос­та­новить­ся, по­ка не про­шел весь путь до кон­ца, под собс­твен­ные ис­те­рич­ные вык­ри­ки и глу­хие сто­ны Шар­ля. По­ка не нас­ту­пило об­легче­ние, по­хожее на ше­лест дож­дя пос­ле из­ну­ря­юще­го жар­ко­го дня.

Вып­леснув­шись, Фран­суа не­лов­ко сел на до­щатый пол, боль­но при­ложив­шись коп­чи­ком и су­дорож­но пе­рево­дя ды­хание. Шарль вы­тянул­ся нич­ком, со сво­его мес­та Фран­суа ви­дел толь­ко спу­тан­ные ло­коны, пор­ванную ру­баху и пле­чо с глу­боким от­тиском зу­бов.

- Прос­ти, - Фран­суа ткнул­ся го­ловой в ко­лени, мо­нотон­но твер­дя: - Прос­ти. Я не знаю, что на ме­ня наш­ло. Прос­ти. В этом не бы­ло тво­ей ви­ны. По­жалуй­ста, я так люб­лю те­бя. По­жалуй­ста, прос­ти ме­ня, ес­ли смо­жешь.

Фран­суа имел его с та­кой мрач­ной ре­шимостью, что Шарль толь­ко и мог, что сто­нать под ним - не тот угол, не тот ритм, что­бы по­лучать удо­воль­ствие. Не оно сей­час бы­ло целью Фран­суа, и уж тем бо­лее не пред­назна­чалось Шар­лю. Ког­да же ак­тер кон­чил, всхли­пывая от злос­ти над за­тыл­ком Шар­ля, д’Арнье ощу­щал се­бя так, буд­то по­пал под ко­пыта взбе­сив­ше­муся же­реб­цу, а не под го­рячую ру­ку ма­лень­ко­му месье Мо­рану. Шар­лю по­надо­билось нес­коль­ко де­сят­ков за­полош­ных уда­ров сер­дца, что­бы вер­нуть­ся к ре­аль­нос­ти и со­об­ра­зить - Фран­суа что-то го­ворит.

Не­выра­зитель­но буб­нит раз за ра­зом од­ни и те же сло­ва.

Люб­лю и прос­ти.

Не­лов­ко пу­та­ясь в по­лус­пу­щен­ных кю­лотах, д'Арнье при­под­нялся. Прид­ви­нул­ся бли­же, взял ру­ки Фран­суа в свои:

- Те­перь те­бе луч­ше?

- На­вер­но, - глу­хо от­клик­нулся Фран­суа, не под­ни­мая го­ловы и не от­ва­жива­ясь взгля­нуть на Шар­ля. - Во вся­ком слу­чае, мне боль­ше не ка­жет­ся, что я ум­ру пря­мо сей­час, по­том что у ме­ня го­лова вот-вот раз­ле­тит­ся на кус­ки. Ес­ли ты за­хочешь при­бить ме­ня, бу­дешь со­вер­шенно прав. Я не дол­жен был так пос­ту­пать. Как бы хре­ново мне не бы­ло, я не дол­жен был так пос­ту­пать - ис­поль­зо­вать те­бя. Я ни­чуть не луч­ше их всех, я все ис­портил... По­тому что так ис­пу­гал­ся, мне в жиз­ни ни­ког­да так страш­но не бы­ло - а по­том ку­сочек этой ть­мы ос­тался во мне, впил­ся в мою ду­шу и я не знал, как от не­го из­ба­вить­ся... Прос­ти ме­ня. Я ни­ког­да не ду­мал, что спо­собен до­катить­ся до та­кого.

- О да, - очень серь­ез­но сог­ла­сил­ся Шарль, при­жима­ясь лбом к его лбу и неж­но пог­ла­живая за­тылок Фран­суа, - я то­же ни­ког­да не ду­мал, что ты спо­собен на та­кое. Чувс­твую се­бя зас­тряв­шим в бер­ло­ге мед­ве­дем, ко­торо­го по­име­ла разъ­ярен­ная бе­лоч­ка. Со­вер­шенно не­забы­ва­емые ощу­щения.

