Страница 8 из 16
– Нет, я это всё так не оставлю! Я буду подавать прошение, чтобы её выставили из города. И думаю, меня поддержат. Многие поддержат. Нечего ей тут делать. Она же ненормальная! А может, это она их всех и убила? А? какое у неё алиби? Она же всё время сидит дома, у себя в комнате… Но кто проверяет её каждые пять минут? Выбралась из окна – и… С Ханнигером же так было – сперва жертва, потом убийца. Может, и эта… заразилась…
Глаза Сисси стали узкими-узкими, две чёрные злые щели.
– Ещё слово – я тебе так лицо разукрашу… Ни один косметолог не спасёт!
– Ты чего, девочка? Что это ты её защищаешь, будто она тебе мать?
Они ушли… Трусливые отродья, они ещё заплатят… Слава богу, мать хоть слабо, но улыбается, она не слишком расстроена.
– Вот примерно от этого я и берегла тебя, милая… Видишь, как мал шаг от притворного сочувствия до непритворной злобы?
Она гладила мать по крупным чёрным кудрям, зачарованно любуясь ими.
– Тебе не холодно?
– Нет, дорогая моя. Мне никогда не бывает холодно. Я на всю жизнь, наверное, привыкла к холоду…
Она всё равно повязала ей на шею свой шарфик.
– А ты расскажи мне об этой Ванде… Она ведь медсестра из больницы, где ты лежала? Достойная женщина… Так здорово, что она позаботилась о тебе…
========== 12 февраля ==========
Ещё двоих нашли на улице. Ещё теплыми. Парень даже был ещё жив… Впрочем, недолго, и ввиду пробитой трахеи ничего сказать не успел. Задыхающаяся от ужаса девушка, выскочившая чуть ли не под колёса патрульной машине, только и смогла вымолвить – что там, в тупике у парикмахерской, человек в чёрном с огромным ломом убивает её подругу.
Дело было так. Они вместе с Каролиной, её коллегой и по совместительству лучшей подругой, закончили работу, вышли и закрыли дверь. Но и двух шагов сделать не успели – дорогу им перегородил двухметровый нетрезвый детина, схватил её за руку и поволок за мусорные баки с недвусмысленными намереньями. Каролина дала дёру, даже не оглядываясь. А она отбивалась как могла, сломала два ногтя, укусила этого гада в руку… Помощь пришла неожиданно – сверху на насильника обрушился удар лома…
Придавленная умирающим, подвернувшая ногу, ещё до этого пару раз с размаху приложенная головой о стену, она долго не могла выбраться. Она видела – ну, не столько видела, сколько слышала – как убийца догнал Каролину, притащил её обратно, в этот тупик… Она наконец смогла выбраться из-под тела и бросилась наперерез услышанной машине – за помощью.
– Вы его видели? Вы можете его описать?
– Там было очень темно. И он… он был в маске…
– Отлично. Гарри Уорден, тьфу, Том Ханнигер теперь у нас борец с преступностью. Растёт парень, на глазах.
– Да, интересно получается… На прежнюю его тактику это не похоже – прежде-то Ханнигер мочил всех без разбору. Этот не тронул ни несостоявшуюся жертву насилия, ни там, в мотеле, народ в других комнатах. С мотелем ещё понятно – может, многовато их там ему показалось…
– Раньше его такие мелочи не останавливали, больше народу – больше мишеней…
– Да не скажите, вообще-то, система и раньше была. Сперва он мочил тех, кто бросил его тогда одного в шахте, ну и свидетелей, конечно, под замес… Потом – тех, кто препятствовал закрытию шахт… Система должна быть и здесь, надо только понять, какая. Должна быть какая-то зацепка… Вот это «Ты плохой мальчик», хотя бы…
– Таких плохих мальчиков в городе, знаешь ли… Насолили много кому.
– Да о чём вы говорите, как это может быть он, как он мог выжить? Он упал с моста, в него стреляли…
– Тогда, знаешь ли, тоже стреляли…
– Уже установили личность убитого?
