Страница 9 из 16
– Сказать, что он завсегдатай в моём доме? Ты совсем ку-ку, или как? Я должен публично признаться, что ширяюсь? Ты представляешь, что с моей матерью тогда будет, и что она со мной сделает? Она сразу поймёт, что деньги тогда взяли никакие не воры… Мне полный капец тогда, Ной!
– Это ему сейчас полный капец. Юджин, подумай, если б ты не сидел в инвалидной коляске и не был одноруким – сейчас там, по подозрению, мог бы быть и ты. Но ты ничем не рискуешь. А он – рискует. Он твой друг, что для тебя может быть важнее дружбы?
– Моя собственная жизнь, чёрт возьми!
– Тебя даже не просят врать, выдумывать алиби, просто подтвердить то, что есть. Просто спасти друга. Между прочим, вот он молчит о том, что был у тебя – говорит, у друга, но не уточняет, у какого.
– Отлично, вот пусть молчит и дальше. Да и скажет – кто ему поверит-то?
– Вот именно, что никто не поверит. Юджин, ты можешь сказать, что вы просто зависали вместе – ну, за просмотром ужастиков, игрушками на компе, не знаю, скажи, что вы любовники!
– Ещё чего такое придумаешь? Слушай, какое тебе дело вообще! Думать надо о своей жизни… вот я и думаю.
– А я тебе говорю – мы должны это сделать!
Джосси невольно поёжилась – ей очень не понравилось, каким больным огнём горели сейчас глаза её старшей подруги.
– Люси, опомнись. Вспомни, что то, что ты предлагаешь – преступление. Я понимаю, как тебе больно сейчас, но границы переходить не надо!
– Джосси, твои дети пока живы, потому ты так и говоришь. Трой был хорошим мальчиком, я горько каюсь, что из-за работы не могла проводить с ним больше времени, но пусть я была плохой матерью – он не был плохим сыном! Это она, эта ведьма убила его и других парнишек… Разве не понятно – она сумасшедшая, она всему миру мстит за своё материнское несчастье! Разве ты не хочешь, чтоб она убралась наконец из твоего дома? Ты, конечно, терпишь её – ради сестры… Глупышка Ванда всегда была невероятно наивной, но ты… Разве тебе не жутко с нею рядом? Разве не страшно за своих детей? Мы только поможем правосудию, Джосси!
Джосси проклинала день, когда согласилась на приезд сестры вместе с этой её подопечной. День, когда в кулинарном клубе подружилась с Люси Уиллер. День, когда родилась, наконец.
– Как это – поможем, Люси? Подложив улику в мой собственный дом? Введя в заблуждение полицию?
– Она же была там, я уверена, Джосси. Она убила. Но полиция ничего не хочет слушать, они воображают, что это снова Том Ханнигер, или кто-то там ещё… Но если мы подбросим ей в комнату пару вещей Троя, а потом ты их как бы найдёшь и заявишь в полицию – им придётся прислушаться. И они наконец заберут её от тебя, в тюрьму или в психушку, уже не важно… Разве это не главное? Разве не стоит совершить такое простое действие ради спокойствия своей семьи?
Джосси колебалась. Ей, по честному, эта самая Амелия ведь и правда… ну, никем не была. Ради сестры она, конечно, молчала, терпела – в конце концов, они ж не навсегда приехали. Но её иной раз до смерти пугало, когда эта Амелия не спала ночами, ходила туда-сюда по комнате – слышно не так плохо, а уж тем более когда, встав ночью в туалет, видишь её безмолвный силуэт у окна в сад. А если вот однажды ночью зайдёт и прирежет кого-нибудь? Кто знает, что в голове у этих психов, тихие-тихие, а потом… Сколько бы ни уверяла Ванда, что бедняжка Милли, мол, кроткий агнец…
– Ладно, может, ты и права. Хотя всё-таки это нехорошо… Хорошо, давай так. Мы можем сделать это сегодня. Сегодня как раз у Фрэнка выходной, и мы планировали все вместе куда-нибудь выбраться – возможно, в кино. Я вернусь, под предлогом, что что-то забыла, и подложу это… Кстати, что, ты уже выбрала? А потом, когда вернёмся, я под предлогом смены постельного белья или ещё чего-нибудь это обнаружу. Ну, в идеале, таким образом, всё сегодня и закончится.
– Это было бы чудесно, Джосси. Мы наконец освободимся…
Но не пошло всё так, как планировалось, не пошло. Нет, выходной Фрэнка не сорвался, и от идеи сходить на премьеру какой-то семейной комедии он отнекиваться, против обыкновения, не стал. Сам понимал, мало времени с семьёй проводит. И даже увязавшаяся с ними эта девчонка, Сисси Мартин, не сильно раздражала.