В от­вет проз­ву­чал не­уве­рен­ный «хмык». Бой­кое во­об­ра­жение Фран­суа изоб­ра­зило сию жут­кую кар­ти­ну во всех под­робнос­тях, ак­тер сдав­ленно, не­реши­тель­но за­хихи­кал.

- Не бе­лоч­ка, а по­росе­нок, - на­пом­нил он. - Под­прыг­нул и с раз­бе­гу ка­аак вот­кнет мед­ве­дю под хвост. У те­бя со­лома в во­лосах, - он по­пытал­ся из­влечь зас­тряв­шую в гри­ве д’Арнье мя­кину.

- Да­же не возь­мусь пе­речис­лять, в ка­ких еще мес­тах у ме­ня со­лома, - со скор­бным ви­дом по­качал го­ловой Шарль. Пой­мал ру­ку Фран­суа, по­цело­вал, об­легчен­но пе­реве­дя дух - ко­ли месье Мо­ран спо­собен сме­ять­ся, зна­чит, его рас­су­док одо­лел приз­рак бе­зумия, спра­вив­шись с ис­пы­тани­ем. - Ес­ли мы в та­ком ви­де явим­ся пред очи мон­сень­ора, он ре­шит, что в стрем­ле­нии за­щитить его доб­рое имя мы в ком­па­нии с Ла Кар­ва­лем об­ла­зили все ок­рес­тные са­раи и ови­ны.

- Кста­ти, о Ла Кар­ва­ле, - Фран­суа уп­ря­мо про­дол­жал вы­тас­ки­вать из во­лос Шар­ля су­хую тра­ву и клоч­ки со­ломы. - Как ду­ма­ешь, гос­по­дин про­курор в дос­та­точ­ной ме­ре прог­ресси­вен, что­бы пос­ле се­ан­са прак­ти­чес­кой во­рож­бы не за­писы­вать ме­ня в глав­ные по­доз­ре­ва­емые и за­точать в прес­траш­ное узи­лище? Лет сто на­зад за по­доб­ные трю­ки ме­ня бы точ­но за­кида­ли кам­ня­ми или спа­лили бы на глав­ной пло­щади Ту­лузы… Чес­тное сло­во, я по­нятия не имел, что мо­гу… так. Но преж­де я ни­ког­да и не ока­зывал­ся на­еди­не с по­кой­ны­ми жер­тва­ми раз­гу­ляв­шихся чер­нокниж­ни­ков. Раз­ве что иног­да, на сце­не, ког­да спек­такль шел осо­бен­но удач­но, мне ка­залось - я это не я, а че­ловек, ко­торо­го я иг­раю. Но та­кого… Нет, ни­ког­да! - Фран­суа ярос­тно зат­ряс го­ловой.

- Я ве­рю, ве­рю, - пос­пе­шил ус­по­ко­ить­ся его Шарль. - Ду­маю, что у Ла Кар­ва­ля дос­та­нет здра­вого смыс­ла - или хо­тя бы приз­на­тель­нос­ти - не втя­гивать те­бя боль­ше в это де­ло. Лю­бому яс­но, что не име­ешь ни ма­лей­ше­го от­но­шения к убий­ствам. Ты на ви­ду. Мон­сень­ор всег­да мо­жет зас­ви­детель­ство­вать, что ты раз­де­лял его об­щес­тво и не по­кидал пре­делов двор­ца.

