Страница 23 из 42
– Фу, ты там завтракал? Ужасно безвкусная забегаловка!
– А поблизости беспричинно воспламенился комиссионный магазин. Его давно продали с молотка на аукционе и забросили, но все же... Стажеру-полицейскому, кстати, ты тоже внушила, что всё вот-вот сгорит. У тебя пиромания?
– Нет, – заартачилось я, но быстро сдалась: – То есть, да. Огонь дарит тепло, а тепло все любят.
– Сжечь людей заживо – не лучший способ подарить им тепло.
Я вздохнула.
– Стихия огня – самая простая для вызова. Достаточно очень сильно разозлиться.
– Разозлиться? – переспросил Коул.
– В каждой эмоции, что мы испытываем, можно найти отголосок природы. Магия заключена в наших чувствах, – объяснила я, отвернувшись к окну. – Водой проще всего управлять, когда ты испытываешь грусть или тоску, а воздухом – когда веселишься. Земля же – это умиротворение, спокойствие. Огонь – ярость.
- Как же много в тебе ярости!
Я вопросительно посмотрела на Коула, приняв это за нелепую попытку сострить, но он остался серьезным. Тогда я фыркнула, но на языке уже засели непрошеные слова, которые пришлось сразу же затолкать себе поглубже в глотку: «Да, ты прав. Я постоянно зла, и это сводит меня с ума».
– А как обстоят дела с остальными стихиями? – продолжил интересоваться Коул, беззвучно стуча пальцами по рулю. – Ты не похожа на человека, который умеет радоваться. Полагаю, стихия воздуха тебе вообще незнакома?
А вот это уже была шутка, пускай голос Коула оставался таким же бесцветным, как и всегда. Это всё равно не помешало мне оценить замечание и криво улыбнуться, даже испытав толику гордости за его чувство юмора, прорезающееся, как зубки у ребёнка.
– Незнакома, – призналась я. – Как и земля. Я умею использовать лишь воду и огонь. Остальному не было времени научиться.
– А чему еще может научиться ведьма? Гаданиям, например?
– Гадания не считаются за способность, иначе ты бы тоже уже давно был ведьмой, – ухмыльнулась я. – Гадания – это инструмент, то, что доступно каждому, кто умеет прислушиваться к себе и знамениям вокруг. Точно так же дела обстоят и с зельями, и с вызовом демонов или духов... Истинная же магия являет себя в восьми дарах. Я пока владею тремя.
– Расскажи.
Обреченная, я фактически примерила на себя шкуру Рэйчел, которой в свое время тоже пришлось натерпеться от меня не мало дотошных расспросов.
– Восемь направлений по градации от простого и распространенного к сложному и редкому, – И, принявшись загибать пальцы, я перечислила на одном дыхании, словно буквы алфавита: – Стихии, включающие в себя четыре элемента. Метаморфоз – трансформация окружающей материи или своей собственной. Психокинез или телекинез, который можно развить до навыка телепортации. Ментальность – иллюзии, внушение или телепатия. Прорицание, которое чаще всего приходит в форме вещих снов. Некромантия, позволяющая общаться с душами умерших. Исцеление – как регенерация, так и врачевание. Последним является сотворение – написание заклинаний или ритуалов.
– И что именно из этого умеешь ты?
– Я освоила ментальность, но не на все ее проявления мне хватает сил. Стихии, как ты уже понял, я тоже контролирую не до конца. С блеском мне дается только метаморфоз, это да, но вот какой-нибудь рысью я становиться еще не пробовала, – начала задумчиво перебирать я, невольно катая между пальцами жемчужины, прячущиеся под шарфом. Заметив озадаченное лицо Коула, я усмехнулась. – Метаморфоз, если освоить его в совершенстве, предполагает оборотничество.
Мне вдруг понравилось делиться чем-то, что прежде я принимала за обыденность. Оказывается, то, что очевидно для меня, может звучать совсем дико для другого. Я всё больше убеждалась в феноменальной разнице между мной и Коулом по мере того, как всё шире раскрывались его глаза.
– Каждая ведьма рождается со склонностью к одному из даров. Задатки начинают проявляться еще в детстве, но магия – это как мышцы, которые постоянно надо тренировать. Для того, чтобы быть ведьмой, мало просто заучить заклинания (хотя, вообще-то, можно и так). Истинное мастерство достигается лишь тогда, когда эти самые заклинания перестают быть тебе нужными, - продолжила я.
– Постой, – Коул немного притормозил на дороге, и я почувствовала что-то нехорошее, чем мог для меня обернуться его надоедливый детективный талант. – Каждая ведьма может обучиться любому из того, что ты перечислила? Даже всему сразу?
Я замолчала, прикусив себе язык в наказание до медного привкуса. С годами я научилась не ломать ноги в паутине собственной лжи, но всё еще ненавидела быть притворщицей. И сейчас эта ненависть взбунтовалась особенно остро. Быть может, виной тому были тигриные глаза, глядящие так пронзительно и доверчиво, не верящие в то, что могут вот-вот оказаться обманутыми.
И, не став пересиливать себя, я сказала правду:
– Не совсем. Только Верховной, – ведьме, что стоит над другими ведьмами, – доступна возможность освоить все восемь даров. У среднестатистических ведьм способностей хватает на изучение двух или трех. Максимум – четыре при должном старании. Дар сотворения же и вовсе табу.
– Почему?
– Для того, чтобы создавать новые порядки в магии, нужно быть ее источником, а источник - это Верховная. Считается, что это и делает их не только всесильными, но в некотором роде и бессмертными – они навечно будут жить в том, что оставят в память о себе в гримуаре - Книге Заклинаний. Такая имеется у каждого ковена со дня его основания. Каждый гримуар уникален, как и каждая Верховная, которая пополняет его на протяжении жизни.
Коул благодарно кивнул и снова сосредоточился на дороге, но ставить на повтор трек Бритни Спирс, благо, не спешил. Похоже, я подкинула ему пищу для раздумий, потому что Коул затих в явном замешательстве. В повисшей тишине можно было расслышать сопение Штруделя, задушенного в собственных складочках жира.