Страница 2 из 54
Духота приемной давила огромной пуховой подушкой, стены были хуже тугого корсета – не освободиться, не убежать. Зачем она пришла, да ещё вырядилась в лучшее платье, в лимонно-желтый шелк и кружева?.. Лучше бы вместо этой бесполезной затеи отправилась с сыном посмотреть на руины Ушедших или в Водные сады, там фонтаны, павлины, тишина и прохлада, там можно бросать мяч и не думать обо всех этих надутых индюках, которые стоят и смотрят на нее — будто ни разу в жизни не видели женщины!
— Как же, ученица Урсулы Хеден, ну да... гордячка... — послышалось за спиной. Кто-то хихикнул, наверняка, обладатель прыщавого носа.
— Не с теми разговорами ты к госпоже Элберт пристал! Не знаешь разве, что ей милее обсудить какой-нибудь трактат, чем флиртовать?..
Мальчишки. Какие же они еще мальчишки. Но были и другие – те, кто злословил за спиной, говоря в лицо приятные вещи, тихо ненавидел любого соперника, завидовал чужому таланту и при этом считал себя чуть ли не воплощением Созидающего на земле.
Тильда прикрыла глаза, чувствуя веками горячий солнечный свет. Сдаться? Этим напыщенным павианам? Нет уж. Пусть выкусят!
Позади скрипнула дверь.
— Господа... и дамы, — звучный, раскатистый голос сенатора Нирно легко доставал в самый дальний конец зала. Тильда медленно повернулась к двустворчатым дверям, украшенным знаками братства зодчих. И старалась смотреть не на лицо сенатора, а на скрещенные циркуль и линейку над его головой. — Мы рассмотрели ваши проекты и рады сообщить, что нами выбран проект госпожи Элберт. Остальным мы выражаем благодарность и верим, что ваши таланты еще послужат на благо городу.
— Да чтоб вас всех Безликий пожрал с этим городом пополам! — в сердцах выговорил Николас, хлопнул ладонью по колену и вышел, не прощаясь.
Недовольный, расстроенный гул голосов резко отодвинулся, стал приглушенным, как шелест волн. Мужчины забирали свои чертежи, поздравляли с победой, прощались и расходились. Больше никто не позволил себе высказать чувства.
— Мои поздравления, госпожа! Пришлите записку, если захотите прогуляться в Водных садах, — шепнул над ухом Дерек Шанно. – И я вовсе не против поиграть с вашим сыном в мяч.
Колкий ответ остался невысказанным.
— Госпожа Элберт? Прошу, — сенатор махнул рукой, приглашая идти следом.
— До встречи, господин Шанно, — Тильда кивнула мастеру на прощание и энергичным, решительным шагом вошла в ярко освещенный, просторный зал, одетый в гранит, дуб и мрамор.
Там за широким резным столом сидели члены братства зодчих, бритоголовые служители Многоликого в коричнево-оранжевых одеяниях; глава Градостроительного ведомства, пожилой и удивительно розовощекий Яков Литт разговаривал с сухопарым щуплым старичком из магистрата, чьего имени Тильда не помнила.
Напряжение сгустилось в воздухе, как перед бурей – никакого барометра не нужно, чтобы почувствовать эту надвигающуюся грозу.
Сенатор Нирно чуть улыбнулся ей, глава братства зодчих, Тиам Онхал, кивнул, поймав ее взгляд.
Яков Литт подошел к ней и с силой, удивительной для его преклонного возраста, пожал руку. Его светлые глаза улыбались.
— Рад! Ужасно рад, как ныне молодежь говорит! Птенцы должны покидать гнездо, а?
Пальцы захолодели, а кровь прилила к щекам. На столе лежали ее рисунки – передний и задний фасады храма, боковые фасады, разрез, план – квадрат с вписанным в него кругом – идеальные формы. Идеальное здание, выстроенное по всем правилам искусства эпохи Ушедших. И все эти именитые мастера рассматривали рисунки, передавали их друг другу, кто-то кивал головой, кто-то – хмурился.
Поверить было сложно. Невозможно!
— Я рад, что именно вы победили, — мастер Тиам Онхал встал, чтобы отодвинуть для нее тяжелый стул. В наступившей тишине ножки стула с визгливым стоном проехались по каменной плитке.
— Я не надеялась на победу, — просто ответила Тильда.
— Похоже, вы лукавите, — улыбнулся Яков Литт. — Господин Онхал рекомендовал вас как исключительно одаренную женщину. И если вспомнить, что вашей наставницей была великая Урсула Хеден... Так жаль, что она этого не видит...
Хорошо, что она этого не видит, поправила про себя его Тильда. Ведь Урсула всегда хотела, чтобы они вместе отправились в Хардию, изучать там секреты ремесла. Хардийцы достигли небывалых высот в естественных науках, в математике... Там было чему учиться, и было, на что смотреть – хотя бы на знаменитые Зиккураты...
— Господа, давайте уже перейдем к делу, — напомнил сенатор Нирно, стукнув несколько раз о стол небольшим деревянным молоточком. – Нам еще нужно обсудить вопросы насущного характера… Назначить в помощь госпоже Элберт мастеров-строителей…
По его тону было ясно, что вместо насущных вопросов он с большим удовольствием занялся чем-то более приятным.