Фран­суа сгреб се­но в куч­ку, бро­сил свер­ху свой и д'Арнье кам­зо­лы - так бы­ло го­раз­до удоб­нее прос­то си­деть ря­дом пле­чом к пле­чу и раз­го­вари­вать. Зап­ро­кинул го­лову на­зад, под­ста­вив ли­цо па­да­ющим сол­нечным лу­чам, ра­зум­но воз­ра­зил:

- Так сто­лич­ная гон­чая и по­вери­ла сло­вам мон­сень­ора. Бу­дет ли он по-преж­не­му ста­ратель­но рыть зем­лю пос­ле все­го, что я ему рас­ска­зал? Он ведь по­лагал, что ищет убийц не­вин­ной де­вы - а на­летел на са­моз­ва­ных кол­ду­нов, в одер­жи­мос­ти рас­терзав­ших од­ну из сво­их же ведь­мо­чек.

Шарль за­кинул ру­ки за го­лову, по­тянул­ся всем те­лом:

- Ему нуж­ны бы­ли све­дения. Он по­лучил их с из­бытком. Пусть те­перь ло­ма­ет го­лову.

- Не знаю, не знаю, - на Фран­суа на­шел стих сом­не­ния. - Я от­пра­вил его ло­вить приз­ра­ков, ли­шен­ных лиц и имен... Шарль, а Шарль... Ты-то сам что ду­ма­ешь по это­му по­воду? С че­го все на­чалось... и са­мое глав­ное - за­чем? Ра­ди че­го?

- Бо­юсь, ни­чего ори­гиналь­но­го, - д'Арнье вы­удил тра­вин­ку по­зеле­нее, и, за­жав ее в угол­ке рта, при­нял­ся по­жевы­вать. - Фан­та­зия у тех, кто дер­за­ет тре­вожить Са­тану, обыч­но край­не скуд­ная. Дай мне то, что есть у со­седа. Пусть ближ­не­му мо­ему ста­нет ху­же, чем мне. Хо­чу, что­бы ме­ня бо­ялись. Что­бы чу­жие жен­щи­ны са­ми рас­ки­дыва­ли пе­редо мной но­ги. Я бы пос­теснял­ся с та­ким лезть, ей-пра­во...

- Я не об этом! - при­целив­шись, Фран­суа точ­но пнул ва­ляв­ше­гося ря­дом Шар­ля нос­ком туф­ли под реб­ра. - Я о мон­сень­оре и этой бе­зум­ной ка­русе­ли вок­руг его име­ни. О до­носах из сто­лицы и том, что про­ис­хо­дит здесь. Не­уже­ли кто-то с та­кой си­лой воз­не­нави­дел месье Ро­же, что неп­ре­мен­но ре­шил ски­нуть его с на­сижен­но­го мес­та, да же­латель­но при­том из­ма­рав в гря­зи с го­ловы до ног? Я по­нимаю, пре­подоб­ный - от­нюдь не об­ра­зец доб­ро­дете­лей. Но я так­же по­нимаю, что на сво­ем мес­те он, по срав­не­нию с дру­гими пас­ты­рями Цер­кви, впол­не хо­рош. Кто мог нас­толь­ко воз­не­нави­деть его, что­бы же­лать ему по­зора, су­да и ги­бели?

- Тер­петь не мо­гу, ког­да ты так де­ла­ешь, - Шарль дер­нул его за щи­колот­ку, под­ми­ная под се­бя, и раз­думчи­во про­тянул: - По­рой мне ка­жет­ся, кня­жес­кий до­нос и са­танис­ты - ве­щи, друг от дру­га не за­вися­щие. Де Сом­брей усер­дно рыл яму под пре­подоб­но­го все го­ды, что жил здесь - да и по­том не уго­монил­ся. Неп­ри­ят­ный тип. Я с ним не ла­дил.

- По­кажи мне хоть од­но­го че­лове­ка в ми­ре, с ко­торым ты по­ладишь - с тво­ей-то не­от­ра­зимой ма­нерой смот­реть со всех жи­вущих свы­сока! - Фран­суа за­вер­телся, без­на­деж­но пы­та­ясь выб­рать­ся из-под при­давив­ше­го его д’Арнье.

