Высокие небеса Тулузы

- Пой­дем, до­рогу­ша, тут ря­дом есть от­личное мес­течко, те­бе пон­ра­вит­ся!

- Но я не од­на, - месье Мо­ран ре­шитель­но упер­ся каб­лучка­ми ту­фель в бу­лыж­ни­ки.

- Да нап­ле­вать. Нын­че праз­дник, пе­режи­вет твой дру­жок ноч­ку без те­бя. По­верь мо­ему сло­ву, он уже на­вер­ня­ка под­це­пил дру­гую. По­чему бы те­бе не по­весе­лить­ся без не­го, ми­лая? Я бу­ду Жа­ко, а те­бя как звать, кра­сави­ца?

От­ве­тить Фран­суа не ус­пел - ря­дом воз­ник Шарль д'Арнье, не­уло­вимым взгля­ду дви­жени­ем выс­во­бодив ру­ку ак­те­ра из чу­жой хват­ки. Не­задач­ли­вый пре­тен­дент на вни­мание да­мы раз­до­садо­вано вы­ругал­ся… вгля­дел­ся прис­таль­нее и сник про­коло­тым бычь­им пу­зырем:

- Вот ведь дь­явол… Про­щения про­сим. Не по­думай­те че­го, месье, мне чу­жого не на­доб­но.

От­сту­пая, ра­зоча­рован­ный ка­валер опас­ли­во вы­тара­щил­ся на Фран­суа и, по­разив ак­те­ра, сло­жил паль­цы в обе­реге от дур­но­го гла­за и плю­нул че­рез пле­чо. Пос­ле че­го на удив­ле­ние шус­тро ре­тиро­вал­ся, за­теряв­шись сре­ди гу­ляк.

- Вас, по­хоже, тут не толь­ко зна­ют, но и по­ба­ива­ют­ся, - кон­ста­тиро­вал месье Мо­ран. - Ко­го он ис­пу­гал­ся, ме­ня или вас?

- Ка­кая раз­ни­ца. Ху­дая сла­ва всег­да опе­режа­ет доб­рую, - рав­но­душ­но от­клик­нулся д'Арнье. - На­де­юсь, с ва­ми не слу­чилось ни­чего дур­но­го за вре­мя мо­его от­сутс­твия? Ско­ро нач­нется фей­ер­верк, пой­дем­те, пос­мотрим.

Сой­дя с шу­мящей ули­цы в уз­кие пе­ре­ул­ки, они под­ня­лись вверх по за­жатой меж­ду сте­нами до­мов лес­тни­це, вый­дя на вы­сокую, пус­ту­ющую тер­ра­су. В на­руше­ние всех при­личий Фран­суа усел­ся на ши­рокой ба­люс­тра­де, све­сив но­ги и с вос­торгом ози­рая рас­ки­нув­ший­ся вни­зу го­род - ог­ромный, оку­тан­ный тем­но­той и усы­пан­ный мно­жес­твом раз­ноцвет­ных огонь­ков. Ша­рах­нул пер­вый залп, ог­ни ши­пящих зо­лотых, алых и зе­леных ра­кет от­ра­зились в тем­ных во­дах ре­ки, стек­лах до­мов и вит­ра­жах цер­квей. Месье Шарль об­ло­котил­ся на ог­ражде­ние ря­дом с ак­те­ром, от­блес­ки фей­ер­верка ок­ра­шива­ли его про­филь то в зо­лотис­тые, то в кро­ваво-алые то­на. Не­весть от­че­го Фран­суа приш­ло на ум, что в та­ком ос­ве­щении за­гадоч­ный гос­по­дин д'Арнье сма­хива­ет на Кня­зя Ть­мы, зав­ле­ка­юще­го в се­ти не­вин­ную ду­шу. Вид­но, не зря прос­так-обы­ватель так его ис­пу­гал­ся.

Слов­но уло­вив те­чение мыс­лей ак­те­ра, Шарль рас­се­ян­но по­ин­те­ресо­вал­ся:

- Ска­жите, Фран­суа… си­дя здесь, вы не меч­та­ете о дне, ког­да этот го­род па­дет к ва­шим но­гам?

