Чудо

– Хочешь сказать, он не виноват? – оборвала его Мириам.

– И то верно, – потомок основателей покосился на надзирателя. – Не всё ли равно? Все гореть будут.

Огромный столб и хворост под ним были обсыпаны травами, настолько едкими, что у меня слезы из глаз пошли. Я потерялся в запахах и звуках, потому без всякого сопротивления позволил связать руки и пришёл в себя, когда за верёвку потянули, поднимая меня на помост и она сдавила запястья до скрежета в зубах.

– Подождите, – послышался голос смотрителя «Одинокой ноги». На секунду я почувствовал облегчение – надежда на спасение вдруг всколыхнула с небывалой силой. Его лицо всплыло передо мной, а затем мой задний карман, где лежал кошелёк, опустел. – За проживание надо платить. Договор как-никак. Это справедливо. И не важно, демон ты или нет. – Его улыбка растворилась в сухом ветре, а кошелёк вернулся на своё законное место. – Не волнуйся, взял только то, что причитается. Продолжайте!

Я не видел, кто чиркнул спичку и бросил её в хворост. Зато видел, как вспыхнула сухая трава, заражая воздух невыносимой вонью, и пламя побежало по веткам.

Огонь обгладывал кожу и пожирал мысли. Только одна и крутилась в голове: Скорей бы. Скорей бы всё кончилось. Меня окружал запах собственной горелой плоти и неизбежность того, что за этим последует.

– Ненавижу. – Горло саднило, и говорить было больно, но сейчас эти слова я хотел сказать больше всего на свете. – Я вас всех ненавижу.

Азиз напрягся.

– Почему он в сознании? – спросил он у палача. – Не можешь умереть так просто? – он подошёл ближе к костру и вгляделся в моё лицо. – Тебе меня не перехитрить. – Пламя то опускалось, то поднималось, пряча меня от него и безбожно открывая. – Гори вечно, демон, – шепнул он, а затем сказал как можно громче. – Что там со следующим… –и тихо повалился на землю. Никто не мог понять в чём дело ровно до того момента, пока Амелия не забормотала себе под нос и не захромала к клеткам. Растрёпанная, в грязной одежде, она озиралась безумным взглядом и тяжело дышала.

– Да как вы посмели! – взвыла она. – Моих чудесных деток…

Мелисса возникла рядом с растерявшимися стражниками:

– Я присмотрю за демонами. Поймайте предательницу!

Они с благодарностью кивнули и кинулись ловить Амелию. Пока охотники были заняты погоней, Мелисса вызволила Корнелию и вытащила кляп у неё изо рта.

Королева сплюнула и завизжала, сжав кулаки покрепче.

Костёр дрогнул и потух.

Осознание того, что боль отступила, пришло не сразу. Я ничего не чувствовал, будто и нет меня, и не особо верил, что могу уйти.

– Не время раскисать! – приказала Мелисса, тормоша меня за плечи.

Я ощупал себя. Даже одежда целёхонька. Такое ощущения, что ничего не случилось. И вроде бы раз ничего не случилось, винить некого и не за что, но я захлёбывался от злости.

– Можешь идти? – спросила Мелисса.

Внимание моё было направлено однако на чудесных. Мелисса не знала о договоре с Темынью, и если сейчас кто-то заикнётся об этом, мне несдобровать. Умереть, может, и не умру – пока что – мучать же это не помешает.

Они молчали, пятясь от клеток, но молчание это угнетало хуже ругани. Сейчас я их не боялся, скорее ненавидел, и гнев рос с каждой секундой. Их жизни были разрушены, и они решили, что мою тоже можно испортить.

– Тебе повезло, – шепнула Корнелия, проходя мимо, – что ты единственный, кто может нормально видеть и слышать Темынь.

Мелисса повела нас тёмными переулками, в место, где мы могли подготовиться и нашей встрече с Темынью не помешал бы никто лишний. Напоследок я осмотрел площадь. Люди суетились. Охотники медленно приходили в себя, Азиз пока оставался без сознания. Амелия… Как она здесь оказалась? Где была все это время?

Я не успел спросить, за меня это сделал Чонёль.

– Выползла из катакомб, – пожала плечами Мелисса. – Говорит, там демонов набивается уйма. То ли ваш их приволок, то ли сами уязвимость стен почуяли. Не стоит благодарности, – уловила она моё недовольство. – Мне ведь нужна была чья-то помощь, а у неё к вам нездоровый интерес. Вот я и подумала, почему бы и нет? Повезло, что я выловила её первой, иначе вам совсем бы туго пришлось.

– Она убила Анну, – подал я, наконец, голос.

– И спасла ваши жизни. Если хочешь расплаты, не переживай! Её несомненно накажут за то, что она вас защитила.

Ни у кого не было сил спорить, но нежелание мириться с положением дел сопровождали глухие шаги и резкое дыхание, временами переходившее в шёпот или шипение. Пока Мелисса нас вела, Чонёль успел куда-то исчезнуть и вернуться. Я бы и не заметил, но его протяжные вздох и бормотания на время пропали. А объявился он, нашёптывая: «Хорошо, что я умный! По всему городу заныкал!». При этом он случайно задел меня, и от боли заискрило в глазах.

Тело теперь ныло, вспоминая мучительные касания огня. В общем-то, я был мёртв. Умер в мучениях и с ними вот хожу. Эта мысль по кругу вертелась у меня в голове. «Мёртв. Мёртв. Мёртв!» На душе стало противно. Если бы я только сидел дома, ничего этого бы не случилось. Я бы отдал Темыни то, в чём он так нуждался, и жил бы себе дальше без всех этих Измен и костров.