- Ну, по­ладил же я с то­бой, - на­пом­нил Шарль. - Нес­мотря на все твои не­дос­татки. На твой не в ме­ру ос­трый язы­чок. На склон­ность ва­лить от­ветс­твен­ность за свои пос­тупки на ок­ру­жа­ющих. На твой эго­изм и не­уме­рен­ную лю­бовь к слад­ко­му. Да еще, как те­перь вы­яс­ни­лось, по­та­ен­ную склон­ность к ча­родей­ству и злос­тной во­рож­бе. Что за чер­ный ан­гел те­бе приг­ре­зил­ся?

- Спро­си о чем поп­ро­ще, - раз­дра­жен­но отоз­вался Фран­суа, ело­зя ло­пат­ка­ми по за­нозис­то­му по­лу. - Я уже поч­ти не пом­ню ни­чего. За­бываю, как кош­марный сон. Он прос­то воз­ник в ка­кой-то мо­мент, по­ка я сто­ял там. Как тень сре­ди те­ней, как тот, кто дер­га­ет за ни­точ­ки и пе­реме­ща­ет фи­гуры. Без­ли­кая тень с чер­ны­ми крыль­ями. Изъ­яс­ня­ясь ка­тего­ри­ями об­ра­зов и сим­во­лов, та­ким я уви­дел воп­ло­щение об­ли­ка ис­тинно­го ви­нов­ни­ка про­ис­хо­дяще­го. То­го, кто про­тивос­то­ит Ла Кар­ва­лю. Кто рас­кру­тил всю эту кро­вавую ка­русель и ко­го гос­по­дин про­курор дол­жен из­ло­вить. Жаль, что я ни­чего не мо­гу до­бавить к это­му опи­санию - ну как при­кажешь ло­вить ан­ге­ла в Ту­лузе?

- Мо­жет, сетью? - пред­по­ложил Шарль, всем те­лом при­жимая Фран­суа к по­лу, прих­ва­тывая гу­бами моч­ку уха с блес­тя­щим ко­леч­ком се­реж­ки и нег­ромко вы­дыхая: - Фран­суа, пос­лу­шай ме­ня. Что, ес­ли я по­гово­рю с пре­подоб­ным - и ты на вре­мя этой не­раз­бе­рихи у­едешь? Ку­да-ни­будь не­пода­леку, в од­но из вла­дений мон­сень­ора. Ког­да все уля­жешь­ся, вер­нешь­ся.

- А как же ты? - опе­шил Фран­суа. - А мон­сень­ор? Нет-нет, об этом не мо­жет быть и ре­чи. Да, приз­наю, тол­ку от ме­ня нем­но­го. Но я же не кры­са, что­бы при пер­вых приз­на­ках опас­ности бе­жать с ко­раб­ля!

- По­чему-то я так и ду­мал, что ты от­ка­жешь­ся, - вздох­нул д'Арнье. - За­будь. Я так до­рожу то­бой, что пред­ста­вить не мо­гу - вдруг с то­бой опять что-ни­будь слу­чит­ся. Но я не в си­лах зап­ре­тить те­бе при­нимать собс­твен­ные ре­шения - так что за­будь мои сло­ва, - он за­печа­тал рот Фран­суа по­целу­ем, глу­боким и страс­тным.

Они сно­ва лю­били друг дру­га - нес­пешно, сма­куя каж­дое дви­жение и Шарль сам про­сил Фран­суа ов­ла­деть им, буд­то приз­на­вая их рав­ны­ми друг дру­гу, в оче­ред­ной раз да­вая по­нять, как мно­го тот для не­го зна­чит. До­мой воз­вра­щались околь­ны­ми троп­ка­ми, пе­рес­ме­ива­ясь и це­лу­ясь, как де­ревен­ская па­роч­ка, воз­вра­ща­юща­яся с по­сиде­лок. Пы­та­ясь за­быть уви­ден­ное в ти­хом до­мике и на у­еди­нен­ном ос­тров­ке в дель­те Га­рон­ны, убеж­дая се­бя в том, что все хо­рошо, как и преж­де.