- Чу­дес не бы­ва­ет, воп­ре­ки уве­рени­ям свя­той на­шей Ма­тери-Цер­кви, - хмык­нул ак­тер. - Да­же ес­ли мне не­веро­ят­но по­везет и я добь­юсь ус­пе­ха на сце­не - те­ат­раль­ная сла­ва не­дол­го­веч­на. Мое имя про­дер­жится на слу­ху год или два, по­ка на под­мос­тках не явит­ся но­вая звез­да, зат­ме­вая си­яние преж­ней. Но да, не скрою, я меч­таю о том, что­бы в мо­ей жиз­ни был год сла­вы. Или ме­сяц. Или хо­тя бы день.

- Для лег­ко­мыс­ленно­го слу­жите­ля Мель­по­мены - на удив­ле­ние здра­вая оцен­ка сво­их сил, - без преж­ней иро­нии в го­лосе за­метил д'Арнье. Фран­суа по­косил­ся в его сто­рону, с удив­ле­ни­ем от­ме­тив тень глу­бокой пе­чали, ом­ра­чив­шую бе­зуп­речно-ве­лико­леп­ный лик. Это дли­лось все­го мгно­вение - по­ка в не­бе над Ту­лузой не рас­цвел ог­ненный бу­кет, свер­ка­ющий и пе­рели­ва­ющий­ся все­ми крас­ка­ми ра­дуги.

«Он оди­нок, - вне­зап­но до­гадал­ся месье Мо­ран. - Он зна­тен и бо­гат, он поль­зу­ет­ся из­вес­тностью, но месье д'Арнье ужас­но оди­нок. Ря­дом с ним ни­кого нет - вер­нее, он ни­кого не под­пуска­ет к се­бе, из­бе­гая сто­рон­не­го вме­шатель­ства в свою жизнь. Это ле­дяная ста­туя… не­весть по­чему за­ин­те­ресо­вав­ша­яся мо­ей скром­ной осо­бой».

- Ме­ня всег­да от­ли­чало тор­га­шес­кое здра­вомыс­лие. На­вер­ное, ког­да я сбе­жал из до­ма и на­нял­ся в ба­лаган, оно на­лип­ло на по­дош­вы мо­их ту­фель и те­перь пос­то­ян­но во­лочит­ся сле­дом, - от­шу­тил­ся Фран­суа.

- Так ва­ши ро­дите­ли бы­ли тор­говца­ми?

- Да, и до­воль­но ус­пешны­ми, - дер­нув пле­чом, приз­нался мо­лодой ак­тер.

- Тог­да по­чему вы ос­та­вили род­ной дом? - по­желал уз­нать д'Арнье.

Месье Мо­ран по­мол­чал, про­вожая взгля­дом опа­да­ющие звез­ды фей­ер­верка, преж­де чем от­ве­тить:

- Вся­кий день там по­ходил на ми­нув­ший, а ми­нув­ший - на тот, что был и пять, и де­сять лет то­му. Од­ни и те же раз­го­воры, од­ни и те же сплет­ни ве­чера­ми в трак­ти­ре… од­ни и те же по­купа­тель­ни­цы в га­лан­те­рей­ной лав­ке, од­ни и те же ли­ца вок­руг - с рож­де­ния и до смер­ти. У­ют­ное, удоб­ное, теп­лое, изу­чен­ное до пос­ледне­го дюй­ма бо­лото. Мне ка­залось, я ско­ро сой­ду с ума. Од­нажды ут­ром осен­не­го дня я прос­нулся с мыслью - сей­час или ни­ког­да. Встал, соб­рал узел, за­пер за со­бой дверь и ушел. Я не жа­лею, - с вы­зовом в го­лосе до­бавил ак­тер. - Ни еди­ного дня из про­житой мной жиз­ни я не со­жалею о том, что сде­лал.