– Да, личность примечательная, Грэй Моррис, помните, ему в прошлом году давалось предписание покинуть город? Так вот, никуда он его не покинул. На что всё это время жил – только догадываться остаётся… Ну, комнату снимал на Джексон-стрит, большой такой пятиэтажный кошмарный дом – там не мотель как таковой, но комнаты сдаются, очень дёшево, ну, вы знаете…
– Джексон-стрит, кошмарная пятиэтажка… Это как раз возле этой парикмахерской злосчастной… Так, а съездим-ка туда прямо сейчас. Сдаётся мне…
– Они… Они тут с вечера крупно ссорились, да… - парень с часто моргающими, как будто заплаканными глазами видом своим доверия не внушал, но был приятен уже тем, что первый давал хоть сколько-то связные показания, - они уже с неделю как ссорились… Я что, я не лез, я и дверь эту, смежную, всегда закрытой держу… Но слышать – слышал…
– Из-за чего ссорились?
– Ну как… Он её бросить собирался, даже велел из комнаты выметаться. Она… Она сказала, ей аборт делать надо, а денег нет, а он сказал, что не его это проблемы, что может, вообще это ребёнок не его. Что с него вон какой-то перец, забыл имя, денег ждёт, очень надо, но и он не получит, он с этими деньгами лучше свалит куда подальше, в общем, не разобрался я, куда и из-за чего он валить собрался, я не прислушивался… Она когда выскочила, я её в коридоре поймал, дал немного… Ну, ей не хватит, конечно, но хоть сколько-то… Всё, больше из комнаты не выходил.
– Во сколько это было?
– Часов, может быть, в восемь.
– Хорошо, что было дальше?
– Дальше… Дальше я слышал, как он ходит туда-сюда по комнате, меня эта его манера раздражает, и я лёг читать, включив музыку в наушниках. Потом как будто что-то грохотнуло за стеной, раз, другой… Я подумал, он опять бесится, он когда раздражён, любит стулья о стены швырять. Потом… Потом заглянул Грэй, злой, долго, говорит, в дверь долбился, вы, мол, умерли тут все, что ли, стучал к Шеллу – он не отозвался… Хотел денег на выпивку занять, хотя и так, по правде, был хороший уже. Я сказал, что денег нет, он сказал, что морду мне сейчас разобьёт, я ему тогда отдал бутылку, что у меня была. Он её выдул, как бы подобрел слегка, долго уговаривал «пойти вместе цеплять цыпочек», я его еле вытолкал чудом каким-то…
– Во сколько это было?
– Вот врать не буду, не скажу, тут я на часы не смотрел.
– Ну, а по вашим ощущениям?
– Да я, знаете ли, с временем вообще не дружу, 15 минут прошло или три часа – иной раз сразу и не соображу. А потом я спать лёг…
– Всё сходится, межкомнатная дверь и правда не отпиралась с чёрте когда, - Керк мрачно созерцал очередное высокохудожественное «Ты плохой мальчик, Шелл», - а эта была заперта изнутри, убийца удалился через окно по пожарной лестнице, предположительно, так и проник. Есть вероятность, что в тот момент, когда Грэй стучался к Шеллу, убийца ещё был в комнате, и слышал разговор Грэя с Марком. Решил ли за ним проследить, или случайно так пересеклись, но убил, так сказать, за вечер двух зайцев.
– Похоже на то.
– Кстати, убийства, похоже, происходят примерно в одно и то же время… Даёт нам это кое-что?
– Вот это наверняка даёт, - Аксель кивнул на приколотую к стене фотографию, кровь на неё почти не попала, - похоже, и Шелл, и Грэй нередко гостили в «Райском уголке»… Так что друзья, как ни крути, общие есть. Рискну предположить – у всех жертв. И где-то среди этих друзей надо искать того, у кого на все эти дни и часы не было алиби.
– Нет, нет, нет! Я ничего не знаю, я не хочу ничего знать, ясно? – Юджин размахивал рукой-культёй так яростно, что чуть не попал Ною по носу.
– Юджин, Сайрас, каким бы он ни был – твой друг. Возможно, твой единственный настоящий друг. И сейчас он в участке, по подозрению в убийствах – которых не совершал, это-то тебе известно. У него на все эти чёртовы вечера нет абсолютно никакого алиби – у остальных есть хотя бы на один, даже два – а его в эти вечера не видели нигде в баре или в магазине или где ещё, потому что все эти вечера он был здесь, с тобой. Вы ширялись и смотрели мультики по ковру, он уползал под утро, перед тем, как твоей матери вернуться с работы, чёрт возьми, он никого не убивал, но кто это знает? Он наркоман, он не местный, он без малого бродяга, у него с крышняком проблемы – кто поверит, что он просто не мог это сделать? Ты можешь спасти его – просто обратившись в полицию, просто подтвердив его алиби.