– Я заплачу за себя, это не проблема. И даже, если хотите, за Амелию. Мне просто правда хочется пойти вместе с вами.
– Деточка, а тебя отец не потеряет?– попробовал ухватиться за вариант Фрэнк.
– Меня? Отец? Исключено. В такие дни лучшее, что я могу сделать для отца – это не отвлекать его от работы.
Амелия трогательно и жалобно вступилась за юную подругу… Ладно, чёрт с ней…
Но когда Джосси, вроде как за сумочкой с желудочными таблетками, вернулась в дом и сразу бросилась в комнату Амелии – бывшую детскую Кайла…
– Джосси! – раздался сзади окрик сестры. Она стояла на пороге. Она шла следом. Это был провал.
– Ванда, я…
– Не хочешь же ты сказать, что искала желудочные таблетки в комнате Амелии? Джосси, чего ты никогда не умела, так это врать. Ты с этим внезапным возвращением выглядела настолько подозрительно, что я просто не могла не пойти следом. Вот как заботливая сестра. Но сейчас мне что-то ещё тревожнее. Что это такое у тебя в руках, что ты прячешь? Покажи руки! Покажи руки, я сказала! Что это ещё такое? Чьи это диски? Дай сюда! «Трою от любящей Энджелы»? Вот как? Джосси, я…
А за спиной у Ванды, как логическое завершение кошмара, нарисовались и они. Две черномазые подруги. Тоже пошли следом.
– Ванда, нет… Ты не поняла… Я нашла это под матрасом Амелии!
– Я просто глазам своим не верю. Я в кошмарном сне не видела, что моя сестра на такое способна. Что моя. Сестра. Способна. На предательство! На клевету! На подлог! Ты, видимо, не знала, что я каждый день прибираюсь в комнате Амелии, и давно бы знала, если б в её вещах было что-то такое? Джосси, я тебе верила! Если ты не хотела видеть Амелию здесь – ты могла просто сказать мне! Но не плевать так в душу – что там, не ей, мне!
– Тихо! – их перепалку разорвал звонкий шёпот Сисси, - вы слышите?
– Что? – встрепенулась Джосси, - я ничего не слышу. Что, дверь? Фрэнк пошёл нас искать?
– Там, внизу… - глаза Амелии стали огромными, казалось, в пол-лица, - шаги… сюда, по лестнице.
– Я не слышу… Может, шум за окном мешает…
– На вашем месте я б доверяла её слуху, - лицо Сисси стало предельно сосредоточенным, - поверьте, ей есть с чего уметь различать малейшие шорохи… И если она говорит, что кто-то очень тихо крадётся к нам по лестнице – значит, так, чёрт побери, оно и есть!
– Да… Ванда, боже, я тоже слышу! Это не Фрэнк, боже, это не Фрэнк, он не стал бы так красться!
– Тише! Путь вниз отрезан… Осталось попытаться через окно. В этой комнате окно не открывается, верно?
– Да, Кайл в детстве лунатил, и с тех пор…
– Ясно. Значит – Ванда, берите Амелию и бегите туда, где есть открывающееся окно. Сигайте вниз, поверьте, лучше пару костей сломать, чем…
– О боже, ты хочешь сказать, это он?!
– Миссис Коубел, вы страхуйте. Встанете в коридоре, прижавшись к стенке, я пока продвинусь к лестнице, чтобы посмотреть, что там. Если что – я его задержу.
– Нет, Сисси, не сходи с ума, это опасно! Побежали все вместе!
– Кто-то должен его задержать, чтобы дать вам уйти!
– Пусть это буду я! Ты ребёнок, ты должна бежать в первую очередь.
– Ванда, при всём уважении – я чемпион школы по спорту, я реально сильнее вас, и вот именно потому, что я ребёнок, я и быстрее, и незаметнее. Спасайте свою подопечную, вы за неё отвечаете, в конце концов! Хватит препираться, он уже близко!
Джосси казалось, что она видит кошмарный сон. Как в кошмарном сне, было темно – она не зажгла свет, когда вошла, а теперь боялась. Как в кошмарном сне, каждый шорох и звук мог означать беду. Там, в её спальне, Амелия и Ванда сражались с окном, вот, слышно, открыли его, вот выбираются на козырёк над входом – с него прыгать уже не так страшно… Темнота поглотила отважную Сисси, там, в темноте, она с абсурдной смелостью крадётся навстречу вероятной смерти. И самое горькое – и слёзы жгучего стыда и раскаянья текут по щекам – теперь она понимает, теперь как нельзя лучше видит, что едва не оклеветала невиновную. Там, в темноте, шумно дышит и крадётся к ней убийца с киркой. Это не Амелия. Это, чёрт возьми, никак не Амелия.