- Хо­тел бы я знать, ис­крен­не вы го­вори­те, месье Мо­ран… или чи­та­ете от­ры­вок из оче­ред­ной сыг­ранной ва­ми пь­есы, - Ту­лузу оку­тыва­ла сгу­ща­юща­яся ноч­ная ть­ма, они бы­ли од­ни на тер­ра­се, месье д'Арнье об­ра­тил­ся си­лу­этом, тенью у ка­мен­ных пе­рил. - В том и дру­гом слу­чае у вас неп­ло­хо вы­ходит. От­кро­вен­ность за от­кро­вен­ность - про­ща­ясь, я сол­гал. Я не на­мере­вал­ся сно­ва встре­чать­ся с ва­ми, Фран­суа. Од­но­го ра­за, как пра­вило, бы­ва­ет бо­лее чем дос­та­точ­но. Я по­лучил свое, вы по­лучи­ли свое, пусть даль­ше жизнь идет сво­им че­редом. Но… - Шарль груз­но ше­вель­нул­ся в тем­но­те, - но я об­на­ружил, что ва­ше об­щес­тво не толь­ко раз­влек­ло ме­ня. Я ску­чал по вам, Фран­суа. Раз­до­был это ду­рац­кий на­ряд, пре­бывая в уве­рен­ности, что вы на­от­рез от­ка­жетесь на­девать его. Но вы не ста­ли воз­му­щать­ся, сог­ла­сились ис­полнить мою при­хоть. И весь ве­чер бы­ли так ми­лы и об­во­рожи­тель­ны, что по­рой я за­бывал, кто вы на са­мом де­ле под эти­ми шел­ко­выми тряп­ка­ми. У вас та­кой ме­лодич­ный смех… и та­кие за­бав­ные се­реж­ки. Хо­тите, я по­дарю вам дру­гие, из нас­то­яще­го зо­лота и с нас­то­ящи­ми брил­ли­ан­та­ми?

- Не хо­чу, - на­от­рез от­ка­зал­ся Мо­ран. Он по­ежил­ся, хо­тя лет­няя ночь бы­ла жар­кой и душ­ной, а склад­ки ниж­ней со­роч­ки нас­квозь про­мок­ли от ис­па­рины под ту­го за­тяну­тым кор­се­том. В сло­вах д'Арнье кры­лась тос­ка, зве­риная, глу­хая, пу­га­ющая осоз­на­ни­ем то­го, что в ру­ки Фран­суа слу­чай­но уго­дило неч­то, поз­во­ля­ющее рас­по­ряжать­ся этим че­лове­ком. Власть пло­ти и же­лания, при­вязь, бо­лее креп­кая, чем ес­ли бы она бы­ла вы­кова­на из зо­лота и ста­ли. - По­жалуй­ста, не на­до так го­ворить. Не сто­ит осы­пать ме­ня не­зас­лу­жен­ны­ми ком­пли­мен­та­ми, месье Шарль. Вы же… - он хо­тел ска­зать: «Вы же прос­то ку­пили ме­ня на од­ну ночь», но язык по­чему-то не по­вора­чивал­ся. - Не драз­ни­те ме­ня без нуж­ды, это жес­то­ко. За­чем вы приш­ли, че­го вы от ме­ня хо­тите? Все бы­ло так прос­то, двес­ти лив­ров, раз­двинь но­ги и улы­бай­ся, а те­перь вы, слов­но на­роч­но, пы­та­етесь все за­путать и ус­ложнить.

Фран­суа сдер­нул мас­ку, на­тяну­тый на ос­но­ву из папье-ма­ше се­реб­ря­ный бар­хат, об­ши­тый кру­жева­ми, и, раз­махнув­шись, швыр­нул ее вниз. Мас­ка, ку­выр­ка­ясь, ис­чезла сре­ди вет­вей рос­ше­го вни­зу пла­тана.

- Вам бы­ло нуж­но мое те­ло, месье д'Арнье, вы са­ми не раз это пов­то­рили - и до­каза­ли на де­ле. Че­го же вам те­перь еще?

- Мне боль­ше нра­вилось, ког­да вы на­зыва­ли ме­ня Шар­лем, - за­метил д'Арнье, поп­равляя в при­чес­ке Фран­суа съ­ехав­шую во вре­мя тан­цев на­бок се­реб­ря­ную ли­лию. - Вы об­ра­тили вни­мание, что воз­ве­ли шат­кое со­ору­жение сво­их рас­сужде­ний ис­клю­читель­но на собс­твен­ных пред­став­ле­ни­ях о том, что мне нуж­но, а что - нет? Да, я не сен­ти­мен­та­лен, не слиш­ком добр, не тер­пе­лив и не скло­нен иг­рать сло­вами. Мои не­дос­татки мож­но пе­речис­лять хоть до ут­ра. Но это от­нюдь не оз­на­ча­ет, что нич­то в ми­ре не спо­соб­но ме­ня тро­нуть.